Борис Александрович Садовский принадлежал к числу символистов. Потому, возможно, и решил изменить в своей фамилии одну букву, полагая, что так она будет звучать более благозвучно - был поповский внук Садовский, стал дворянин во втором поколении СадовскОй.
В начале 20 в. карьера его как поэта и прозаика неизменно шла в гору, пока не произошла трагедия - перенесённый ещё в студенческие годы сифилис и последующее лечение ртутными препаратами дали последствия, в результате чего Садовской оказался прикован на долгие 35 лет к инвалидному креслу. С 1930 года, окончательно переехав в Первопрестольную, поселился со второй женой в одном из подвалов храма Новодевичьего монастыря, за стеной которого на одноимённом кладбище и был похоронен в 1952 году.
Первую его повесть в данной книге, "Пшеница и плевелы", читать совершенно невозможно – просто какой-то поток сознания больного человека. Во-первых, огромное число действующих лиц, некоторые из которых появляются лишь один раз на страницах повести. Во-вторых, отсутствие описательной части повести; одни лишь диалоги. В-третьих, - и это самый существенный недостаток словесных экзерциций автора - как в этих диалогах разобраться, если целая страница его или даже две идут вообще без уточнения, кому принадлежит та или иная реплика? Кто из героев это говорит-то?!
Вообще, это очень характерно для автора – упоминать в своих произведениях, иногда лишь один единственный раз, множество в действительности существовавших исторических лиц. Поэтому человеку не в теме в этом смысле будет несколько проблематично читать Садовского. Но если вы знаете, например, навскидку, кто такой Эккерман или Авдотья Павловна (нет, не Панаева, не угадали!), жившие в 19 веке, то для вас произведения автора заблистают новыми причудливыми оттенками.
Вторая повесть в данной книги - "Амалия"... Чуть лучше пошла у меня, чем первая, но времени, потраченного на её прочтение, всё же немного жаль.
Третья повесть – "Лебединые клики". Вот это уже совсем другое дело, вот где просыпается заинтересованность читателя, но концовка всё равно смазана.
А вот когда дойдёте до его рассказов, вот тут чудо и случится. Это просто маленькие шедевры большого Мастера. Здесь Вам будут аллюзии и на Эдгара По, и на Николая Гоголя и даже на Амадея Гофмана. Для меня в списке навечно любимых теперь – рассказы "Бурбон" и "Яблочный царёк"; несколько дней потом ходил, вспоминая... Их бы на большой экран перенести. В стиле клипмейкера Юрия Грымова – "Муму" его помните? Наслаждение красками.
...Вообще, все рассказы Садовского из помещичьего быта пропитаны поэтизацией русской жизни 18-19 веков. Как правило, идея, мораль, нравоучение во всех его произведениях напрочь отсутствуют, а вот эстетическое любование своими героями и вообще окружающими вещами, жизнью тех времён ну просто зашкаливает. Колористом он был, конечно, бесподобным! В качестве доказательства открою сейчас книгу наугад... Вот, прочтите не спеша: "Под сквозящей нежно оболочкой пропечённого румяно-рассыпчатого теста млела восхитительная начинка из разнообразнейших частей дичи, облитой эпикуровым соусом из ост-индской ягодной мадеры". Каково?! Слюнки потекли? А как Садовской яблоки описывает в том же "Яблочном царьке"! А женщин с васильковыми очами! Упс, Дам (с большой буквы). Чистейшей прелести чистейший образец!
Покупайте, читайте и наслаждайтесь - так писать нынче никто не умеет и увы уже никогда не сможет…

Отпечатано в Латвии. Бумага белоснежная, немного просвечивает, но чтению это ничуть не мешает. Скрыть