Новое переиздание книги.
Весь сборник - зарисовки, образы из жизни. Вот перед нами пара за 40 лет явно уже без счастливого будущего... А вот гастарбайтер с просроченной визой, мечтающий, чтобы это не заметили на таможне... А тут - 1990-е годы, "качалка" (в которых в те годы вперемешку занимались и обычные люди и силовики мелкого рэкета и прочая шпана)... И вообще много зарисовок именно конца 1980х-начала 1990х. Из юности многих из нас. Уже ради этого стоит прочитать. Простенько стилем, но цепляет. С матом по ситуации. Жёстко - в плане, что правдиво. Очень всё узнаваемо. Скрыть

«Срыв» не совсем новая книга, это сборник «прозы жизни», половину которого занимает самый известный и удачный роман Сенчина «Елтышевы», половину — десяток новых повестей и рассказов. Проза Сенчина в своем самом сильном проявлении — тот гротескный тип реализма, который оптимисты называют чернухой, а пессимисты — обычной жизнью. «Елтышевы» — квинтэссенция сенчинского мировидения: история о том, как семья, вынужденная уехать из города в деревню, неотвратимо гибнет по законам мира, в котором нет ни надежды, ни будущего, ни возможности что-нибудь изменить.

После «Елтышевых» остальные тексты воспринимаются куда легче. Это все тот же автор, но софт-версия. В деревнях воруют и спиваются, из малых городов уезжают или смиряются, что в большом мире нет места маленькому человеку, молодость проходит, оставляя на прощание кризис среднего возраста, но все это не трагедия, а просто жизнь, которую герои принимают — другой уже не будет. В значительной части текстов появляется сам писатель. Рассказывает о Сибири, в которую то и дело ездит к родителям, описывает встречи в поездах с персонажами, не пригодившимися для литературы, размышляет о своей работе. Наконец, совсем снимает маску перед читателем: «Хреновато, когда у писателя есть визитная карточка. Тем более если она уже потасканная, несвежая. Бывает, автора и восемьдесят лет воспринимают по книге, которую он написал лет в двадцать пять. А следующие сорок — довесок к той давней». Трудно добавить к этому что-то, кроме надежды, что жизнь еще подбросит писателю Сенчину сюжет для большого романа. Скрыть

Уже сам факт выхода биографии Венедикта Ерофеева от тандема Лекманов-Свердлов (и примкнувшего к ним Симановского) тонко намекал - это будет нечто. Авторы успели зарекомендовать себя отличной биографией Николая Олейникова к сборнику "Число неизреченного" и другими книгами. Об Олеге Лекманове как о педагоге вообще легенды ходят. Разумеется, важно и то, что биография Ерофеева написана не только серьезными литературоведами, но и современниками писателя. В общем, купил книгу, сорвал пленку с заветной книги и приступил к чтению и буквально провалился в мир Ерофеева. Как в черный вигвам из "Твин Пикса". Все мое естество буквально требовало не просто прочесть текст, а прожить эту биографическую жизнь вместе с писателем. Ведь, в сущности, практически каждый студент гуманитарного вуза проходил такую историю. У всех была "туса", где был свой лидер, своя свита, свои мемы, литры алкоголя, поездки черт знает куда и многочасовые философские дискуссии. В этом смысле компания "владимирских" мало чем отличалась от компании студентов ФФ середины 2000-ых. Во многих поступках, фразах, жестах и чаяниях Ерофеева я видел своих друзей тех лет. И я уверен, что каждый найдет в этой биографии что-то важное для себя. Одной из важнейших состовляющих данной книги стали для меня представленные в ней письма. Они как нельзя лучше показывают творческий путь писателя, его поиски собственного стиля. Более всего я опасался того, что книга разделена на две части. Сначала ты читаешь главу с биографией самого Ерофеева (они названы по принципу "Петушков" местами жизни писателя), а потом зачитываешь кусок биографии Венички, ехавшего в электричке. Я терпеть не могу всей этой посмодернисткой дребедени с переменой мест, персонажей и игрой времени, мало у кого это получается. У творческого тандема авторов биографии получилось, от литературных изысканий авторов не тошнит. Хотя обычно мимо такого я прохожу. Разумеется, читатель узнает почему "И немедленно выпил", где был потерян роман "Шостакович", кто такие герои "Петушков", почему Венедикт Ерофеев бросил четыре вуза. Как же без этого. В общем, отличная беллетризованная биография. Рекомендуется к прочтению решительно всем, даже тем, кто в творчестве Ерофеева не зуб ногой. Возможно это лучшая популярная биография на русском и о русском в принципе. Скрыть

За свою короткую 40-летнюю жизнь Олег Куваев успел продвинуться по двум карьерным линиям — геологической и литературной, в итоге расставшись с первой, где ему прочили большое будущее, в пользу второй. Писателя нет с нами уже почти полвека; вот наконец его первая полная биография.

Василий Авченко и Алексей Коровашко мастерски демонстрируют, как в его жизни индивидуальное перетекает в типическое, встраивая Куваева в ряд современников и сверстников. Нетривиальные по нынешним временам практики чтения и творчества («У геологов было правилом хорошего тона писать стихи»), отношение к пресловутой «романтике» (подчеркнуто скептическое и несерьезное), работа как форма религии, преувеличенная, едва ли не гротескная мужественность, фактически нормализованное пьянство, парадоксальным образом наложенное на интерес к спорту и стремление к физической выносливости — все это в интерпретации Авченко и Коровашко оказывается одновременно и персональными особенностями Олега Куваева, и приметами времени, его сформировавшего.

1960-е годы — особенное время в истории мира в целом и нашей страны в частности. Отталкиваясь от биографии своего героя, Авченко с Коровашко в книге воссоздают эту эпоху во всех ее щемящих подробностях — от манеры заваривать чай в жестянке из-под консервов («чтобы припахивало железом») до обязательного портрета Хемингуэя в свитере на комоде, и от борьбы с «вещизмом» (так тогда пренебрежительно именовали неумеренные потребительские аппетиты) до популярнейшего советского блокбастера «Три плюс два» (в нем авторы усматривают несколько комичную параллель с ранней повестью Олега Куваева «Берег принцессы Люськи»).

Самые яркие тексты Куваева (как и самые важные страницы его биографии) связаны с Арктикой, именно поэтому в книге Авченко и Коровашко находится место пространному и волнующему описанию освоения Колымы и Чукотки в первой трети ХХ века.

Василий Авченко — журналист и прозаик из Владивостока, Алексей Коровашко — филолог из Нижнего Новгорода, и в стилистическом отношении их совместное детище лежит на стыке изысканного литературоведения и захватывающего журналистского очерка, сочетая достоинства обоих этих типов письма. Ироничный, пластичный, метафоричный и вместе с тем убористый и емкий язык — одно из главных достоинств «Повести о нерегламентированном человеке», поэтому если в процессе чтения вам захочется делать выписки и пометки на полях, не тревожьтесь — это нормально. Скрыть