О А. Л. Юрганове я уже писал, поэтому эту часть пропущу. Принципиально то, что он – специалист в своей области, посвятивший ей уже не одну монографию. Рассматриваемая работа – это основательный академический труд, хотя на обобщающий уровень он, на мой взгляд, не вышел. Работа, правда, не новая – первое издание вышло в 2011 г., а нынешнее – просто перепечатка.
Автор пытается понять людей науки в меняющихся горизонтах их собственного жизненного мира, как он это обозначает во введении, понять внутреннее содержание сталинской эпохи в истории исторической науки конца 1920 – начала 1950-х гг. Начинает А. Л. Юрганове с изучения взглядов основоположника советской исторической науки М. Н. Покровского (чьи труды и подходы т. Сталин в 1930- е гг. посмертно разоблачит как вредительские и даже троцкистские). Создавая концепцию истории, основанную на марксизме и отчасти ленинизме (но совсем не сталинизме), Покровский был категорически против существования какого-либо национального (т. е. надклассового, народного) государства на Руси (Покровский вообще полагал, что русских практически не существует – они на 80% состоят из потомков жителей Поволжья). Он утверждал, что было не русское, а Московское царство, чьи правители всегда действовали исходя из своих классовых интересов как феодалов, игнорируя общенародные цели и задачи (скажем, защиту государства и его населения от кочевников). Покровский также говорил о колониальной сущности российского государства, при этом русский народ именовался «грабителем». Эти взгляды в середине 1920-х гг. разделяли (или говорили, что разделяли) многие советские историки, особенно молодые. Против выступили украинские товарищи, заявившие, что да, русского государства, конечно, не было, а вот украинское существовало. Их заставили замолчать, но с Покровским постепенно стали не соглашаться и другие ученые, недовольные его диктаторскими замашками и претензией на монополию в исторической науке. Сталин на тот момент стоял в стороне, к тому же он считался сугубо практиком, но с 1929 г. этот образ стали активно менять – Сталина стали позиционировать, как говорили позже, как живого классика марксизма, не делающего ошибок, а поэтому безупречного.
Успев умереть в 32 г. от рака, Покровский избежал последующих репрессий, и очистил поле для новых лидеров исторической науки. В 1934 г. было принято постановление партии и правительства о создании новых учебников по истории для школ и вузов. Русский народ был объявлен центральной, государствообразующей нацией, ведшей за собой другие народ (в общем, старшим братом). Ученики Покровского спорили с этим утверждением, но с 36 г. обсуждение исторических вопросов стало делом опасным, приводившим нередко к лишению дискутантов свободы, а то и жизни. В итоге история вернулась в школы как отдельный предмет, а в 37 г. вышел новый учебник по истории (автор – А. В. Шестаков). Он переиздавался несколько раз до середины 50-х гг., что не странно, потому что редактировал его лично Сталин.
В годы Великой Отечественной войны начинается новая политика, оправдывающая прошлое и отодвигающая в сторону классовую борьбу (вот и Коминтерн закрыли). Этот импульс шел из ЦК партии и объяснялся, среди прочего, тем, что СССР должен иметь свою историю и свое прошлое. Его прошлое – это история царской России, и теперь ее надо восхвалять, а не порицать. Этот подход вызывал в 1944 г. широкое обсуждение среди историков, как разделявших, так и осуждавших эти веяния, чему посвящена гл. 3 книги.
Далее изложение теряет единую нить и последующие главы монографии А. Л. Юрганова больше напоминают сборник статей, объединенных общей темой. Центральная линия пропадает, превращаясь в обсуждение отдельных эпизодов и частностей – обсуждение статьи И. П. Смирнова 46 г., дискуссия о периодизации СССР в 48-49 гг. и др. Но автор формулирует здесь важную мысль: Сталин добился того, что, разбив всех, он не отдал победы и права трактовать историю по-своему ни одной из группировок историков, заставив их постоянно гадать, что же является истиной в данный момент. А истиной владеет только вождь, оставаясь верховным арбитром и глашатаем.
Безусловным достоинством этого обстоятельного исследования является тот факт, что автор много и обильно цитирует различные документы (строго следуя научным принципам их атрибуции) – фрагменты исторических работ, воспоминания, архивные материалы, внимательно их анализируя и именно на них выстраивая свои выводы.
Оформление вышло средним – чуть увеличенный формат, мягкий переплет, офсетная бумага. Иллюстраций нет. Есть именной указатель, а также список литературы и источников. Тираж 500 экз.
Конечно, это книга не для широкого читателя, и даже не для человека, интересующегося идеологической историей нашей страны. Эта книга для специалистов, которые смогут в полном объеме оценить ее, мне же она показалась слишком детальной и не дающей общей картины происходившего.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть