Выбирая путеводитель по Японии, сравнивала этот - разработанный в немецком издательстве "Полиглот" и Путеводитель Кука (ID 145495).
Данный путеводитель несколько меньше по формату, в 2 раза легче (иногда и 150 г лишние), но и в 2 раза меньше по числу страниц. При этом информации в этом путеводителе не настолько уж мало. Сравните: описание Киото и прогулок окрест и в этом путеводителе (на сканах), и в Куковском занимают по 17 стр; описано 20 и 23 Киотосских объекта соответственно.
Вот только карты здесь мне показались менее информативными: вместо названия ж/д станции просто обозначение "вокзал".
Издание качественное, страницы плотные, мелованные, надежно сброшюрованные, полиграфия на высоте. Скрыть

Утенок, прячущийся на каждой странице - фирменный знак Стивена Картрайта. Вот что пишут о нем: "один из самых популярных иллюстраторов детских книг", "родился в 1947 году в Великобритании. Переехал в Лондон, где поступил в Королевскую академию искусств", "...проиллюстрировал более 150 книг", "Первый большой международный успех принесла книга... The First Thousand Words (1979), впоследствии переведенная на 55 языков... Именно работа над книгой The First Thousand Words стала началом «стиля Картрайта», который теперь узнаваем и любим не только детьми, но и взрослыми".
Купили эту книжку именно из-за Картрайта и теперь дочки просят еще историй Фруктовой фермы.
Существенным минусом этого издания является слабый переплет. Так что разглядываем книжку с годовалой дочкой, крепко держа книжку в маминых руках (да и в два-три года не каждому ребенку можно давать в личное пользование).
На сканах: обратите внимание, как дочка похожа на маму. Последний скан обрезан. Скрыть

Заказывала книжку как пособие для подготовки руки к письму. Получилось параллельно порешать еще несколько задач: развитие внимания, логики, фантазии. Порадовало, что в книжке более 30 страниц, и каждая содержит пару-тройку вопросов, заданий, простеньких упражнений.
И все это в форме игры, загадки, шутки.
К сожалению, исполнение не на высоте: бумага, как пишет и предыдущий рецензент, тонковата, фломастер проступает. И краски какие-то темноватые.
Соотношение цена-качество не показалось оптимальным, именно из-за исполнения. Скрыть

Василий Павлович вспоминал, что идея романа пришла к нему в Крыму. И это соавторство Аксенов-Крым оказалось необыкновенно удачным: захватывающая извилистость сюжета (Крым, получивший независимость во время Гражданской войны, превратился в процветающее островное государство, практически утопию, и на наших глазах в ходе «военно-спортивного праздника» утопия превращается в свой антипод), мощные крылья художественного вымысла, свобода – бескрайняя. Плюс многослойность крымской культуры и истории, отраженная в многослойности повествования (ярчайшие эпизоды, связанные со старшим Лучниковым). И поэзия («…невозможно объяснить во всем объеме, чем для нас является Крым», - впрочем, это Аксенов скажет позднее).
А вот музыка благородных имен: Андрей Арсениевич Лучников (А за ним проглядывают реальные отец и сын Арсений и Андрей) и одноклассники по Симферопольской гимназии Царя-Освободителя: Деникин, Нулин, Сабашников… И метка времени, поворот судьбы – американцы на горизонте и в судьбе главных героев. И вечные вопросы: «Почему сказано, что соблазны надобны Ему, но горе тем, через кого пройдет соблазн?» Как избежать соблазна?
По прошествии времени поражаюсь метафизическим параллелям – практически Аксенов предсказал утрату острова-полуострова в одночасье, показал (еще в идиллических 80-х), как прекраснодушные идеи демократии и одержимость политикой превращаются в предательство.
Для меня «Остров Крым» остается, пожалуй, самым лучшим аксеновским романом, здесь, как нигде, чувствуется мощное соединение дара и мастерства. Скрыть