Отрывки из книги, с.113-116: Отец Валерий* рассказывал, каким был владыка в повседневной жизни: "Жил владыка очень аскетично. У него была маленькая квартира. Он спал на раскладушке в таком коридорчике, который днем превращался в келью, отгороженную занавеской. У него рост был метр восемьдесят пять, и когда он спал, то ноги оказывались в прихожей. Раскладушка днем служила аналоем, вечером он убирал с нее все на подоконник и ложился спать. А я спал в комнате. Владыка сам выбрал себе этот коридорчик - он превратил его в келью. У него была небольшая пенсия, которая вся уходила на оплату счетов за электричество, телефон, медицинскую страховку, лекарства. Он жил очень скромно. Я еще ездил на работу и совмещал обязанности келейника с работой, так как нам нужны были деньги".
_* Иерей Валерий Шемчук, келейник владыки
Отец Валерий говорил также: "Помню, его племянница рассказывала, как, еще до моего появления, она однажды зимой навестила владыку, и в квартире его было очень холодно. Она спросила его, почему так холодно, и он ответил, что отопление отключили, так как не было денег на оплату счетов. Он брал теплую зимнюю рясу, по-моему, доставшуюся ему по наследству от владыки Иоанна (Шаховского), такую теплую, войлочную, и в ней спал".
Вспоминал такую историю: "Когда я уже жил с ним, у него была старенькая машина 1978 года выпуска. Ее подарили ему духовные чада, которые купили себе новую. Я его привозил в храм на этой машине, иной раз искал, где припарковаться. И вот интересный момент. Мы выходим как-то из храма, вместе с нами вышел один прихожанин и остался с владыкой разговаривать. А я пошел, завел нашу старушку, подъехал, говорю: "Садитесь, владыка". И прихожанин, увидев нашу машину, спрашивает изумленно: "Владыка, у вас такая старая машина?!" А он с улабкой, шутя, отвечает: "Знаете, когда я смотрю на мою машину, у меня гордость пропадает..." И они оба, конечно, посмеялись".
Две замечательные серии изд. Сретенского монастыря: "Люди Божии" и "На страже веры". Это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, а внутри много архивных фото и ценнейшая информация. Бумага плотная, офсет №1, печать офсет, шрифт комфортный для чтения.
Сердечная благодарность составителю всех книг серии Ольге Леонидовне Рожневой. Оень непростая задача - отобрать необходимый объем информации и вместить его в такой небольшой формат. Скрыть

Отрывки с незначительными сокращениями:
После литургии отец Таврион никогда не служил молебны. Не потому, что он был против совершения треб, и не потому, что это было ему физически трудно. ...Он считал, что совершение после литургии еще какой-нибудь другой службы умаляет величие Евхаристии как таинства таинств и предполагает некую ее недостаточность, требующую дополнения. По своему существу Евхаристия уже заключает в себе все прошения как о живых, так и об умерших, так как за них приносится бескровная жертва, а это несравненно важнее и значительнее, чем прошения на молебнах и панихидах. (с.93-94)
До конца жизни отец Таврион был готов к новым гонениям и тюрьмам. В 1976 году его вызвали в Москву для показаний по какому-то финансовому делу. Он привел в порядок все дела и попрощался с монахинями. Но, к счастью, обошлось.
