Мной уже был ранее сделан большой обзор фундаментальной работы "Кембриджской школы" - "Момент Макиавелли. Политическая мысль Флоренции и атлантическая республиканская традиция" (Джона Покока). Расстраиваемый двухтомник относиться к этой же школе, написан сухо и четко, и потребует кропотливой работы от читателя. Если первые части, посвященные взаимосвязи итальянской политической мысли с политической истории городов-государств, вполне доступен и интересен, то части рассматривающие перипетии "Северное Возрождение", требует больших усилий. На выходе читатель уяснит как взаимодействует политическая история и история идей, и при этом осознает, что многое было тщетно, непонято и забыто. Скрыть

Историки уже давно надергали мемуары Октава Левавассёра на цитаты. И по мере развития концепции «человеческого измерения» войны, многое переосмысливалось. У Левавассёра есть чеканные места: «Не количество бойцов делает армию сильной, а её дух. Уверенность в победе ведёт к победе. Меры предосторожности, предпринятые на случай отступления, дают знать солдатам об опасении главнокомандующего и наносит ущерб их отваге и храбрости. Дух войска важнее всяких укреплений. <…> Император хорошо знал эти истины. Под Аустерлицем, желая любой ценой выиграть сражение, он не отдавал распоряжений, которые могли бы повредить моральному духу солдат или подать им идею отступления. Он знал, что французская армия, идущая в бой с мыслью об отступлении, уже наполовину побеждена». Или например, критерием, используемым для сравнения стран, и утверждением национальной идентичности, является экономический, а не культурный: «В Испании мало равнин, здесь почти везде холмы, а на горизонте виднеются высокие горы. Много ручьёв с многочисленными водопадами, но нет мануфактур, чтобы использовать их энергию <…> Везде плодородная почва, но она никем не обрабатывается, только лишь бараны и дикие быки бродят среди высоких трав. Повсюду чувствуется мощь природы, но не человека, исключение составляют лишь пригороды, лишь там видно присутствие цивилизации». В английском варианте (возможно, перевод по иной редакции), фраза не заканчивается, а продолжается ироничной ремаркой: «ибо ленивая рука испанца не простирается дальше этого»...
У Октава Левавассёра много коротких и метких замечаний, бытовых подробностей, и в этом его притягательность. Я не хочу давать громогласных оценок, но определенно это издание выполнено отменно с полиграфической стороны, и приложены все усилия познакомить русскоязычного читателя с замечательным мемуаристом. Скрыть