|
Рецензии покупателейРецензии покупателя
Прекрасная книга. Давно не читала какую-нибудь научную работу, которая меня бы по настоящему затянула. Вроде бы и язык не из простых по большей части, но читается легко, потому что безумно интересная тема. Издание хорошее, удобно носить с собой, бумага белая и плотная. НО в книге явно нехватка точек и переизбыток пробелов. Присутствуют и глупые опечатки типа не "тот", а "гот". Я очень огорчена работой корректора.
Отличные книги, посвященные греческому флоту, взаимодействию Запада и Востока (ВГО), Возрождению и политике против собственных интересов. Радует, что за такую цену у всех книг твердая обложка. Качество бумаги и даже размер шрифта у книг немного отличаются. Наиболее хорошее качество в этом отношении у книги Б. Такман. Но тем не менее и у остальных книг качество приемлемое, покупкой я осталась довольна.
Хороший учебник. Он достаточно небольшой и поэтому носит скорее ознакомительный характер, но в нём всё время даются библиографические ссылки на тексты и литературу, что весьма удобно. Книга мне понравилась, тем более за такую цену! Хотелось бы, чтобы в продажу поступила первая часть. К сожалению, нашла небольшую ошибку (хотя может что-то не так поняла) относительно фамилии составителя "Эстетики Ренессанса", надеюсь, больше ничего такого там нет. Прилагаю фотографии.
|
||
© 2024, Издательство «Альфа-книга»
Купить самые лучшие и популярные книги в интернет магазине "Лабиринт"
|
Книга эта по-своему тяжелая, но безусловно притягательная. Она написана человеком с тяжелой судьбой о неполноценном человеке с не менее тяжелой судьбой. "Вся моя жизнь состояла сплошь из позора. Да я, впрочем, так и не смог уяснить, что это такое - человеческая жизнь...".
Жанр, в котором пишет Осаму Дадзай, - "ватакуси-сесэцу"... Дальше
Книга эта по-своему тяжелая, но безусловно притягательная. Она написана человеком с тяжелой судьбой о неполноценном человеке с не менее тяжелой судьбой. "Вся моя жизнь состояла сплошь из позора. Да я, впрочем, так и не смог уяснить, что это такое - человеческая жизнь...".
Жанр, в котором пишет Осаму Дадзай, - "ватакуси-сесэцу" ("роман о себе"). Произведение полно неподдельного психологизма. Если вы всё-таки будите читать эту книгу, то почувствуете, это буквально захлёстывает. Читая, начинаешь думать: "А что если и со мной что-то не так? Что это вообще такое быть человеком? Человек ли я?".
Как я уже сказала, книгу я прочитала давно в электронном варианте. Но, на мой взгляд, должна быть возможность такую книгу подержать в руках и перелистать особенно понравившиеся места. Например, очень интересный эпизод про игру в трагикомические слова и игру в антонимы.
Про само издание не могу сказать ничего определенного. Оно, конечно, не хорошо, но и не совсем плохо. Скажем так, для подарка не подойдет, но чтения для себя не испортит.
Далее читать не обязательно, но я просто хочу добавить сюда предисловие, может быть кого-то как и меня оно не оставит равнодушным.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Я видел три его фотографии. На одной ему лет десять. Мальчик в
полосатом хакама* из грубого холста снят в саду на фоне пруда в окружении
многочисленных сестер (вероятно, родных и двоюродных); голову сильно склонил
влево и состроил уродливую гримасу улыбки. Я сейчас употребил слово
"уродливую", хотя неразборчивые люди, то есть те, кому безразлично, что
красиво, а что безобразно, взглянув на фотографию, сказали бы, может быть:
"Какой милый мальчик!" И это не было бы просто любезностью, потому что все
же в улыбке было то, что обычно определяют словом "милый". Но люди, хоть в
какой-то мере знающие толк в красоте, скорее всего пробурчали бы:
"Неприятный ребенок" и, пожалуй, отшвырнули бы фотографию, словно не ее, а
гусеницу держали в руках.
