Давид Петрович Шраер-Петров (1936-) вырос в Ленинграде в семье еврейских интеллигентов. О родителях рассказал совсем мало, его воспоминания начинаются с января 1953 г., когда в СССР развернулась кампания против «врачей-убийц», которыми оказались практически одни евреи. Несмотря на это, автор все же решил поступать в медвуз, что ему удалось. Еще в школе хотел стать микробиологом, что, в конечном итоге, и случилось.
После окончания института служил заведующим медсанчастью в учебном танковом батальоне в Белоруссии, о чем интересно рассказал. После демобилизации хотел продолжить занятия наукой, долго не мог попасть в аспирантуру (евреев не брали). Чудом был принят в 61 г. в институт туберкулеза, где и защитил кандидатскую диссертацию.
Хорошо показал, как жила в 1960-70-е гг. советская наука, успешной частью которой он был. При этом доктор Шраер не был высоколобым теоретиком, каким было много в разных советских НИИ, а занимался вполне практическими вещами – поисками причин возникновения и развития стафиллокока и борьбы с ним. Интересно было прочитать о поездках в Крым в 1971 г., где была обнаружена вспышка холеры, и на БАМ в 1975 г. – бороться с разными инфекциями. В общем, жизнь была полноценной и насыщенной.
В 1975 г. доктор Шраер успешно защитил (дважды!) докторскую диссертацию, но ВАК ее не утвердил. В 1978 г. тот начал добиваться выездной визы в Израиль, но получил отказ – на восемь лет. Эти годы его семье (жене и сыну) жилось тяжело: работы периодически не было, приходилось продавать вещи. Но зато хорошо писалось, Д. Шраер участвовал в правозащитной деятельности и, в целом, КГБ его не особенно преследовал.
В 1987 г. эмигрировал в США, где довольно быстро нашел себя в науке. Последние 100 стр. посвящены жизни в эмиграции – где-то это любопытно, где-то напоминает отчет о научной работе, особенно под конец книги, где информации о внутренней жизни лаборатории доктора Шраера становится слишком много. Тогда же в Америке и в России у Д. Шраере выходят несколько книг, преимущественно прозы, довольно высоко оцененных критикой.
С юности писал стихи (на любителя) и прозу. Интересно, что тексте воспоминаний есть вставные самостоятельные рассказы автора, отлично сделанные, стилистически более высокого качества, чем его мемуарная проза. Еще со студенческих лет водил знакомства в литературных (и не только кругах), близко общался с Б. Слуцким, Ф. Искандером, И. Бродским и др. Практически всю жизнь разрывался между двумя путями и призваниями: литературой и наукой. Писал и переводил достаточно профессионально, довольно много печатался (правда, под псевдонимом), даже стал членом Союза советских писателей.
В сборнике воспоминаний о Борисе Слуцком Д. Шраер сам рассказывает о появлении своего псевдонима: «Именно тогда <летом 1957-го> Слуцкий перекрестил меня в Давида Петрова: "Возьмите писательское имя, близкое к народу. Вы же русский поэт. Как зовут вашего отца?" — "Петром". — "Вот и отлично. Будете Давид Петров. В Москве — Давид Самойлов. Его фамилия Кауфман. А в Ленинграде — Давид Петров. И печататься легче будет. Что говорить, есть еще антисемиты. Хотя партия борется"».
В общем тексте есть обстоятельная вставка о французском докторе Ф. д'Эрреле, работавшем в 1930-е гг. в Грузии, ставшем объектом научного интереса Д. Шраера – вставка, на мой взгляд, достойная отдельной публикации (или размещения в приложении), а в этой книге слишком подробная.
Довольно подробно и сложновато, с формулами, рассказывает о своих научных интересах и исследованиях (скажем, названия глав «Пенициллиназа»» или «Плазмокоагулаза» - набирал эти слова по буквам – едва ли привлекут широкого читателя). Думаю, за счет этого текст можно было бы сократить страниц на 50.
В целом, интересны для широкого читателя первые 250 стр., да и те перегружены научными материалами.
Оформление серийное. Нет иллюстраций. Многовато опечаток.
С осторожностью порекомендую данное издание тем, кто серьезно занимается историей нашей страны в 1950-80-е гг.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть