Автор этой книги, Александр Григорьевич Булгаков (1948-), закончил в 1970-е гг. историко-филологический факультет Горьковского университета. Учился богословию в Москве и Финляндии. В настоящее время живет в Воронеже.
Впервые эта книга вышла в Москве в 2001 г. в издательстве 000 «Новый Юрист»
Данная работа посвящена политике православной церкви в отношении к сектантству в правление Александра III и Николая II (изложение заканчивается февралем 1917 г.). Автор рассматривает данную непростую и относительно малоизученную проблему, опираясь на разнообразные оригинальные материалы – публикации тех лет и архивные источники, во многом малоизученные.
В начале своего исследования находятся разделы, посвященные анализу сектантства в дореволюционной России, а также историографии сектантства в работах отечественных и зарубежных историков 19-20 вв.
Как результат, данный труд демонстрирует большое количество интересных фактических данных, а также наблюдений и комментариев автора. Комментарии, правда, порой излишне политизированы – последний все время срывается на сравнение событий и политики царской России и России современной, находя много параллелей и эмоциально их оценивая.
А.Г. Булгаков ставит перед собой одной из целей развеять миф о том, как процветало православие на Руси до революции, но это процветание было уничтожено воинствующими безбожниками, непонятно откуда взявшимися. И это действительно серьезнейший вопрос – если до 17 г. все были православными (не считая иноверцев, естественно), толпами ходившими в храмы, то откуда всего через несколько лет появились те же толпы, разрушавшие эти храмы, а священников и монахов убивавшие? Кто разорял церкви, жег иконы, расстреливал священнослужителей – одни партийцы, да чекисты с китайцами в придачу? И как верные сыны православной церкви вдруг разом обратились в «бесов» или просто пошли за ними?
Автор убедительно показывает, что православная церковь была государственным институтом, всячески использовавшим инструменты принуждения, имевшиеся у государства, что законы Российской империи фактически жестоко карали – ссылками, тюремным заключением – всех, кто отклонялся от канонического православия. Дух приносился в жертву букве, вера превращалась в формальное отправление определенных обрядов, самостоятельное рассуждение и просто чтение Библии было подозрительным и преследовалось.
Автор приводит многочисленные факты воистину бесчеловечного преследования тех, кого священнослужители не разбираясь именовали «штундистами» - женщин, детей, стариков, как наказывали ссылкой тех священников, кто решался рассуждать о правах христиан, пусть и не православных.
Сделанный автором вывод вполне убедителен: православная церковь до революции настолько прочно связана с государством, что воспринималась как госструктура, и вместе с другими институтами императорской России лишилась опоры и поддержки. Сдерживаемое на протяжении столетий недовольство паствы выразилось как в уходе от православия в христианское (и не только) инославие, так и в атеизме, в том числе воинствующем. Разжавшаяся (зажимаемая) пружина развернулась и ударила – прежде всего по тем, кто ее зажимал.
Оформление книги, наверное, неплохое – плотный бумажный переплет, офсетная бумага. Правда, совсем нет иллюстраций, при этом на обложке почему-то дана фотография Николая II, а не Александра III и Победоносцева, о которых говорится гораздо больше. Многовато опечаток, на с. 103 текст обрывается посередине фразы.
В конце имеется список библиографии и источников на 10 стр., а также приложения с документами на 35 стр. – частично интересными, частично не очень.
С 2005 г. тираж этой любопытной книги (объемом в 3000 экз.) так и не разошелся, что, наверное, говорит об интересе не только к этому исследованию, но и к данной теме.
Вероятно, широкому кругу читателей интересно что-то другое.
В дополнение к работе Булгакова рекомендую издание "Монастырские тюрьмы в царской России" (изд-во «Александрия» 2010 г.), где имеется еще дореволюционная публикация А.С. Пругавина «Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством».

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Федор Викторович Кондратьев (1933-) – известный отечественный психиатр, много лет профессионально занимавшийся судебной психиатрией, автор многочисленных публикаций, доктор медицинских наук, профессор. Правда, к его профессиональной деятельности отношение среди специалистов разное, в том числе резко критическое. Но это другой разговор – рассматриваемая его книга посвящена детству.
Родился Федя Кондратьев в Москве, в семье медиков – папа с мамой были врачами (в будущем он пошел по их стопам). Как у многих других сверстников, детство его кончилось 22 июня 41 г., точнее, перешло в другое качество.
Мальчик Федя оказался в несколько лучшем положении, чем многие другие его дети: родители его, как врачи, остались в Москве, его самого мать эвакуировать не дала, жили они, конечно, тяжело, но все же много лучше остальных – были и дрова, и еда (в том числе остро дефицитная, от тети, старой большевички).
Тем не менее, взросление шло быстро – Феде довелось пережить смерть родных и близких, побывать (не однажды под бомбежкой), чудом спастись на минном поле.
Его память сохранила много интересных и редких свидетельств детства: панику 16 октября 41 г., очереди за хлебом, разбомбленные дома, на месте которых разбивали скверы, рассказы взрослых о войне (в частности, его двоюродного брата Вяч. Кондратьева, будущего известного советского писателя), салюты, выставка трофейного оружия, инвалиды…
Написано все это хорошим языком, читается легко и интересно.
Оформлена эта небольшая книжечка очень достойно – твердый переплет, плотная офсетная бумага, отсутствие опечаток, много фото из домашнего альбома.
В общем, на смену воспоминаний фронтовиков пришли воспоминания детей войны. Это хорошо и здорово – дети видели и слышали много своеобразного, да и их опыт жизни, даже в далеком тылу, весьма ценен. Рекомендую всем интересующимся историей Великой Отечественной.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Горький в свое время говорил, что каждый человек интересен своей судьбой и должен написать историю своей жизни. Возможно, с последним можно было бы и поспорить, но ткань исторической памяти нашей страны столь разнородна, неустойчива и неплотна, что в общем хоре найдется место всякому голосу, и каждый из них имеет право на своё (пусть о короткое) соло.
Это особенно актуально, когда речь идет о Великой Отечественной. Перефразируя А.В. Суворова, можно сказать, что пока последний живой солдат той войны не оставит свой рассказ о ней, война не закончена.
Петр Гордеевич Черкасов (1913-1987) прожил жизнь не просто долгую (особенно долгую для мужчины), но весьма продолжительную по меркам истории нашей страны 20 века, и насыщенную. Родившись в крепкой (позже объявленной кулацкой) крестьянской семье, он с раннего детства привык к тяжелому труду, что очень помогло в жизни. Влюбившись в детстве в редкие тогда трактора, убежал в 16 лет из дома, чтобы учиться на тракториста, кем и стал.
Очень интересен рассказ о жизни саратовской деревни в середине 20-х – первой половине 30-х гг. – как разоряли церкви, как строили семейную жизнь, как работали и отдыхали.
В середине 30-х был призван в армию, на Дальний Восток, отслужил там несколько лет танкистом, отправился учиться на офицера, но решением партии и правительства был переведен в автошколу. Войну встретил на Западном фронте, под Харьковом, командиром автороты, а фактически пехотинцем - практически без техники и даже личного оружия. Успел повоевать (и хорошо) – отмечу отлично описанный бой с немцами, закончившийся штыковой контратакой – и тяжелым ранением. Это и спасло ему жизнь – эвакуированный в тыл, он после выздоровления до середины 43 г. командовал отдельной автосанитарной ротой, базировавшейся под Москвой, но постоянно командируемой на фронт для эвакуации тяжело раненых. Потом в том же качестве служил уже непосредственно на фронте, встретив окончание войны в Будапеште.
Нам чаще всего приходится читать о представителях героических армейских профессий (что справедливо), но вот П.Г. Черкасов, признавшийся, что лично убил только одного немца (в той, штыковой контратаке, летом 41), вывез со своей санротой без малого 100 тысяч бойцов и офицеров – а это почти армия…
Прослужив в армии до середины 50-х гг., потом он работал в школах – военруком, трудовиком. Воспоминания стал писать лишь в 80-е, не закончив их, как собирался.
