Честно говоря, при ближайшем рассмотрении, книга не очень порадовала. При ее выборе я руководствовалась двумя вещами: во-первых, очень люблю иллюстрации А.Брея, во-вторых, понравилась выпущенная Нигмой ранее книжечка А.Баркова "Как медведя будили". Александр Барков - имя для меня новое. Рассказы его мне показались предназначенными для совсем маленьких читателей. Эти рассказы так поэтичны, автор их так зорко и любовно вглядывается в мир леса, животных, растений, что, по-моему, способен пробудить такой же интерес и у малыша.
Что же оказалось? Брей, конечно, восхитителен, слов нет. Но почему-то в рассказе, давшем название книге, допущен художником странный ляп. Речь там идет о совместной вылазке в лес деда и внука. А на рисунке мальчика сопровождает мускулистый спортивный парень, который и на папу-то не тянет, скорее, на старшего брата. Это несоответствие рисунка тексту малость обескураживает.
Далее, о композиции книги. Повествование ведется от лица героев, разных по возрасту, причем не в хронологическом порядке, это чуть сбивает. Первый рассказ - от лица маленького мальчика (воспоминание из раннего детства). Открывая второй, ждешь по инерции того же лирического героя. Нет, здесь уже мы видим происходящее глазами взрослого мужчины. Кстати, этот рассказ мне понравился больше всего. Он о шестилетнем внуке лесника, который в свои шесть лет уже так хорошо знаком с повадками животных и законами леса, так понимает психологию зверя и человека, что диву даешься и преисполняешься уважением.
Хорошо, автор повзрослел. Но в рассказе "Скок" рассказчик - снова мальчишка. Немножко сбивает все это с толку. Нужно какое-то время, чтобы принять новую точку зрения. Ведь это очень важно, чьими глазами мы вместе с автором смотрим на мир. А из текста эта разница с первого взгляда совершенно не видна.
В последнем рассказе совсем как-то невнятно автор свою мысль выразил. Рассказ о поездке за город, которую старый и малый ждут всю неделю, вспоминая свои прежние лесные приключения. Кульминацией рассказа является сцена находки в лесу старого полузаросшего окопа с солдатской каской на дне. Дед (вспомним, на рисунке совсем другой образ) пускается в горькие воспоминания о войне, узнает неожиданно то самое место, где когда-то проходил со своими боевыми товарищами. Концовка рассказа странная: дед думает, что не стоит сейчас омрачать безмятежное настроение внука. Потом, мол, расскажу, что это за ямка, дома. Но, во-первых, читателю автор уже рассказал, уже не поберег, так к чему читателю эти размышления? Во-вторых, если уж рассказывать, то не дома на диване, а именно здесь, где к березке при дороге дед в войну спиной приваливался, где его сапог ступал. Чтоб наглядно и предметно было. А дома он что мальчику расскажет? Помнишь, ты в ямку упал? Рассказ получился состоящим из трех частей: домашние приготовления - исторический благостный экскурс в давние-давние времена по поводу названия станции (трактир, самовар, баранки) - эхо недавней войны. Эти части друг к другу как-то не очень ловко пригнаны.
И последнее: старая книжечка была в мягкой обложке. Если бы издатели сохранили ее, а не одели книгу в переплет, то цена была бы раза в 2 меньше, как у упомянутой мной первой книжечки Баркова, изданной Нигмой. Тогда моя досада была бы, возможно, чуть меньше. Меньше была бы цена моей ошибки. Потому что выбор этой книги я все же считаю ошибкой.
Сейчас, к счастью, есть из чего выбрать. Для малышей есть и Брей (например, рассказы о животных Толстого), и тот же Барков ("Как медведя будили"), переизданы во множестве по приемлемой цене Паустовский, Юрий Казаков и другие прекрасные авторы.
А у этой книги цена завышена за счет оформления.
В плюс издательству отношу попытку познакомить читателя с не очень раскрученным автором. Этот прекрасно, автор неплохой. Но стратегия его продвижения должна быть более гибкой.
В общем, я перфекционистка, так что извините, если придираюсь :) Скрыть

Книга вышла в пару к "Аленкиному Выводку". Как же замечательно, что издают такие простые и добрые книги про животных, про деревню, про чистый воздух и нетронутую рукой человека природу. И как же хорошо и легко там дышится, гуляется и отдыхается. Ведь матушка природа щедро одариват нас своим гостеприимством, своими дарами в виде грибов и ягод. А чем платим ей мы люди? Именно на таких книгах нужно учить детей заботиться, ухаживать и любить красоту живой природы.
Книга получилась красивая, нежная, поучительная, чему очень способствуют изумительные иллюстрации, которые хочется рассматривать, мечтать и вдыхать запах меда и горячих пирогов. Когда перелистываешь страницы, кажется поподаешь на тихую станцию, где легко и безмятежно. Вот, что значит таллантливое сочетания слова в лице А.С.Баркова, в обрамлении талантливого мазка кисти в лице А.А.Брея, уж извините за тавтологию.
Выкладываю иллюстрации с сайта издательства. Ну вот прям шик-блеск-красота:-) Скрыть

Сыну больше всего понравился рассказ "Дрессировщик" - о том, как мальчик приручал птиц, и рассказ "Станция Самоварово", а мне - про озорного, смышленого бельчонка Скока и тоже про Самоварово - ну это вообще шедевр. Тут и великолепное описание природы, и зарисовка быта, и даже вкрапление военной тематики - да так, что аж ком в горле! И все таким превосходным языком описано, так сочно, так достоверно, что как будто видишь этот осенний лес и слышишь, как шуршат под ногами упавшие листья, и вдыхаешь этот осенний запах листвы... Вот послушайте:
"Ясные осенние дни - снова солнце и васильковое небо. В лесу свежо. На смену зелёному буйству листвы неслышно подкрался тихий, пронзительный свет. Воздух напоён запахами прелой коры, боровиков, никнущих, увядающих трав. Осины, берёзы, клёны окрашены холодными утренниками в золотые, бурые, фиолетовые, розовые цвета.
