|
Рецензии покупателейРецензии покупателя
"Сто лет одиночества" — знаковое произведение Маркеса, переломное произведение Маркеса, но, лучшие ли это произведение Маркеса? Тут каждый решает сам. Если с первыми двумя пунктами спорить бессмысленно, это аксиомы выведенные временем, то с третьим — на вкус и цвет… Мне ближе "Полковнику никто не пишет" и краткая проза Маркеса.
При чтении же романа Маркеса мне не хватало присущей западной прозе цельности. Говоря западной, я имею в виду американской. Говоря цельности, я... Дальше
Джек Керуак придумал термин — бит-поколение, "разбитое поколение", как продолжение ушедшему в прошлое "потерянному поколению" 20-х. Собственно, роман "Бродяги Дхармы", как и "В дороге" или "Ангелы Опустошения", можно рассматривать неким продолжением "Фиесты" Хемингуэя. Да, слог другой, и да, персонажи другие, да и само время другое — но смысл остался прежним: это все тоже вечно юное стремление найти смысл жизни.
И персонажи Керуака... Дальше
"Тебе надо написать только одну настоящую фразу. Самую настоящую, какую знаешь. И в конце концов я писал настоящую фразу, а за ней уже шло все остальное". Так считал Э. Хемингуэй и он делал, как считал.
Для кого-то Эрнест Хемингуэй был Папой Хемом, для кого-то приятным рассказчиком, чьи истории скрадывали долгие перелёты, для кого-то первооткрывателем новых земель, для кого-то сумасшедшим, ну а для кого-то этот человек стал учителем, — учителем не только литературы, но и самой... Дальше
— Посередине кампании до меня дошло, что люди верили моей писание. Например в то, что Маски ел какой-то бразильский наркотик.
… — Что вы сделали с Эдом Маски? — спросил ведущий. — Ничего, он сам это с собой сделал, а ему просто помог, — ответил ХСТ. — На каком вы говорите он наркотике? — На ибогаине. — Ибогаин. … — И тут вы заявляете, что это — выдумка! — Мне пришлось! Я не представлял, что они так серьёзно к этому отнесутся. Они поверили, что Маски торчал на ибогаине. Я никогда... Дальше |
||
© 2024, Издательство «Альфа-книга»
Купить самые лучшие и популярные книги в интернет магазине "Лабиринт"
|
Теперь про главное…
Есть великая литература. Она может быть грустной и лиричной, или весёлой и подтрунивающей; она может быть жёсткой и несговорчивой, или заманивающей и игривой. Великая литература может быть разной, и в то же время в одном она едина — она... Дальше
Теперь про главное…
Есть великая литература. Она может быть грустной и лиричной, или весёлой и подтрунивающей; она может быть жёсткой и несговорчивой, или заманивающей и игривой. Великая литература может быть разной, и в то же время в одном она едина — она жизнеспособная. Актуальность подобной прозы не угасает и по сей день. Что же ждёт "Кысь" — покажет время. Мой прогноз: ожидается оползень — с вершин в пучину забытья.
Но я не Ванга: мой прогноз не более чем гадание на кофейной гущи, сродни гидромецентру. Может погода будет и ясной.
По существу. Рассказы Т. Толстой мне нравятся, — читал мало, но всё что читал было пронизано бытовым мистицизмом, со слогом автора так прекрасно гармонирующим. И что самое главное — я верил в происходящее. В романе "Кысь" я не поверил ни единому слову. Почему же так? Да потому что, Татьяна Толстая прибегает к стилизации под "деревенский говор", под просторечие, не имея (по моему скромному мнению) даже представления о том как, собственно, разговаривают в деревнях. Она верно применяет слова "обезножили" или там "упёхтаться" — только вот их дислокация не верна в корне. В деревне так предложения не строят! Текст читается как банальная стилизация! Когда я читал рассказы Булгакова, к примеру, то просторечие в речи его, булгаковских, персонажей воспринималось как данность, как что-то само собой разумеещееся. В "Кысь" этого нет, — здесь все эти "стращять" и "завидивши" воспринимаются натужной попыткой звучать "как надо". Только вот кому надо? Зачем надо?
Отдельного упоминания стоит пунктуация. Автору виднее. Разумеется. Только я как читатель чувствовал себя ребёнком перед лотками Детского мира: столько ":" и ";" — что глаза разбегаются. На мой взгляд, заигрывание с "лежачим полицейским" и "перекрсётком" литературного движения излишни сбивает ритм. При чтении ощущал себя за рулём автомобиля с наклейкой "У".
В принципе, разгадка подобного текста ждала меня на последней странице романа: в списке мест, где автор писал. Москва, Принстон, Оксфорд, Афины. И никаких: Красивка, Рассказово, Мордово, Горелое. Автор просто решил выехать за счёт АБРАЗАВАНИЯ, не имея за душой никакого деревенского опыта. Может для городских не видевших в глаза коровы такой "говор" и пойдёт; для меня же, жившего в деревне, текст насквозь фальшивый.
Всё таки образование опыт никогда не заменит...
Хемингуэй говорил: "Всегда начинайте с одной настоящей фразы. Потом можно писать всё остальное — но первая фраза должна быть настоящей". Для себя я в романе "Кысь" настоящей фразы не нашёл; дочитал — по-настоящему так и не начав.
P.S. Отговаривать от чтения не буду — но и советовать не спешу. Скрыть