Книга включает четыре части: «За черным лесом», «Короли открытых морей», «Молотами ковано», «Железные земли», в которых в яркой художественной форме рассказывается о быте и нравах древних русичей (до эпохи Рюрика) и викингов. Она познавательна и для тех, кто интересуется историей европейских королевских родов, ведь многие из них ведут свое начало от нормандских ярлов (князей). А какую гордость испытываешь, когда читаешь страницы о том, как новгородские дружины, брошенные своим князем, громят нормандскую флотилию, пришедшую завоевать и ограбить Русь и древних поморов, богатых пушным зверем, как русичи и поморы отстаивают свою независимость! Интересна и версия автора о происхождении Рюрика. Как хорошо, что такую интересную книгу, вышедшую еще в 1955 году, переиздают и сейчас. Таких книг должно быть как можно больше. Скрыть

"Я писал свои книги, подчиняясь потребности как-то запечатлеть интереснейшее время в ветеринарии. Мне хотелось рассказать людям, каково было лечить животных до появления пенициллина и о всем том, что смешило меня во время визитов на фермы, когда мы работали в условиях, которые сейчас кажутся первобытными", - эти слова Джеймса Хэрриота как нельзя лучше передают суть творчества этого горячо любимого мною в юности писателя. Сын Хэрриота пытается рассказать о том, как же произошло так, что его отец прославился на весь мир своими рассказами о буднях ветеринара.
Хэрриот - это псевдоним, который Джеймс Уайт выбрал для своих литературных зарисовок. Ведь он по своему роду занятий не писатель, но, возможно, именно поэтому его книги получались такими живыми и искренними. Он рассказывал о том, чем занимался будучи сельским ветеринаром - о встречах, забавных ситуациях, фермерах, самих животных. Уникальным образом ему удавалось наделить каждое живое существо в своих рассказах характером и судьбой. При этом никогда он не пытался "быть проповедником", пытаться в чем-то убеждать людей. Кто захочет, тот и сам поймет и оценит прочитанное, а он лишь рассказывал о самых инетересных эпизодах из своей врачебной практики. И очень жаль, что эта книга появилась у нас лишь почти спустя 10 лет после своего выхода за рубежом. Намного глубже начинаешь осмысливать все творчество Хэрриота. Скрыть

Может показаться, что вся соль одного из романов лишь в том, что одна женщина скопировала мушку на лице у другой, чем безумно ее разозлило. Но смысл лежит гораздо глубже. Речь идет об интеллектуальном присвоении собственности и о границах дозволенного. Об этом задумывается сам Павич в эпоху развития электронных носителей информации, возможности соавторства в Интернете и так далее и предлагает и нам немного пофилософствовать на эту тему. При этом однозначного ответа на этот вопрос Павич не предлагает, а наоборот анализирует различные возможности ее решения. В том числе, сквозят и размышления Павича о том, найдется ли место его произведениям в бурно развивающемся информационном обществе.
Кстати, пострадавшая женщина, жена восьмидесятилетнего художника, которого почти совсем забыли, и образ которого, возможно, в чем-то автобиографичен, сама занимается своеобразным присвоением – редактируя чужие книги под видом собственного авторского проекта. Ее образ довольно ироничен. Скрыть

Это книга поэтессы, живого свидетеля эпохи Серебряного века, жены поэта Георгия Иванова. По жанру это мемуары, но это книга «не о себе и не для себя, а о тех, кого мне было дано узнать на берегах Невы»: Гумилева, Ахматову, Блока, Мандельштама и других. Книга хронологически охватывает период с ноября 1918 года до 1922 года – отъезда Одоевцевой с мужем за границу. В ней ведется неторопливый рассказ о практически каждодневных встречах с теми, кто по праву стал классиком русской поэзии. Рассказывается, какие они были в своей повседневной жизни. Показано, что даже в самое трудное, голодное время эти люди не позволяли себе опуститься. Всегда оставались аккуратными, элегантными и… погруженными в свою поэзию, хотя голодали и мерзли в своих квартирах. Вот, например, цитата из книги: «Как и чем я питалась, я плохо помню. Конечно, я бывала голодна. Но я научилась не обращать внимания на голод».
В сырые холодные дни осени 1920 года что же занимает их? Лермонтов. Со страниц книги встают поистине необыкновенные люди – избранные. Как мне кажется, заслуга Одоевцевой уже в том, что она ближе знакомит нас с ними, делает их более понятными. Во многом это связано с многочисленным цитированием их стихов: оно не чрезмерно и всегда к месту.

И так близко подходит чудесное
К покосившимся грязным домам,
Никому, никому неизвестное,
Но от века желанное нам.
(Анна Ахматова). Скрыть

Эта книга о театре. В частности, Минкин пытается по-новому взглянуть на всем известную пьесу Чехова. «Нежная душа» - это слова Пети Трофимова из «Вишневого сада». В начале пьесы он, обращаясь к купцу Лопахину, называет его хищником, однако уже в конце пьесы говорит тому, что у него «тонкая, нежная душа». А ведь Петя – правдолюб и не может лицемерить. Это своеобразное противоречие, на которое, по мнению Минкину, почему-то никто так долго не обращал внимания, даже артисты театра, игравшие в пьесе. Он пытается разобраться в пьесе и в ее героях, в том, как их преподносили в советское время и смотрит на них своеобразными глазами первооткрывателя. Лопахин – это купец, капиталист, на смену которому должно прийти наше «светлое будущее» - Аня и Петя. Однако в итоге все оказалось не таким уж и «светлым». Такие революционеры, как Петя, устроили катастрофу в России, а сами тоже оказались не нужны той власти. Таким образом, Минкин показывает, что всем известные театральные пьесы на самом деле полны интереснейших вещей, и если к ним внимательнее присмотреться, то это откроется. Книга показалась очень любопытной. Скрыть