Игумен Евгений (Румянцев) сказал о старце: "У него был дух апостольский, и этим своим духом он многих вдохновлял на служение Христу, на перемену жизни, на полное обновление. Люди избавлялись от ложного стыда, который не давал им верить, и от страха, удерживающего от исповеди. И что особенно важно, он сплачивал людей в духовную семью, живущую единым устремлением к Богу. Это редкий дар. Высокое мнение об отце Таврионе высказал мне отец Иоанн (Крестьянкин): когда я его спросил, как он относится к отцу Тавриону, отец Иоанн ответил, что считает его старцем". (с.105-107)
Паломница Александра Т. вспоминала: "Приехав первый раз в пустыньку, я увидела толпу людей около батюшки, и все что-то у него спрашивали. Я тоже хотела подойти с вопросом, но не знала, как обратиться, имя забыла. И стояла в стороне, упорно вспоминая. И вдруг он посмотрел на меня, сам подошел ко мне и говорит: "А меня зовут архимандрит Таврион, повторите и запомните". Я была поражена его прозорливостью". (с.108)
Подвижническая жизнь старца Тавриона увенчалась его личной голгофой и сораспятием Христу. Он долго и мучительно страдал от рака желудка и пищевода. Уже на Рождество 1978 года батюшка с трудом глотал; в течении семи месяцев он не ел ничего, кроме глотка сока и пол-яичка в день. И все это время старец не прерывал напряженного труда: ...наставлял, утешал, благословлял, напутствовал своих духовных чад. ...Без всякого питания, укрепляемый только силою свыше, он до Пасхи ежедневно служил литургию. После Пасхи стали ему вводить глюкозу через вены. Он служил еще несколько раз: на Вознесение, в Троицкую родительскую субботу и на Троицу. До дня блаженной кончины ежедневно причащался в келье, куда Святые Тайны приносил служивший в то время в пустыньке Отец Евгений (Румянцев). Болезнь в последней стадии переносилась тяжело, и старец говорил, что страдает, как на кресте. Умирая, говорил полушепотом: "Вот тебе и Иерусалим, вот тебе и Голгофа! Слава Богу!" (с.118-120)
Две замечательные серии изд-ва Сретенского монастыря "Люди Божии" и "На страже веры" - это книжицы-наладонники в гибко-твердых глянцевых переплетах, внутри которых много архивных фото и ценной информации. Сердечная благодарность составителю книг этих серий Ольге Леонидовне Рожнёвой. Весьма непростая задача - отобрать необходимый объем информации и вместить его в небольшой формат. Редактор изд-ва Мария Георгиевна Жукова (её книга об отце: https://www.labirint.ru/books/709619/).
Невестка маршала Б.М.Шапошникова, Слава Александровна Шапошникова, в своей книге https://www.labirint.ru/books/731225/ с огромной любовью вспоминает об отце Таврионе, духовной дочерью которого она была (удивительная книга, надо сказать). Скрыть

Отрывки из книги:
В интервью газете "Петроградский листок" в 1917 году владыка Вениамин так выразил свои взгляды на управление епархией: "Бумажное делопроизводство, всякую формалистику я буду по возможности от себя отстранять. Мое дело - быть в живом и непосредственном общении с паствою. Тут предстоят огромные задачи и огромная работа. Переживаемое время сдвинуло прежние устои жизни. Это коснулось и церковной области. Нужно все строить по-новому, да притом так, чтобы это встречало полнейшее признание со стороны широких масс верующего люда. Мне уже представляется необходимость особой поездки по селам и деревням епархии. Тут, быть может, на местах, придется обсуждать устройство приходских советов, благотворительных и просветительских учреждений". (с.43-44)
В книге Николая Коняева "Священномученик Вениамин, митрополит Петроградский" рассказывается об аресте владыки: «В этот день в Петрограде шли дожди и дул сильный ветер. Тем не менее, несмотря на непогоду, митрополит не отказался от положенной вечерней прогулки. Гулял он здесь же, на Никольком кладбище. Он стоял у могилы блаженного Митрофана, когда прибежавший келейник сказал, что приехали агенты ГПУ. Перекрестившись, митрополит направился в канцелярию, где уже шел обыск».
Протоиерей Михаил Польский рассказывал об этом так: «Митрополит ясно понимал, что угрозы не тщетны, и что с того момента, как он стал поперек дороги власти в ее начинаниях по поводу образования революционной церкви, - он обречен на смерть. Но сойти с избранного им пути он не мог и не желал. Предчувствуя, что через короткое время ему придется вступить на свой многострадальный путь, он приготовился к ожидающей его участи, отдал наиболее важные распоряжения по епархии, повидался со своими друзьями и простился с ними. Предчувствия не обманули митрополита. Через несколько дней вернувшись откуда-то в лавру, он застал у себя "гостей": следователя, многочисленных агентов ЧК и стражу. У него произвели долгий, тщателбный и, понятно, безрезультатный обыск. Затем ему было объявлено, что против него и других лиц возбуждено дело о сопротивлении изъятию церковных ценностей и что он будет находиться под домашним арестом. Этот льготный арест продолжался недолго, два или три дня, по истечении которых митрополита увезли в дом предварительного заключения, где он находился все дальнейшее время до своей мучительной кончины». (с.91-93)
Две замечательные серии изд. Сретенского монастыря: "Люди Божии" и "На страже веры". Это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, а внутри много архивных фото и ценнейшая информация. Бумага плотная, офсет №1, печать офсет, шрифт комфортный для чтения.
