Как часто бывает: чувствуешь, что очень хочешь что-то почитать, а что именно – и сам не знаешь. Роешься, листаешь, перекладываешь: взял одну книжку - не то, другую - не в тему, третью – не сейчас. Потом вдруг натыкаешься: вот оно – то самое, без чего внутри никак не клеилось. Примерно с таким чувством читаю сейчас этот могучий фолиант. Удивительно сочные этюды пронзительнейшего из наблюдателей русских характеров. Признаюсь, ранний (незабронзовевший) Горький всегда меня потрясал. Беда, что поздний, соцреалистический этап его творчества затмил для большинства людей истинный масштаб таланта писателя. Теперь задача: провести литературные «раскопки», и вернуть читателю присыпанные пеплом предрассудков выдающиеся вещи Мастера. Не могу удержаться от цитирования. Больно уж актуальна и точна эта, подмеченная когда-то Горьким, «русскохарактерность: «Часовщик Корцов, по прозвищу Лягавая Блоха, маленький волосатый человек с длинными руками, - патриот и любитель красоты. – Нигде нет таких звезд, как наши, русские!- говорит он, глядя в небо круглыми глазами, плоскими, как пуговицы. – И картошка русская – первая, по вкусу, на всей земле. Или – скажем – гармонии, лучше русских нет!.. Да мало ли чем можем мы нос утереть Америкам этим!.. Он любит восхищаться красотой природы, хотя окрестности города пустынны, вспухли бесплодными холмами, изрезаны оврагами, нищенски некрасивы. Но часовщик, стоя на берегу мутной, пахучей реки, отравленной войлочными заводами, восклицает с искренним чувством: - Эх, красота же! Ширь, гладь. Иди куда хошь. До смерти люблю я эту красоту нашу!».
Качественная печать. Отменные иллюстрации. Скрыть

Сочные книжки Митио Каку пусть с некоторым опозданием, но доходят до русскоязычной аудитории любителей изящной физико-математической словесности. Очередной опус выдающегося американского теоретика (предыдущие «Физика будущего» и «Физика невозможного» наверняка заняли достойное место в домашних библиотеках всех неравнодушных к научным тайнам Вселенной) погружает читателя в головокружительные измышления о многомерности окружающего нас мира, в причины и следствия появления теории гиперпространств, ее неподдающуюся «здравому смыслу» актуальность. «Природа показывает нам только львиный хвост, - цитирует своего кумира - Альберта Эйнштейна – автор. – Но я нисколько не сомневаюсь в том, что этот хвост принадлежит льву, хотя увидеть его целиком невозможно…» Увязать захватывающую беллетристику с такой сумасшедшей сложности темой, как теория гиперпространств, суметь не наскучить при этом читателю, причем как подготовленному, так и достаточно далеко стоящему от проблем теорфизики, блеснуть ненавязчивым профессорским юмором, легким слогом, знанием самых сокровенных подробностей из биографий великих мыслителей прошлого (человеческий фактор – как же без него?) - задачка не из легких. Митио Каку с ней отменно справляется. Порой закладывая совершенно неожиданные виражи в своих рассуждениях. Как-то: обнаруживая признаки заинтересованности к теме гиперизмерений у таких классиков, как Генри Мор, Оскар Уайльд, Федор Достоевский, Марсель Пруст, Герберт Уэлс, Александр Скрябин, Владимир Ленин, Пабло Пикассо. Не говоря уже об абсолютных авторитетах в этой «отрасли знаний», таких как Георг Бернхард Риман и Альберт Эйнштейн. Перед ними Митио Каку с невыразимым почтением «снимает шляпу». Одни название подзаголовков говорят о степени многомерности затронутой в книге темы: «Тайна сотворения», «Метрический тензор Римана: новая теорема Пифагора», «Классовая борьба в четвертом измерении», «Большевики и четвертое измерение», «Рождение теории Калуцы-Клейна», «Доказательства существования Бога», «Волновая функция Вселенной», «Десять измерений и философия: редукционизм против холизма» и т.д. В жанре стилистически изысканного, педагогически меткого и теоретически выдержанного научпопа Митио Каку со своей трилогией вполне может посоперничать с самим Ричардом Фейнманом. Пожалуй, на сегодня это один из сильнейших научных «проповедников». Книжка не должна отпугивать сложностью заявленной темы. Математика если в ней и присутствует, то в объеме вполне посильном для непрофессионала. Зато мозги встряхивает капитально. Конечно, ни в коем случае не заменяя собой классические учебники физики. Одно слабое место – иллюстрации, на них явно сэкономили. Впрочем, содержание низводит этот недочет практически до нуля. Очень советую. Скрыть

Не знаю, как других, а лично меня "молния" Микеланджело поразила только сейчас, видимо с большим опозданием, когда, будучи в Риме в соборе Святого Петра я буквально обмер перед белоснежно-воздушной скульптурой Девы Марии с распростертым у нее на коленях телом Христа. Божественная "Пьета". Да, знал со школы "Давида", представлял "Сиктсинскую капеллу". Но только добравшись до Флоренции и Рима, увидев творения воочию, понял, кто такой Микеланджело. Отсюда - и интерес вышедшей в серии ЖЗЛ книжки о нем. Монументальное сочинение - вполне достойно главного персонажа: широта биографической фактуры, экскурсы как в историю живописи, так и итальянской культуры в целом, хороший слог, мастерские переводы литературных творений Микеладжело, богатые иллюстрации. В общем - замечательный путеводитель по самым грандиозным вершинам эпохи Возрождения. Взяв книгу в руки, ощутил себя вновь вернувшимся на улицы Флоренции, к подножию осененной гением Микеладжело и Брунолески собора Санта Мария дель Фьере, и в "вечный город", в великие скульптурные и живописные пространства Ватикана, сотворенные этим тосканским гением.
И содержательно, и технически книжка удалась на отлично. Скрыть

Потрясающий по силе проникновения в творческую кузницу литературного гения фолиант. 350 писем, каждое с подробнейшими комментариями составителей, открывающими не один, а несколько пластов внутреннего мира писателя. Масса редких фото и автографов Андрея Платонова, его семьи, соратников и современников. Обширная вступительная статья Натальи Корниенко, самого, пожалуй, авторитетного исследователя жизни мастера "Андрей Платонов по его письмам" - отдельная литературоведческая жемчужина, ярко и точно характеризующая основные этапы трагически вспыхнувшей в XX столетии на небосклоне российской словесности сверхновой звезды. Чтение столь же захватывающее, сколь и мучительное. Ибо жизнь автора "Котлована" и "Чевенгура" вполне соответствовала драматизму, таящемуся в его творениях. В качестве бонуса - повесть в письмах "Однажды любившие". Полиграфия как и содержание - на отлично. Скрыть

Долго примерялся и думал; покупать или нет эту довольно дорогую и весьма узкоспециализированную, судя по названию, книжку. В конечном итоге все решило имя автора - выдающегося отечественного математика, не менее блестящего популяризатора науки, заведующего одной из кафедр мехмата МГУ - Владимира Андреевича Успенского. Его ранее не единожды переиздававшаяся "Апология математики" стала в свое время интеллектуальным бестселлером. А сама математика заворожила своей красотой немалое количество чистых гуманитариев. На этот раз вектор иной: постараться ВЛЮБИТЬ в чрезвычайно сложную и математически перегруженную математикой ЛИНГВИСТИКУ людей, довольно далеко отстоящих от нее. И выдающийся ученый и мыслитель блестяще с этой задачей в справляется. При это не оставляя без внимания лингвистов-профессионалов, погружая их в интереснейшую более чем полувековую историю становления отечественной структурной лингвистики, центром кристаллизации которой стала альма-матер В.А.Успенского - Московский государственный университет. Каждую из языковедческих статей автор снабдил шикарными историко-биографическими комментариями, подчас куда более объемными и художественно насыщенными, нежели комментируемый текст. Персонажами этой первой, по сути, отечественной лингвистической саги стали такие выдающиеся российские ученые. как академики Колмогоров, Несмеянов, Келдыш, Логунов, Петровский. А нынешняя звезда отечественной лингвистики - академик Андрей Зализняк даже удостоился чести быть изображенным на обложке этого замечательного труда. Да, именно, этот юноша, задумчиво смотрящий с обложки книги куда-то вдаль - и есть будущий выдающийся российский лингвист А.Зализняк. А тогда, в конце 60-х годов прошлого века это был подающий надежды молодой ученый, с которым автор не только дружил, но и организовывал первые в стране Олимпиады по лингвистике. Нельзя сказать, что книжка получилась простой для чтения. Однако те трудности, что возникают при погружении в нее, вознаграждают читателя фантастическими по насыщенности впечатлениями от знакомства с удивительными миром языкознания.
Алексей Мельников, Калуга. Скрыть