Привожу небольшие отрывки из книги:
Церковный писатель, мемуарист, Анатолий Краснов-Левитин писал о митрополите Николае: «Мне нравилась его мягкость, изящная простота в обращении, одухотворенность и в то же время живой, практический ум. <...> Смотрю сейчас на его портрет, усиленно всматриваясь в его умные, проницательные глаза, которые кажутся мне при свете настольной лампы живыми, - и пытаюсь проникнуть в сложный характер владыки, а в уме у меня рождается следующее определение: это был прежде всего человек высокой культуры, очень типичный представитель старой - хорошей петербургской интеллигенции. Отсюда его вежливость, обходительность в обращении. Такой была и его мать, Катерина Николаевна, - красивая и в старости, умная, прекрасно воспитанная женщина. И интерес к общественным вопросам, к литературе, к искусству - это от русской интеллигенции, от той среды, в которой он вращался с детства».
Вспоминал еще: «Но он был поповичем, сыном священника - сурового престарелого отца Дорофея, строгого и резковатого протоиерея в дымчатых синих очках. И, может быть, от отца, который, несмотря на академический значок, прошел суровый жизненный путь, практичность, знание жизни, чувство реальности, в высочайшей степени присущие владыке. Это типично для тех представителей старой интеллигенции, которые происходили из духовной среды. <...> Соединение высокой культуры с практичностью, искренней, традиционной (всосанной с молоком матери) религиозности - со здравым смыслом, эмоциональности - с тонкой наблюдательностью - сделали из владыки Николая одного из крупнейших деятелей, которых имела Русская Церковь ХХ века». (с.89-92)
Архиепископ Василий (Кривошеин) рассказывал о своей встрече с митрополитом Николаем (Ярушевичем) так: «Я сразу, не теряя времени (так как знал, сколько времени мы останемся наедине), обратился к митрополиту Николаю: "Приветствую вас от лица нашего экзарха и от всего нашего Западно-Европейского Экзархата и хочу вам сказать, как мы все глубоко огорчены вашей отставкой. Мы все надеемся, что она будет только временной!" <...> "Почему, - изумленно спросил я, - как это случилось?" - "Это не от Церкви. Между мною и патриархом ничего не произошло. У меня с ним были и остались самые лучшие отношения. Это от гражданских властей. Вы наверное, слышали, что у нас за последнее время очень усилилась антирелигиозная пропаганда. Я с этим боролся в своих проповедях. Не в тех, конечно, которые печатались в ЖМП, а в церквах. А народ мои проповеди слушает и любит... именно это и было неприемлемо для наших властей. Им нужны архиереи, которые молчат и торжественно служат. А те, которые проповедуют и борются с безбожием, им невыносимы и непонятны. Вот меня и убрали! Конечно, внешне все прошло по порядку, я уволен Синодом по собственому прошению, но я вынужден был его подать"». (с.141-142)
Две замечательные серии изд. Сретенского монастыря: "Люди Божии" и "На страже веры". Это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, внутри много архивных фото и ценнейшая информация. Бумага плотная, офсет №1, печать офсет, шрифт комфортный для чтения.
Сердечная благодарность составителю книг этих серий Ольге Леонидовне Рожневой. Это весьма непросто - отобрать необходимый объем информации и вместить его в такой небольшой формат. Скрыть

Из книги:
Больной и престарелый митрополит Петр находился в одиночном заключении без права передач и свиданий. Он отклонил предложение чекиста Тучкова дать подписку о сотрудничестве с органами в качестве осведомителя. Митрополит Петр так тяжело пережил искушение с Тучковым, что после его визита владыку парализовало - отнялись правая рука и нога. Рука со временем стала двигаться лучше, а нога так и болела, и святитель хромал. Также он был болен цингой и астмой. (с.84)
В июле 1931 года Особым совещанием ОГПУ местоблюстительбыл приговорен к пяти годам заключения в лагере. Однако власти оставили его в тюрьме, во внутреннем изоляторе, чтобы надежно изолировать от верующих, которые ничего не знали о судьбе святителя и считали, что он по-прежнему находится в заполярной ссылке. (с.91)
В одном из своих тюремных писем митрополит Петр писал: "Мы по слабости нашей более или менее отступаем от того идеала, той истины, которая заповедана христианам. Но важно то, чтобы не быть озабоченным только этим земным и ради этого не убивать яростно истину и не сходить с ее пути. Тогда лучше всего вовсе отречься от Бога... А между тем, если говорить по совести, то дело, которое послужило причиной такой репрессии нравственно недопустимо не только для предстоятеля Церкви, но и вообще для всякого христианина, в котором господствует идея греха и искупления. В этом деле пришлось бы столкнуться с двумя совершенно противоположными принципами: принципом христианским и принципом революционным. Основой первого принципа служит любовь к ближнему, всепрощение, братство, смирение; а основой второго принципа является: цель оправдывает средства - классовая борьба, разгром и т.п. Становясь на точку зрения этого второго принципа, становишься на революционный путь, напрашиваешься на борьбу и таким образом отрекаешься не только от истинного символа христианской веры и уничтожаешь ее основы - идеи любви и другие, но и принципы исповедания веры. Нет нужды говорить, как должна быть разрешена эта дилемма - любовь к ближнему и классовая борьба - серьезно верующим человеком, и, в частности, не наемником, а настоящим пастырем Церкви. Если бы последний знал покой во всю свою жизнь, если бы подвергся искушению со стороны указанных противоречий". (с.95-98)
Две замечательные серии изд. Сретенского монастыря: "Люди Божии" и "На страже веры". Это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, внутри много архивных фото и ценнейшая информация. Бумага плотная (офсет №1), печать офсет, шрифт комфортный для чтения.
Сердечная благодарность составителю всех книг серии Ольге Леонидовне Рожневой. Весьма непростая задача - отобрать необходимый объем информации и вместить его в такой небольшой формат. Скрыть

Небольшие отрывки (с небольшими сокращениями) из главы _Фарисейство - "болезнь хорошего человека"_, с.121-123:
...Фарисейство сегодня - не очень распространенный недуг. Иногда у нас в приходской жизни ...в фарисействе обвиняют людей, которые ведут себя агрессивно, бдительно следят за другими, делают людям замечания в неделикатном, жестком тоне, одергивают, поучают и т.п. Однако это не фарисейство. Это, во-первых, недостаток воспитания, во-вторых, немирное устроение души. Наконец, просто отсутствие любви к окружающим людям. ...Однажды некоему архиерею про одного мирянина сказали: "Вы знаете, владыка, он в прелести!". Архиерей ответил: "Да что вы! До прелести дорасти надо, ее надо заслужить, а этот - просто дурак, вот и все". То, что отцы называли прелестью, может возникнуть у человека, который молится Богу и подвизается усердно, а иным она не грозит. Так же и фарисейство. Оно возникает у человека, который старается следовать духовным путем. Это некое отклонение, искажение духовной жизни. А когда духовной жизни нет, то что искажать?
...Каждый раз, когда приходится отвечать на вопросы, меня огорчает то, что большинство этих вопросов начинается со словосочетания "Можно ли?..". Можно ли зажигать свечку, которую перед тем уронили на пол; можно ли в пост есть кальмаров и креветок; можно ли семилетней девочке находиться в храме без платка?.. Редко ведь случается, что люди спрашивают о чем-то действительно важном, о том, что лежит в сфере духовной жизни и непосредственно связано со спасением души. В основном люди спрашивают о вещах в принципе второстепенных, третьестепенных, но связанных вот именно с околоцерковными запретами. У среднестатистического прихожанина склонность к классическому фарисейству, направленность к нему выражается именно в этом: в стремлении детально исполнять все эти народные предписания. Поклоняться Богу в _духе и истине_ (Ин.4,23) очень сложно. Проще передавать свечку всегда только правой рукой.
Что нужно делать, чтобы фарисейство, в какой бы то ни было форме, нас не "поймало"? Нужно читать святых отцов. У них все эти опасности, подстерегающие душу человеческую, все вражьи засады, все их приметы очень хорошо описаны и подтверждены массой примеров. Если человек приучил себя постоянно читать святоотеческие труды и притом следить за собой, за своим внутренним состоянием, тогда у него есть шанс преодолеть возникший соблазн фарисейства. И конечно, оно, как всякий грех, преодолевается покаянием. Но для того чтобы раскаяться в этом, нужно для начала это в себе осознать.
К изданию 2017 г. был выпущен дополнительный тираж, 3000 экз. Полиграфия на высоте. Скрыть

