Пожалуй, никакую девочку не может миновать волшебная пора: все листы в альбоме заполнены прекрасными созданиями в длинных платьях, с веерами и цветами в руках; в гардеробе появляются пышные наряды, непременным атрибутом карнавального костюма должна быть корона… Это время принцесс!
«Как стать принцессой» - именно то, что я искала для своей дочки: в книге удачно совмещены познавательные и развлекательные моменты, интонация феи-рассказчицы приветлива и доверительна, советы даны в очень мягкой форме. Интересно и полезно вместе почитать примеры писем, посвященных разным событиям, обсудить элементы «дресс-кода», виды причесок. Благодаря этому книжка может стать для девочки первым пособием по этикету.
Порадовало, что в книге нет навязчивого гламура, ведь главное в принцессе – не наряды, не корона, а «улыбка и доброта»! «Только не забывай; настоящая красота скрыта в тебе самой». Скрыть

Роберт Ингпен проиллюстрировал более ста опубликованных книг: детских, художественную литературу и нон-фикшн. Он работал над дизайном почтовых марок Австралии, бронзовых статуй, настенных панно, гобеленов, медалей, а также флага Северной территории. Список его наград в области изобразительного искусства – это внушительный столбик, в котором значится и медаль Андерсена.
«Алиса» с иллюстрациями Ингпена, если верить Википедии, вышла в 2009 году, когда мастеру было уже за 70. Алиса из Австралии (страны антиподов, как вы помните) похожа и не похожа на своих тезок, наверное, она вышла более сосредоточенной и внимательной, приближаясь иногда серьезностью взгляда к знаменитой фотографии своего прототипа. Австралийская Страна Чудес – полна глубины и тайны, на мой взгляд, это одно из лучших изображений Страны, возникшей как-то летним днем, и ее - «странных» - обитателей. Очень радует внимание к деталям, во всяком случае, Алиса изображена без ставших в последнее время каноническими чулок в красную полоску (их, мне кажется, надевали в холодное время года).
Сканы «Моря слез» - подряд.
Скрыть

Невозможно прекрасная книга.

«Диккенса читают, когда хочется радости и поэзии, одухотворяющей простую жизнь» - цитата с обложки - вот к этой радости и поэзии в ИДМ добавили иллюстраций Гарольда Коппинга, подмешали истории… Что еще? Может быть, царапины, пятна, выцветшие чернила стали катализатором, может быть, скромная надпись от руки на коробке:
«To dear little Georgie
With much love from his English
“Grannie”
- надпись, датированная июнем 1912 –
что сделали в издательстве, какую алхимию, как реинкарнировали оригинальную английскую книгу 1910 года, что невозможно не то чтоб устоять - усидеть, уснуть невозможно в ожидании. Во всяком случае, я, с трудом выпустив из рук единственный на тот момент выставочный экземпляр, утешая себя покупкой в «Лабиринте», все время мысленно возвращаясь и уговаривая потерпеть, непостижимым образом вновь оказалась на том же месте, у стенда ИДМ, уже в другой, полупустынный и более удачный час и наконец-то почувствовала себя «дорогим юным читателем».

Как удается сохранить и передать каждому – лично в руки – воздух, пыль и время в книге с Билибиным, в тонком полосатом «Слоне», в Левшине, и наконец, в Диккенсе - тиражируя, делая доступным это непостижимое, благородное книгоиздательское мастерство? Как удается сделать так, что не только мои фантазеры, но и я нечаянно начинаю чувствовать себя далекой русской кузиной маленького Джорджа?

Нарочно не стала сканировать картинки. Во-первых, их много найдете на сайте издательства, во-вторых, хочется показать книгу живой, для этого ее надо читать, а пересказ Веры Дорофеевой (даю ссылки на ее статью), мне кажется, прекрасно соответствует идее: Диккенс для детей - см. сканы из «Копперфилда».
Скрыть

Читаю «Книги нашего детства» и который раз убеждаюсь в том, что создание хороших детских книг не обходится без волшебства.
Ощущение волшебства сохранено в неприкосновенности в этом литературоведческом труде о пяти самых известных сказках, написанных в России в первой половине ХХ века (сказки Чуковского, Маяковского, Толстого, Волкова, "Вот какой рассеянный" Маршака). Волшебство не улетучилось, несмотря на пристальный научный подход и даже местами препарирование. Конечно, очень интересно проследить родословную «Золотого ключика», «Волшебника Изумрудного города» (пересаженные из итальянских и американских земель, каким образом они расцвели в суровом российском климате?), любопытно узнать, «из какого сора» выросли рассеянный с улицы Бассейной, крокодил и «доблестный Ваня Васильчиков», где найдены изумруды для города и золото для ключика.
За дровами у сарая
На дворе он ждал трамвая
И сердился – просто страсть –
Что на службу не попасть.
Замечательно открыть новое в знакомом с детства или воскликнуть про себя: да, я так и подозревала, что без Чехова здесь не обошлось! Не обошлось также без Блока, Лермонтова, без заунывных Некрасовских строк, без Алисы, даже без питерских плакатов Первой мировой «По-немецки говорить воспрещается!» (узнаете: «Крокодилам тут гулять воспрещается»?).
И все-таки это книга о волшебстве, которое объяснить или хотя бы проследить невозможно, и даже сами авторы знаменитых сказок не могут описать механизм возникновения чуда: «Я написал двенадцать книг, и никто на них никакого внимания. Но стоило мне однажды написать шутя «Крокодила», и я сделался знаменитым писателем.» Скрыть

В ответ на предыдущий отзыв уважаемого рецензента Просто Леди Баг выскажу свое мнение об этом переводе чапековских сказок.

По поводу «классического», «старого» перевода Заходера: сложно сказать, чей перевод стал классическим, но перевод Д. А. Горбова, однозначно, - первичный, выполнен в 30 гг. прошлого века (Горбов был современником Чапека)

Качество перевода мне кажется неплохим; не вижу ничего страшного в том, что «дорога стала шоссе», ведь сказки Чапека – и в этом их прелесть – еще и сейчас нестарые, а в 1920 – 30 гг, в модернизирующейся Чехии – были ультрасовременными; в том-то и фокус чапековского «стеклышка» - в сказочном луче преломляется окружающая автора действительность. А в Европе во времена Чапека шоссе уже не было невиданной диковинкой.

Пожалуй, только на один вопрос, заданный Просто Леди Баг, трудно ответить: «почему не все сказки Чапека? Пожадничали или тов. Горбов не успел перевести?»

Вот что можно найти о Дмитрии Александровиче Горбове (1894-1967): литературовед, переводчик. Был одним из лидеров группы “Перевал”. "В середине 30-х годов подвергался политическим репрессиям, в силу чего вынужден был отойти от литературно-критической деятельности, полностью уйдя в переводы на русский язык произведений К.Чапека, Уэллса и других авторов... Горбов резко полемизирует с лефовцами и рапповцами, анализирует творчество Пильняка, Бабеля и других погибших впоследствии писателей." Как литературовед высоко ценил творчество русских писателей-эмигрантов, "цвет дооктябрьской литературы в России” (Бунин, Шмелев, Б.Зайцев и др.) и не стеснялся говорить об этом, также как и о Марине Цветаевой, Ходасевиче, Алданове.

По крайней мере, в нюхе на хорошую литературу Дмитрию Александровичу не откажешь. Да, кстати, Горбов также познакомил читателей с некоторыми страницами из жизни бравого солдата Швейка. Скрыть