Инициатором и издателем этих воспоминаний стал его сын, Петр Петрович Черкасов, д.и.н., руководитель Центра французских исторических исследований Института всеобщей истории РАН, автор нескольких десятков книг и публикаций по истории Франции, России и российско-французских отношений нового и новейшего времени.
Издание получилось интересное и качественное. Рассказу о довоенной жизни посвящено около 70 стр., чуть больше – войне. В книге есть вклейка с фото из семейного архива, несколько карт. Твердый переплет, офсетная бумага, практически нет опечаток. Тираж всего 500 экз.
На мой взгляд, достойная книга о достойной жизни, познакомиться с которой будет полезно любому интересующемуся историей нашей страны в 20-40-е гг. Рекомендую.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Издательство Кучково поле выпустило за последние несколько лет ряд интересных мемуаров, посвященных Отечественной войне 1812 г. и заграничным походам русской армии. Какие-то были простым переизданием, какие-то стали возвращением основательно забытых публикаций.
Данное издание, увы, принадлежит к числу первых.
Еще в 1960–80 е гг. вышли академические издания дневников П.С. Пущина и А.В. Чичерина: «Дневник Александра Чичерина. 1812-1813», Издательство «Наука», 1965 г.; «Дневник Павла Пущина 1812-1814», Издательство Ленинградского университета, 1987 г., не только представившие на суд массового читателя эти интересные документы прошлого, но и снабдившие их исчерпывающими сопроводительными статьями, комментариями, приложениями, картами и иллюстрациями.
Ничего даже и близкого к тем публикациям этот коммерческий проект (дипломатическая формулировка выражения «срубить бабла») Кучкова поля не имеет.
В нем нет, кроме текста, ничего, кроме примечаний С.В. Львовой объемом в 35 стр.
Поэтому сразу предупрежу тех, кто всё понял – лучше приобрести те давние букинистические издания, чем эту свежую халтуру.
Тем же, кто не претендует на особые изыски, немного подробнее о рассматриваемом труде.
Павел Сергеевич Пущин (1785-1865) был родом из средней руки дворян, с 1802 г. вступил в лейб-гвардии Семеновский полк, с которым проделал все кампании начала 19 в., завершив антинаполеоновские войны весной 1815 г. в Париже. Неоднократно награжден за участие в боевых действиях. В 27 лет получил пехотный полк, в 33 стал генерал-майором. Службу оставил в 30-е гг., генерал-лейтенантом.
Оставил после себя интересные дневники, которые он вел во время походов, а позже отредактировал. Пущин вел дневники о войне 12-14 гг. достаточно последовательно (12 г. посвящено 75 стр., 13 г. – 90 стр., 14 г. – 50 стр.). Взгляд на происходящее - среднего и старшего командирского звена. Начал поход капитаном, закончил полковником. Много любопытных описаний людей и разных ситуаций за пределами военных действий – скажем, о Бородинском сражении, где семеновцы понесли огромные потери, оставил запись на полстраницы, а какие-то бытовые вещи занимают гораздо больше его внимания. Но это не менее познавательно, поскольку о Бородино написали многие, а о жизни на биваках - не все.
Содержит откровенный рассказ о своей личной жизни, в частности, о любовницах, которых завел в Польше и Париже.
Пущин видел и общался со многими известными и малоизвестными личностями - Александром I, Аракчеевым, великим князем Константином. Пишет он довольно много об одном из офицеров-семеновцев, Александре Чичерине. И пишет отрицательно как о человеке пустом и безответственном.
Для сравнения, в дневниках самого Чичерина о Пущине ничего нет. А что в них есть? Записи молодого (он родился в 1793 г.), эмоционального, сентиментального, образованного дворянина. Да, забыл - оригинальный текст на французском, Пущин писал на русском. Стиль изложения вполне литературный, даже с претензиями, подробно описывает свои чувства, что будет интересно специалисту по той эпохе (не случайно дневник Чичерина активно использовался историками и литературоведами, например, Ю. Лотманом). Возможно, Чичерин мыслил впоследствии опубликовать свои дневники, возможно, так бы и сделал, но судьба распорядилась иначе.
