Уж не знаю, как читалось другим, а я в процессе чтения, от первой до последней страницы, боролась с внутренними ядом и раздражением. Мне еще по хемингуэевским картинкам (из «Праздника, который всегда с тобой») Гертруда Стайн показалась персонажем малосимпатичным и уж больно претенциозным. Безапелляционные оценки-декларации о творчестве «опекаемых», да и вообще о жизни, предельная неделикатность к женам (бедная Хедли)). Она, конечно, кормила обедами тех небогатых писателей-художников, но не великовата ли плата за еду.

Потом, правда, почитав воспоминания других современников Хемингуэя и Стайн, биографии их, я предположила, что Эрнест просто обиделся, и не такой уж Гертруда была и неприятной. А может и писала она неплохо, может он как собрат по перу с завистью и излишней критичностью на тексты ее смотрел. И решила я, отринув предвзятость, приобщиться к творчеству Гертруды Стайн. Тем более вот книга славная обещана – о Париже, возможно в те же хемингуэевы годы, история с другой стороны.

И ничего-то у меня не вышло. Раздражение и яд только. Констатации об определяющих все для французов логике и моде (многократные) в привязке к войне (той, что нашу страну перевернула и изувечила) на философию и яркие образы не тянут. Повествовательных занимательных описаний чуть. Преодоление постоянных повторов не самых светлых идей и отсутствия знаков препинания (наверное, от косности и стереотипности восприятия мозг мой при прочтении настойчиво пунктуации требовал) слиться мыслью с автором не давало. Потоком сознания текст этот никак не получается признать. Так, ручеек. Не Керуак уж точно. Таким образом, и свидетельством истории – информативным и ясным – воспринимать не получается, и произведением для удовольствия – приятным и развлекательным – тоже никак.
Мне кажется, это как в живописи: чтобы «монохромии» (как у Ива Клейна) или «конкретные» полотна (как у Кандинского) не воспринимались профанацией, а по-честному признавались поиском художника, художник должен уметь пристойно классически рисовать. И уж только затем – искать. Если же он исключительно закрашивает синим прямоугольники – лукавство это, друзья, умствование в расчете на обман толпы. И писатель должен бы уметь написать обычное эссе, ясное и яркое, с корректной пунктуацией, и лишь затем – искать. При этом результаты поиска-то вовсе не презюмируются лучшими и удачными. Как-то так.

Наверное, вкус у Гертруды Стайн был: людей она собирала вокруг себя интереснейших, и картины славные. И меценатствовала она, поддерживая голодных своих талантливых соотечественников (и не только соотечественников), угощала опять же, советы дельные давала. А вот с писательским талантом ей не так повезло. Если судить по «Париж Франция».

Издана книжечка мило, это славная серия: маленькие, в стильных серийных твердых переплетах издания, на приличном плотном белом офсете. Все прошито, качественно, добротно. Без иллюстраций, правда.

Прикрепляю фотографии: переплет в разных ракурсах, примеры страниц. Скрыть