Одна из любимейших серий в нашей домашней библиотеке - "Моя первая книга" пополнилась ещё одним шикарным изданием. Это сборник очерков и рассказов о русской природе известного учёного, профессора Петербургского Лесного института Дмитрия Никифоровича Кайгородова, который он посвятил своей любимой ученице - великой княжне Ольге Александровне. В сборник вошли рассказы о деревьях, зверях и пернатых обитателях русского леса и сада, о жизни в старинной русской усадьбе, работе в саду и огороде, рыбалке, о рождественской ёлке.
С содержанием книги можно ознакомиться на последнем фото.
Авторский текст сборника адаптирован к современным нормам правописания, а чёрно-белые иллюстрации оригинала дополнены репродукциями произведений жанровой и пейзажной живописи, принадлежащими кисти таких великих мастеров, как К. Моне, А. Беггров, И. Шишкин, К. Маковский, И. Левитан, В. Поленов, И. Билибин, Ю. Клевер, И. Глазунов и других.
Качество печати - отличное, формат А4, твёрдая, гладкая, лакированная и яркая обложка. Бумага – тонированная, мелованная, достаточно плотная; иллюстрации на каждой странице.
Спасибо, Белый город, за ещё одну великолепную книгу!!! Скрыть

Замечательная идея и её воплощение, мега-раскраска!
Просто находка для большой семьи, организации праздников и досуга дома и в детском саду.
Развитие мелкой моторики, закрепление навыков счёта и повторение названий пассажирского и грузового транспорта, строительной техники с её помощью будут более эффективными, потому что совершатся незаметно во время одного из любимых детских занятий – раскрашивания.
Самые креативные и неленивые родители могут совместно с детьми дополнить уже раскрашенный плакат маленькими кружками с цифрами и заламинировать. Вуаля! Большая напольная игра-бродилка «Город» готова! А название получившегося города у каждого будет своё.
С помощью такой игры можно легко выучить цифры от 1 до 50, даже до 100, если использовать в ней один кубик. Используя два кубика и бросая их одновременно, можно потренироваться ещё и в счёте - складывать два числа и делать по игровому полю количество шагов, равное получившейся сумме чисел. Выиграет тот, кто первым достигнет финиша. Скрыть

Так не хотелось расставаться с героями книги «Дети блокады» Витькой Стоговым, Валеркой Спичкиным и Эльзой Пожаровой в конце той книги, расставаться, так и не узнав, нашлась ли Витина мама, дождались ли эти дети конца войны. И вот – долгожданное продолжение, где можно ещё раз встретиться с полюбившимися героями и всё про них узнать. Все трое эвакуировались вместе с дошкольным детским домом (в качестве не только самых старших воспитанников, но и незаменимых помощников) через Ладогу, ещё раз хлебнув по дороге горя. Пароходик кидало в волнах так, что всех страшно мутило, его обстреливали и бомбили, но из воспитанников детского дома, к счастью, никто не погиб. В пути умерла лишь трёхлетняя Анечка, которую Эльза вместе с Витей спасли от смерти ещё в Ленинграде. Умерла, не доплыв несколько сотен метров до спасительной Кобоны, - не от пуль и осколков, а от болевого шока при ущемлении прямой кишки (частого недуга истощённых блокадных детей). Всем было так плохо во время непрекращающейся качки и обстрела, что тоненький тихий голосок девочки затерялся среди других, и никто не смог прийти к ней на помощь…
Ребят обстреливали и на Большой земле: «Немцы начали бомбить пристань, потом переключились на железнодорожную станцию. Виктор понял, что взрывы приближаются к траншеям. Он всем телом навалился на двух своих подопечных малышей, прижав их к земле, и накрыл руками ребячьи головы. Приученные к взрывам, малыши не кричали и даже не плакали. Один из них держал кусок хлеба. Худенькие синие пальчики глубоко вонзились в мякиш, словно боясь, что прилетевшие фашисты отберут драгоценный ломоть. Это была рука ребёнка блокады, и в ней угадывался весь ужас пережитого года».
Цену хлебу эти дети усвоили на всю оставшуюся жизнь. Те, кто читал первую книгу, помнят разговор старшей воспитательницы детского дома Вероники Петровны и молоденькой Али:
«– Мы еще долго, а возможно, на всю жизнь останемся под впечатлением блокады, и особенно голода. – Старая воспитательница с трудом поднялась с табуретки. – Вряд ли такое забудется не только взрослыми, но и детьми. Вот у вас в группе уже есть четверо местных ребятишек. Вы заметили, чем они отличаются от наших, ленинградских? – Вероника Петровна глянула на Алю.
– Ну, менее опрятны, не всегда моют руки… – начала перечислять воспитательница.
– Да бог с ними, с руками-то! – перебила Вероника Петровна. – Не то, моя милая. Они могут не доесть и даже – что самое ужасное – бросить корку хлеба. Да! Сейчас мне кажется это преступлением. Я думаю – я уверена! – что мерилом воспитанности надо считать отношение человека к хлебу! Хлеб – это жизнь, и мы лучше всех это знаем. Ты, Аленька, не сердись на меня, но в твое дежурство по столовой произошел случай, который, к моему огорчению, остался тобой не замеченным. Помнишь, местный мальчик, Коля Олейчук, за столом ударил пятилетнего Сашу Балтийского? Ударил сильно, железной кружкой прямо в лоб. Это и взрослому больно. Помнишь, когда мы подскочили, подняли плачущего мальчика от стола, ты спросила: «Что он тебе сделал?»
– Да, помню, – ответила недоумевающая Аля.
– А что тебе ответил Саша, помнишь?
– Нет, не помню.
– Саша сказал: «Он в меня бросил коркой хлеба. А я ему говорю: „Разве можно бросать хлеб?“» Это в пять-то лет!»