За пригорком, в глухом овраге, чуть слышно журчит по камешкам торопливый ручей. В редком подлеске тенькают синицы. И сюда, в это ярмарочное царство красок и запахов, собираются из города дед и внук. Загодя они начинают готовиться в путь. Дед достаёт из кладовой рюкзак. Кладёт туда свитер, резиновые сапоги, одеяло. Да и внук не отстаёт: он без конца точит перочинный нож, берёт коробку для шишек, примеряет видавшую виды охотничью куртку. И время от времени между ними идёт такой разговор:
- Помнишь, в прошлом году, не успел я оглянуться, как вы с Мишкой Вдовиным решето малины уплели?
- Попробовали, - оправдывается внук.
- Ничего себе, попробовали! - смеётся дед.
- А помнишь, - басит внук, - как у Свирькиного колодца ты чуть не увяз в болоте? Всё хотел незаметно подкрасться и заснять лося.
- Да и ты тоже хорош, - покачивает головой дед, - испугался сохатого и тикать.
- Рога-то у него вон какие...
- Так уж и забодает. Только ему и дела до тебя...
Незаметно пролетают дни, и наступает долгожданная суббота.
Бабушка печёт им на дорожку пироги с капустой, завёртывает котлеты, сало. Помахав ей на прощанье рукой и прихватив старый походный котелок, они отправляются на вокзал. Садятся в пригородную электричку и долго едут до предпоследней станции Самоварово.
Если вы заинтересуетесь, откуда пошло такое название, то старожилы расскажут целую историю. Прежде, лет семьдесят тому назад, здесь был тупик. Поезда летом ходили раз в сутки, а зимой и того реже. И, дожидаясь в пристанционном буфете поезда, пассажиры баловались от скуки чайком из ведёрного медного самовара. Самовар этот был знаменит и удивительно весел: свистел, шумел и пыхтел, точно паровоз. Да к тому же гостеприимный трактирщик знал особые способы заварки. В чай он клал разные специи и называл его то липовым, то медовым, то малиновым. Вот потому какой-то разудалый русский мужик окрестил эту тихую станцию - Самоварово. Название оказалось метким, прижилось и с годами не стёрлось, не потускнело.
Знаменитый самовар тоже пережил всех. Правда, чай в нём теперь не кипятят, но по-прежнему он стоит на видном месте в старом пристанционном буфете. И редкий пассажир пройдет мимо и не заглянет, чтобы полюбоваться на местную реликвию.
Вот и дед с внуком, подъезжая к станции, невольно улыбаются. В их городе архитекторы увлекаются стеклом и пластиком. Однако все новые постройки выглядят на один лад. А у этой неприметной станции даже в самом названии есть что-то своё, домашнее, располагающее к мечтам. И, наверное, оттого радостное, приподнятое настроение не покидает путешественников весь день.
Сегодня было так же... Так же приветливо улыбались старушки, предлагая им творог, печёные яйца, топлёное молоко в больших глиняных крынках. А дежурный по станции, узнав путешественников, лихо крутанул запорожский седой ус и полушутя-полусерьёзно откозырял.
Не торопясь, передохнув и закусив с дороги, они спустились с платформы, прошли маленькую, в два десятка домишек, деревеньку Гадалкино и свернули налево, к мелководной и илистой реке Утице. Миновали шаткий - в два бревна - мосток и, войдя в густой подлесок, остановились. Их поразила бабочка. Она сидела на тонкой лозинке и походила издали на чёрный махровый георгин. Крылья бабочки были словно из бархата, и капелька росы, ненароком упавшая на них, светилась голубизной. А вокруг полыхали гроздья рябин.
Несколько мгновений дед и внук стояли молча, затаив дыхание. Первым не выдержал внук. Он снял с головы кепку, пригнулся к земле и неслышно стал подкрадываться. Но когда до бабочки оставался всего лишь шажок, мальчик споткнулся о корень и полетел в яму, заросшую лопухами и жгучей крапивой. Дед бросился на выручку, поднял внука, хотел пошутить... но вдруг остановился. На дней ямы под ногой лежал... ржавый патрон. Невольно огляделся по сторонам. Да, это был окоп. Он давно обветшал, потерял форму, зарос травой, но бывалый солдат узнал его. В сорок втором, летом он проходил здесь со своим взводом. А вон их привал - две берёзы и старый дуб у дороги. На белых стволах чёрные корявые обручи - ожоги войны. Да и столетний дуб без макушки, шальным снарядом срезало. Дед нагнулся... В ложбинке, прикрытая палым листом, словно вросла в землю солдатская каска. Поднял её, стряхнул землю. На дне каски было гнездо, похожее на серую варежку. Видно, какая-то птаха затеяла в ней по весне новую жизнь. Незаметно дед положил каску на прежнее место, опустил голову и задумался.
Ну как обо всём этом рассказать малышу, которому недавно минуло всего шесть лет? Как поведать ему о тех суровых днях, днях горьких утрат и потерь? Как объяснить, почему не осталось в живых друзей детства?
Конечно, дома он расскажет внуку об этом. Но только не сейчас... нет, сегодня он не скажет ему ни слова. Слишком светел и безмятежен осенний день, и, подобно этому ясному дню, светло и безмятежно лицо мальчика".
Добавлю немного фото :) Скрыть