Эта очень интересная книга Муравьева посвящена народному творчеству москвичей, их фольклору. В ней автор собрал пословицы и поговорки, названия, которые «вызвала к жизни», отшлифовала и «пустила в плавание по необъятному океану русской речи московская история и московский быт».
Основанием для написания книги послужили, по призванию автора, работы С. В. Максимова и В. И. Даля, различные словари русского языка, исторические документы, воспоминания москвичей, литературные произведения и живая московская речь.
Читая книгу, понимаешь, что Москва – настоящая кладезь народного творчества. Взять хотя бы названия улиц и переулков: Вражки, Полянка, Сретенка, Лубянка, Зацепа, Щипок. «Ах Арбат, мой Арбат…»
Или, кто не говорил хоть раз: «Ох, как далеко! У черта на куличках!» Это выражение Даль подслушал тоже в Москве, только звучало оно несколько иначе.
А не менее знаменитые «семь пятниц на неделе», «избушка на курьих ножках» родились тоже в Москве. Не говоря уже о таких словах, как «лодырь», «архаровец», «халтура» и многих других – чисто московских словечках и выражениях. Книга многому учит и помогает лучше понять москвичей. Скрыть

В какой-то мере даже эпатажная книга. Нужно сразу понять, что автор (кстати, сын небезызвестной Людмилы Петрушевской), как кажется, довольно необычный, непосредственный человек, местами капризный, но не менее требовательный по отношению к себе. Он затрагивает в книге множество разных вопросов. Например, про израильтян, вечно, где бы они не оказались, держащихся вместе, одним народом – в гостиницах, у костра на пляже, несмотря на присутствующее порой непонимание со стороны других народов и просто окружающих. Он задумывается над тем, а мы – русские – могли бы так, не надоели бы мы друг другу. Лично он отвечает для себя, что «вскрылся бы» (говоря современным молодежным жаргоном).
Он объездил весь мир, побывал в множество совершенно разных стран и городов – видел Индию, Рио-де-Жанейро, Лондон, Париж, Афон, Сингапур, Бали, множество разных островов и везде что-то его «цепляло», что-то запоминалось. Такое разнообразие увиденного связано еще и с тем, что он увлекается серфингом, поэтому и ездит по всему миру, наблюдая за окружающими.
А про сами опоздания он пишет, что если он не опаздывает на самолет или выходит вовремя из гостиницы, то он недоволен собой, ему кажется, что что-то не так. Он может, зная, например, что его ждут на встрече, включить телевизор и… танцевать под ритмы музыкального канала и не может остановиться. И это он считает вполне разумным и нормальным Скрыть

Во введении Надежда Ионина обращается к происхождению слова «катастрофа», к наиболее древним из известных катастроф.
Первый раздел книг - «Природные катастрофы». В нем рассказывается о типичных случаях, когда человек становился жертвой различных стихийных бедствий. В первую очередь, речь идет об извержениях вулканов (Этны, Везувия, Мерапи, Тамбора, Кракатау и др.), о землетрясениях (например, в Лиссабоне в 1755 году), о нашествии чумы в Европе в средние века, о гибели Порт-Ройала и т.д.
А во втором разделе книги - «Техногенные катастрофы» - речь уже идет о катастрофах по вине человека: пожары (московский пожар 1365 года, пожар в Чикаго в 1871 году и т.д.), трагедия на Ходынском поле во время коронации Николая Второго и т.д., гибели в море - «Титаника», «Лузитании», «Новороссийска», «Памира», «Трешера», французского фрегата «Медуза», рассказывается о Бермудском треугольнике и его жертвах, НЛО, Чернобыле, об авиакастрофах, землетрясении в Армении1988 года и т.д. Скрыть

"Путь русского офицера" – автобиография генерала Деникина, одного из руководителей Белого движения. Сразу скажу, что эта книга не представляет собой повествование о гражданской войне. Деникин просто не успел закончить свою книгу, дойдя лишь до 1916 года, но не приступив к рассказу о всем известном «брусиловском прорыве». Последующие события с 1917 по 1920 годы он описал в книге «Очерки Русской Смуты», а 1916 год таким образом остался неохваченным. Он умер в США в 1947 году, куда бежал из Парижа, оккупированного немцами, отказавшись от предложенных немцами условий.
Воспоминания написаны хорошим литературным языком, так как Деникин имел опыт военной журналистской деятельности. Об этом он и рассказывает в книге – о военном быте в мирное время, в годы русско-японской и первой мировой войн, рассказывает о самих военных действиях, очень метко и мастерски, не утомляя, но и не теряя насыщенности событий. Из этой книги можно понять, как же так произошло, что началась гражданская война. Сам Деникин верил, что с помощью этой войны можно будет восстановить «единую и неделимую» Россию, вернуть ей былое величие. Увы, этого не произошло. Скрыть

Это портрет и человека – Николая Александровича Бруни, и сразу целой эпохи. По словам Губермана, у Бруни было «типичное лицо одаренного российского интеллигента» - именно такие люди были истреблены в России за двадцать лет. Он писал стихи еще в Тенишевском училище. Затем поступил в Петербургскую консерваторию. Это был очень разносторонний человек, представитель очень древнего рода Бруни. Он дружил с лучшими людьми из своего поколения. Был членом Цеха поэтов, собранного Гумилевым. Не задумываясь ушел на фронт в первой мировой войне – санитаром-добровольцем. Затем Бруни служил в отряде первых российских военных летчиков. Всё меняется после страшной катастрофы, после которой он принимает обет быть священником и выполняет его.
Однажды, нарушив церковный обряд, начав его стихотворением «Девушка пела в церковном хоре…» Это было связано со смертью Александра Блока.
И даже оказавшись в лагере, он был там художником и даже получил там заказ на памятник Пушкину, который блестяще выполнил. Его расстреляли в феврале или марте 1938 года, а его жена продолжала слать телеграммы и запросы.
Игорь Губерман очень жалеет о том, что об имени Николая Бруни - священника, поэта, авиаконструктора, архитектора и человека – сейчас почти никто не помнит. И с ним, к сожалению, трудно не согласиться. Скрыть