Витю, защищавшего в траншее малышей, ранило осколком в голову. Как вы думаете, о чём подумал потерявший сознание мальчишка, когда пришёл в себя? О маме, о том, что ему страшно и больно? Нет. Его привела в чувство пронзающая до ужаса мысль, что он потерял хлебные карточки: «Сознание возвращалось одновременно с ощущением резкого запаха нашатырного спирта. Это состояние было знакомо по пробуждению после голодного обморока. Лежа с закрытыми глазами, он на миг перенесся в темное ленинградское утро, когда его будил раздававшийся из черной тарелки репродуктора голос диктора ленинградского радио Меламеда: «Говорит Ленинград!» А это означало, что независимо от самочувствия надо просыпаться и в кромешной мгле тащиться в булочную, вставать в очередь и ждать, когда подойдет мать, которая в это время занимала очередь в продуктовый магазин в надежде чем-то отовариться по продовольственным карточкам. Медленно поднимаясь, он чувствовал, что сил едва хватает только на то, чтобы пощупать хлебные карточки, пришпиленные во внутреннем кармане пальто. Этот карман ему пришила мать, полагая, что вряд ли кому-то взбредет в голову ограбить ребенка. Превозмогая слабость, он действительно дотянулся рукой до того места, где должен быть карман. Но его не было! Стало быть, не было и драгоценных карточек. От испуга Виктор застонал и открыл глаза».
Сколько ещё всего перенесли эти дети, эти маленькие солдаты большой войны. В Ленинграде они дежурили на крышах, тушили зажигалки, сброшенные с самолётов, носили воду из проруби, стояли в очередях за хлебом, помогали, чем могли, нянечкам и воспитателям детского дома. После месяца изнуряющей дороги до нового пристанища - деревни Ягодное Томской области они снова были вынуждены включиться в работу. Нужно было помогать женскому коллективу городских воспитателей, оказавшихся абсолютно не готовыми к новой деревенской жизни. Мальчишки научились колоть дрова и косить траву, пасти скот, сажать огород, управляться с лошадью и телегой. Они ходили в тайгу за ягодами и шишками, под руководством председателя колхоза Савелия Никитича срубили баню, научившись в процессе ловко орудовать топором. Они выстояли, не сломались, в свои двенадцать понимая, что за ними только женщины и малыши-дошколята. Кто, если не они…
После прорыва блокады Ленинграда в детский дом стали пачками приходить письма от родителей, разыскивавших по всей стране своих детей. Эти страницы невозможно читать без слёз (прикрепляю их на фото), как и многие другие в обеих книгах Михаила Сухачева, но их нельзя не читать. Память о войне необходимо сберечь, ведь пока мы помним прошлое, у нас есть будущее. Скрыть

Эта чудесная книжка Александра Прокофьева выходила в издательстве «Детгиз» в уже далёком 1960-м году, когда красивое имя Галина было очень популярным. Так звали почти половину моих преподавателей в школе и университете, а сейчас девочкам крайне редко дают это имя. Может быть, с возвращением книжечки к маленьким читателям и на него современные родители обратят внимание - незаслуженно оно забыто.
Издание полно очарования, оно одновременно тихое и громкое, нежно-лирическое и звонко-озорное. В нём столько упоения жизнью, чудесных открытий, ярких впечатлений. Весна подарила крошечной Галинке голубые подснежники, тёплое лето – шумный берег моря, золотой подсолнух и утреннюю песенку иволги, зима – красногрудых снегирей. И всё впервые осознанно (крохе года 2), всё воспринимается малышкой как целое событие.
Акварельные иллюстрации Александры Якобсон исключительно просты по композиции, сдержанны по цветовому решению, воздушны и полупрозрачны по тону, они чётко следуют за текстом и создают по-особенному тёплую атмосферу, с ними не хочется расставаться.
«Облака» принесли ещё одну замечательную книжку для самых-самых маленьких читателей, стоит обратить на неё внимание. Скрыть