Первый абзац из вступления ("Об этом словаре"), в небольшом сокращении:
<< Библейские "крылатые выражения", так называемые библеизмы, до сих пор не были собраны в отдельном справочном издании. В том или ином объеме они учитывались, среди прочих, различными языковыми словарями (в первую очередь фразеологическими), при этом их источник иногда указывался, ... но делалось это не во всех изданиях и не для всех выражений, берущих начало из текста Библии. ...Первый опыт подготовки фразеологического словаря, целиком посвященного библеизмам и дающего, в отличие от указанного выше, по возможности полное воссоздание контекста (через краткий пересказ соответствующего сюжета и цитаты библейского текста, имеющие в своем составе данное выражение). >>
Надо сказать, вступительная часть, первые её 8 страниц - это интереснейшее эссе о использовании библеизмов в повседневной жизни, в художественной литературе и публицистике, с примерами (Державин, Ахматова, Высоцкий...).
Издание качественное: обложка с частичной лакировкой, бумага, печать офсетные. Такую книгу и дарить приятно, и получать в подарок. Тираж 1000. Скрыть

Из главы "Разговор по чесноку" отрывок:
...Мы уже не считаем, как когда-то, что тюрьма должна перевоспитывать. Не способна тюрьма перевоспитать, она способна лишь наказать и (или) покалечить. Встреча с ней подобна встрече трепещущей плоти с острым железом. Это не равнозначная встреча, а столкновение бездушной и безразличной машины с маленьким, но живым человеком. Мясорубке все равно, что именно в ней прокрутят на фарш - свинину или баранину. И тюрьме все равно, за чьей спиной лязгнуть замком - за спиной бухгалтера, которого подставили, или профессора, которого оговорили, или рецидивиста, которого наконец поймали. Эта бездушность и безразличие к отдельно взятой судьбе убивает, быть может, больше всего остального. Человеку тогда легче легкого озлобиться, ощетиниться, возненавидеть систему, а то и вообще всю жизнь и всех людей разом. И умножение числа озлобленных, готовых к мести, затаившихся людей - самое опасное, что таит в себе переполненная тюрьма. Сеть переполненных тюрем.
Человек не рождается, чтобы говорить на фене, пить чефир и набивать на теле новую наколку. Посмотрите на маленьких детей - сидящих у мамы на руках или играющих на детской площадке. На тех самых детей, которым так легко и приятно делать "у-тю-тю" или ерошить шелковые волосики. Кого из них вы можете представить одетым в робу, худым и кашляющим, со злыми глазами, затаившими ненависть ко всему миру? Пожалуй, никого. А ведь малыши вырастают, становятся дядями и тетями - и садятся. Выходят и садятся снова. И привыкают к тюрьме, как дому, и уже не выходят. Это одна из страшных и повсеместных бед, помимо войн, болезней и всего прочего, мешающего жить человеку. Можно сделать вид, что это меня не касается. В конце концов это так естественно - зажмурится и отвернуться от беды, чтобы не ранить лишний раз сердце... Но Евангелие говорит: _В темнице был, и вы пришли ко Мне_. Значит надо, не впадая в иллюзии о водворении рая на земле, думать и об этом. О том, что в ХХI веке человек продолжает оставаться эгоистичным и жестоким. О том, что полной справедливости в этом мире нет, хотя к ней и нужно стремиться. И о том, что евангельский свет должен проникать и по ту сторону тюремной решетки, где только один Бог разберет, кто прав, а кто виновен.
Книга небольшого формата, бумага и печать офсетные. Скрыть