Последним его «делом», как тогда говорили солдаты и офицеры, стало сражение под Кульмом 15 августа 1813 г. Вот как описал это последний его бой другой мемуарист, Н.Н. Муравьев: «Ермолов приказал 2-му батальону Лейб-гвардии Семёновского полка идти на защиту орудий. Никогда не видал я, что-либо подобного тому, как батальон этот пошел на неприятеля. Небольшая колонна эта хладнокровно двинулась скорым шагом и в ногу. На лице каждого выражалось желание скорее столкнуться с французами. Они отбили орудия, перекололи французов, но лишились всех своих офицеров, кроме одного <…> Якушкина, который остался батальонным командиром…
…Поручик Чичерин примером своим ободрял солдат: он влез на пень, надел коротенький плащ свой на конец шпаги и, махая оной, созывал людей своих к бою, как смертоносная пуля поразила его сзади под лопатку плеча; лекаря не могли ее вынуть, и он через несколько недель умер в ужасных страданиях. Чичерин к наружной красоте присоединил отличные качества души». Муравьев ошибся - Чичерин умер на следующий день.
Чичерин стал символом молодежи, ушедшей на Первую Отечественную, и прообразом многих и многих литературных работ о войне 12 г. – от Льва Толстого до Марины Цветаевой. Смерть совсем по-другому расставила акценты, но скажу честно – погибнув как герой, двадцатилетним юношей, Чичерин навсегда останется одним из «очаровательных франтов минувших лет», чья жизнь и смерть оказались гораздо полнее и значительнее его дневников, читать которые временами было просто скучно.
Не буду рекомендовать эту сомнительной ценности по исполнению и относительной ценности по содержанию книгу широкому читателю – рекомендую прочитать дневники Н.Н. Муравьева о том же времени, вот это действительно незаурядные воспоминания незаурядного человека.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

В 2013 г. власти Польши и Литвы проводят серию торжественных мероприятий, посвященных юбилею польского восстания 1863 г. Власти Белоруссии формально дистанцировались от проведения торжественных мероприятий, однако юбилей не игнорируют. Позиция православной церкви в год юбилея польского восстания также не очевидна (восставшие поляки-католики выступали против русских-православных, православные же белорусские крестьяне пошли против восставших; правда, есть еще очень непростая проблема униатов). Нет какого-либо единства взглядов и среди отечественных историков. Выходят книги русских авторов еще позапрошлого века. Однако свежих работ как-то не наблюдается.
Тем не менее, есть возможность познакомиться если не с самым свежим, то точно с оригинальным и малоизвестным в нашей стране исследованием, пуская и по частной теме. Впервые эта книга появилась на свет в 2005 г., с той поры выдержала уже три издания, каждое из которых был действительно дополненным и переработанным.
Автор этой книги - Гордей Эдуардович Щеглов (1969-) - кандидат богословия, преподаватель Истории Русской Православной Церкви Минских Духовных Академии и Семинарии. По первому образованию – дизайнер-график, по второму – ученый богослов. Кроме преподавательской деятельности, много пишет. Из под его пера вышло около десятка работ, посвященных различным эпизодам и персонажам белорусской истории. Член Союза писателей Беларуси.
В своей небольшой, но емкой книге он разбирает два вроде бы маленьких события тех лет, посвященных убийству польскими повстанцами священника Д. Конопасевича и псаломщика Ф. Юзефовича. Оба были повешены именно как представители русской православной церкви для устрашения прежде всего белорусских крестьян, не поддержавших польских шляхтичей в их мятеже против России.
Автор много работал с архивами и литературой того времени, что позволило ему создать обстоятельную и убедительную картину польского восстания как бы через увеличительное стекло.
Книга стильно оформлены и издана - на офсетной бумаге, с цветными фотографиями, без единой опечатки (сразу видно первое образование автора!). Кого-то может оттолкнуть цена (и правду высокая), но качество издания при довольно небольшом тираже объясняет это.
Не буду рекомендовать эту работу всем, но интересующиеся историей нашей страны середины 19 в. найдут в ней много ценного.
Из имеющегося в Лабиринте добавлю книгу "Польша против Российской империи. История противостояния". Скрыть