И в самом деле: чем дольше смотришь на этого улыбающегося мальчика, тем
неприятнее становится|... Так ведь это и не улыбка. Мальчик совсем не
улыбается. Приглядимся внимательнее: кулачки сжаты. А улыбающийся человек не
может сжимать кулаки. Обезьяна. Обезьянья мордочка с гримасой улыбки.
Иллюзию улыбки просто создают безобразные морщины. "Морщинистый малыш" нот
что хочется сказать об этом ребенке. Снимок производит странное впечатление,
что-то есть в мальчике омерзительное, если не сказать - вызывающее тошноту.
Никогда не доводилось мне видеть ребенка с таким странным лицом.
Второй снимок тоже поражает: возможно ли так измениться? Здесь он уже
студент, может быть, гимназист - трудно сказать наверняка, но сразу
бросается в глаза, что он стал значительно симпатичнее. Однако опять-таки,
как это ни странно, и на этой фотографии он какой-то неживой. На нем
студенческая (или гимназическая) форма, из кармашка на груди выглядывает
белый платочек; положив ногу на ногу, он сидит в плетеном кресле и, опять
же, улыбается. Только теперь это уже отнюдь не обезьянья гримаса - его
улыбка, я бы даже сказал, изысканна. И все же что-то отличает ее от обычной
человеческой улыбки. Не чувствуется в юноше полнокровия, что ли, вкуса к
жизни, начисто отсутствует ощущение реального бытия; легкость даже не
птички, а перышка, листа бумаги - вот что ощущалось в его улыбке. Он весь
был какой-то искусственный. Большой оригинал? Да вроде нет. И не лицемер. И
не изнеженное создание. Ну и, конечно же, не пижон. Вглядевшись в это лицо
внимательно, можно разглядеть что-то неприятное, что-то от оборотня или
привидения. Никогда я не видел юношей с таким странным, хотя и красивым
лицом.
И, наконец, третий фотоснимок, самый удивительный. Возраст определить
совершенно невозможно. Голова седая. Он сидит в углу грязной комнаты (на
фотографии отчетливо видны рваные в трех местах обои), греет руки над
маленьким хибачи**. На этом снимке он уже не улыбается. И вообще лицо ничего
не выражает. Впечатление такое, будто греющий над очагом руки молодой
человек медленно угасает. Чем-то зловещим, большим несчастьем веет от этого
снимка. Но было в нем еще что-то загадочное, поразившее меня. Лицо снято
крупно, я мог внимательно изучить его - самый обыкновенный лоб, ничего
особенного в морщинах, бровях, глазах, обыкновенный нос, рот, подбородок...
Ах, вот в чем дело: это лицо не только безжизненно, оно бесприметно, оно
совершенно не оставляет следа в памяти. Вот только что я взглянул на
фотографию, зажмуриваю глаза - и ничего не могу вспомнить. Припоминаю стены,
очаг, но не могу представить себе человека, находящегося в этих стенах.
Портрет с такого лица не напишешь. И карикатуру не придумаешь. Открываю
глаза, смотрю снова - нет, ничего не отложилось в голове, лицо никак не
вспоминается. От этого становится ужасно неприятно, появляется раздражение,
хочется отвести взгляд.
То ли печать смерти, то ли нечто другое, заменяющее выражение лица и
довлеющее над производимым им впечатлением (попробуйте представить себе
прикрепленную к телу человека морду вьючной лошади) - во всяком случае, было
в этом человеке что-то, из-за чего невольно вздрагивал каждый, глядевший на
фотографию, омерзение вызывала она у всех.
* Хакама - нижняя часть мужского выходного костюма, напоминает юбку с
широкими складками.(Здесь и далее примечания переводчика.)
** Хибачи - очаг, углубленный в полу, традиционное средство обогрева в
японском доме. Скрыть