О молодости старца: ...Послушанием отца Клеопы было пастушество. Это любимое им послушание, которое он нес в течение несколких лет, стало для молодого подвижника школой воспитания смирения, безмолвия и молитвы. Архимандрит Иоанникай (Бэлан) писал об этом периоду в жизни будущего старца: "Особого образования он не получил, кроме нескольких классов начальной школы. Подлинную науку он постиг, когда десять лет по послушанию пас в горах скитских овец, и это послушание стало для него настоящим духовным университетом. Там, на лоне природы, рядом с овцами он ясными лунными ночами постигал тайны Священного Писания и вникал в слова святых отцов, проводя чистую монашескую жизнь..." (с.29-30)
Первый совет, который давал старец Клеопа вступающим на монашеский путь, был такой: "Наш долг - молиться за тех, у кого нет времени молиться, за тех, у кого нет веры, за тех, у кого нет надежды. Если мы станем молиться только за самих себя, мы не выполним своей миссии и будем наказаны за свой эгоизм". На панихидах старец молился так: "Помяни, Господи, и несчастных, усопших в Бозе, за кого некому помолиться" (с.66)
...Один паломник вспоминал: «В 1995 году мы с женой и детьми поехали в Сихастрию на своей машине. На железнодорожном переезде без шлагбаума я не остановил машину, как положено по правилам, а только притормозил, чтобы убедиться, не приближается ли какой-нибудь поезд. Поезда не было ни с той, ни с другой стороны, и я проехал. Постовой, оказавшийся там в укромном месте, заметил мое нарушение и остановил нас. Он хотел отобрать у меня водительские права, но, в конце концов, ограничился штрафом. ...Мы доехали до Сихастрии, и направились к келье отца Клеопы, он сидел на веранде и говорил с людьми. Он спросил, откуда мы. Затем сказал всем, что ангел считает все наши шаги, когда мы держим путь к святым обителям, и записывает все наши расходы. Потом повернулся, посмотрел прямо на нас и сказал: "И штраф ваш тоже засчитает!"» (с.132-133)
Серии "Люди Божии" и "На страже веры" изд-ва Сретенского монастыря - это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, внутри которых много архивных фото и ценнейшей информации. Бумага и печать офсет, шрифт комфортный.
Сердечная благодарность составителю всех книг этих серий Ольге Леонидовне Рожневой. Весьма непростая задача - тщательно отобрать самый необходимый объем информации и вместить его в такой небольшой формат. Скрыть

Несколько отрывков с незначительными сокращениями:
Протоиерей Николай Соколов, настоятель храма святителя Николая в Толмачах, ...говорил о Святейшем: "Я бы сказал, что он подвижник Церкви и страдалец за Церковь. Его подвиг был невидим многими, и, хотя его эпоха не была эпохой гонений, но он не мог сказать то, что хотел сказать, а это порой бывает тяжелее всего".
На вопрос: "Каковы были отношения патриарха Пимена с властями?", отец Николай отвечал: "Патриарх никогда не обращался к ним ни с какими просьбами, зная, что после этого чем-то обязательно нужно будет поступиться. А участвовать в купле-продаже своих слов и мнений он не хотел".
Сказал еще о Святейшем: "На мой взгляд, самое важное, что ему удалось сделать, - это сохранить церковный мир. Вспомните: тогда фактически не было церковных расколов, не было грубейших нарушений нравственности в Церкви. Бывали, конечно, частные случаи, но он умел их мудро исправлять. Поэтому в определенном плане он был молчаливый миротворец. Он вел такую политику, чтобы не навредить Церкви, потому что Церковь и так была лишена всего и вся. И это все удавалось ему при том, что он сам был фактически в заключении. Патриарх ведь не имел права никуда ни выйти и ни выехать без санкции определенных структур. Он ездил и на Ближний Восток, и в ООН. Но все эти поездки были строго протокольными и проводились только для того, чтобы показать мировой общественности, что у нас существует Церковь и патриарх может свободно передвигаться по всему миру. А на практике все было совсем наоборот. Это была лишь видимость свободы. (с.122-125)

Книги серий изд-ва Сретенского монастыря "Люди Божии" и "На страже веры" - это книжицы-наладонники в гибко-прочных глянцевых переплетах, внутри которых много архивных фото и ценной информации. Бумага и печать офсет, шрифт комфортный.
Сердечная благодарность составителю всех книг этих серий Ольге Леонидовне Рожневой. Весьма непростая задача - тщательно отобрать самый необходимый объем информации и вместить его в такой небольшой формат. Скрыть