Сердечная благодарность составителю всех книг серии Ольге Леонидовне Рожневой. Весьма непростая задача - тщательно отобрать самый необходимый объем информации и вместить его в небольшой формат. Скрыть

Цитаты:
Как-то к владыке подошла одна из прихожанок и поделилась радостью: у дочки появился богатый жених, и они уже готовятся сыграть свадьбу. Женщина попросила благословения владыки на свадьбу, но он ответил: "Подождите две недели". Прихожанка возразила, что уже все готово к свадьбе, куплены продукты, и даже студень наварен, но владыка был непреклонен - на все просьбы женщины отвечал одно: "Нужно подождать". Через две недели приехала законная супруга "жениха" с двумя малолетними детьми и увезла мужа домой. (с.110)
Владыка вздыхал: "Сколько живет кругом нас себялюбцев, и все они кажутся такими пустыми, неинтересными, как бы пресное вещество, неприятное на вкус!"
Замечал: "Но если кто, одушевляемый заветами Христова Евангелия, начинает забывать себя, отдается слежению ближнему в духе Христовой любви, сейчас же мы отмечаем такого человека среди других как особенного; беседа, общение с ним кажутся интересными и нужными; его жизнь, дела вливают какую-то оздоровляющую струю в окружающую жизнь, улучшают ее и поддерживают. Это нечто особенное в таком человеке, как бы какая-то духовная соль, сообщающая особый приятный вкус пище, в которую влагается, есть не что иное, как дух Христовой самоотверженной любви, которую воспринял мир только от Христа". (с.128-129)
О пребывании владыки в заключении:
Все передачи, поступавшие ему, архиепископ Фаддей отдавал старосте камеры, который делил их на всех заключенных. Митрополит Кирилл вспоминал, что однажды, когда «поступила обычная передача, владыка отделил от нее небольшую часть и положил под подушку, а остальное передал старосте. Я увидел и осторожно намекнул владыке, что, дескать, он сделал для себя запас. "Нет, нет, не для себя. Сегодня придет к нам наш собрат, его нужно покормить, а возьмут ли его сегодня на довольствие?" Вечером привели в камеру епископа Афанасия (Сахарова), и владыка Фаддей дал ему поесть из запаса. Я был ошеломлен предсказанием и рассказал о нем новичку». Игумен Дамаскин (Орловский) писал: «Не только продукты раздавал владыка в тюрьме, но и все, что получал из одежды или из постельных принадлежностей. Епископу Афанасию владыка отдал подушку, а сам спал, положив под голову руку. Одному из заключенных архиепископ отдал свои сапоги и остался в шерстяных носках. Предстоял этап. С воли передали ему большие рабочие ботинки со шнурками. На этапе, неподалеку от Усть-Сысольска, у него развязался шнурок на ботинке, и он остановился и немного, пока управился со шнурком, поотстал. Один из конвоиров со всей силы ударил архиеписколпа кулаком по спине, так что тот упал, а когда поднялся, то с большим трудом смог догнать партию ссыльных». (с.53-54)
Две серии изд. Сретенского монастыря: "Люди Божии" и "На страже веры" - это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, внутри много архивных фото и ценнейшая информация. Бумага и печать офсет, шрифт комфортный.
Сердечная благодарность составителю Ольге Леонидовне Рожневой. Весьма непростая задача - тщательно отобрать самый необходимый объем информации и вместить его в небольшой формат. Скрыть