Это будет, наверное, моя самая короткая рецензия.
Данное издание - халтура.
Идея, вроде бы, интересная: набрать из воспоминаний разных советских военачальников (в том числе поляков – Поплавский, Радзиванович) фрагментов, посвященных освобождению Варшавы, сделать своего рода хрестоматию и показать – а вот здесь возникает вопрос – что показать? Все эти труды, откуда брались цитаты, вышли в советское время, никакой особой разницы в оценке событий не было и быть не могло. Конечно, одно дело взгляд с самого верха, от разработчиков операции (Жуков, Штеменко), другое дело исполнители разно уровня – Рокоссовский как командующий фронтом, Радзиванович как командир бригады. Но все индивидуальные моменты были в свое время убраны редакторами и остались за пределами использованных трудов.
Поэтому претензия номер один: безальтернативность предложенных текстов.
Претензия номер два: полное отсутствие комментариев к предложенным, что могло бы исправить недочеты, названные ранее. Кроме комментариев, нет ни введения, ни заключения с современной оценкой тех событий.
Претензия номер три: полное отсутствие информации о самих текстах – как называются, когда выходили, откуда взят данный отрывок и проч. А фрагменты взяты довольно большие – по 55 с лишним стр. (Жуков и Жадов), 40 стр. Чуйков, 30 стр. Штеменко и Покрышкин. Частная претензия – воспоминания маршала Жукова в перестроечное время выходили в авторском варианте, с восстановленными купюрами. Какое издание было взято за основу для рассматриваемой книги, составителями не говорится.
Претензия номер четыре: даже эти тексты не отредактированы, поскольку содержат излишнюю информацию (скажем, в воспоминаниях Жукова передается его частный разговор со Сталиным о судьбе его сына и проч.). Интересно, конечно, но не по делу ведь!
Претензия номер пять: нет ничего из даже переведенных и опубликованных работ западных военачальников и историков, т.е. полностью односторонний взгляд на весьма непростую и спорную операцию.
Претензия номер шесть (последняя по месту, но не значению) – НЕТ КАРТЫ! Фиг с ними, с фото, которых тоже нет (это чтобы подешевле, надо понимать), но карту Варшавской операции, хоть ч/б, можно и нужно было дать! Начали тырить из чужих работ, так натырьте грамотно по максимуму…
В общем, данное издание ничего не прибавляет к истории Варшавской операции, а служит лишь средством извлечения дополнительной прибыли издательством Алгоритм и возможностью отчитаться о выпуске энного числа изданий к годовщине Победы.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Внутренняя жизнь РПЦ всегда была закрыта от внешнего взора, когда из-за реальной боязни вмешательства со стороны государства, когда из-за нежелания пускать к себе посторонних. Впрочем, этот подход характерен для всех церковных структур, вне зависимости от страны и конфессии.
Архиепископ Саратовский Пимен (1923-93), один из малоизвестных в миру иерархов РПЦ конца 1950-х – начала 1990-х гг., но признанный и уважаемый всеми знавшими его (а таковых было много) на протяжении своей жизни вел дневники (что не очень типично для отечественного клирика). Недавно они вышли довольно большим тиражом (4000 экз.) трудами Саратовской епархии.
Издание получилось очень качественным (твердый переплет, офсетная бумага, множество фотографий, в том числе цветных), практически полное отсутствие опечаток, качественное сопровождение (введение, примечания). Можно было бы добавить именной указатель, но и без него книга вполне достаточна.
Я уже писал о первых двух томах в этой серии, теперь расскажу о завершающем выпуске – двухтомнике воспоминаний. Первый том охватывает события с 1965 по 1984 г., второй – с 1985 по 1993.
О чем книга: церковные и редкие личные праздникам, поездкам по епархии (большой – Саратовская и Волгоградская области), выяснению отношений с церковными и советскими властями (включая т.н. «двадцатку») – при этом с последними нередко было проще, мелких радостях (практически ежедневные прогулки на природе, летом купание, грибы/ягоды, музыка, книги, кино). Много фотографирует, играет (и весьма неплохо) в городки.
Ничто человеческое ни чуждо: помимо музыки, очень много читает, преимущественно светской литературы, смотрит кино («17 мгновений весны», «Андрей Рублев», «Фантомас» и проч.), к сожалению, практически никогда не комментируя, составляет атлас грибов Саратовской области (скрупулезно подсчитывая количество собранных грибов за каждый поход в лес). Вообще, в лесу, на природе готов быть постоянно – в отпуске, отправляясь в лес, уходит туда на 8-12 часов. При этом Пимен не анахорет – много общается с самыми разными людьми, очень много проводит служб, читает проповедей.
Среди его друзей М. Ростропович и Г. Вишневская (пока не эмигрировали), министр внутренних дел Щелоков. Очень интересны характеристики патриархов Пимена и Алексия I. Вообще полезно и интересно для понимания брежневской и перестроечной эпох в истории РПЦ. Любопытный взгляд изнутри на РПЦ, отношения с Советской властью.
Вот один пример: «По телефону меня пригласил уполномоченный А.П. Никоноров. Спрашивает меня: «Говорите, что Вам необходимо сейчас?» Я объяснил, что нужно сделать, против чего он ранее возражал. Он говорит: «Делайте всё, что хотите, а мне в почтовый ящик бросьте копии». Потом он объяснил свое состояние. Врачи сделали ему рентгеновский снимок и нашли затемнение, хотят класть на операцию. Уполномоченный сказал мне: «Чувствую, что меня там прирежут. Помолитесь тогда за меня». Я говорю: «Мы всегда молимся за власти». Уполномоченный как-то с обидой: «Да я Вас серьезно прошу помолиться, при чем тут власти»…
Вскоре уполномоченный действительно умер, и я дал указание во всех церквах поминать новопреставленного Алексия» (т.1, с.114-15).
Содержание материала выдержано следующим образом: 1-й том - Введение на 25 стр., остальное (на 690 стр.) – дневниковые записи; 2-й том – дневники (чуть менее 400 стр.), остальное (чуть менее 300 стр.) – приложения (проповеди архиеп. Пимена, его публикации и интервью, воспоминания о владыке Пимене и архивные документы – в том числе доносы на него).
На мой взгляд, этот двухтомник, вместе с дневниками Пимена времен его пребывания в Свято-Троицкой Лавре – это прекрасный образец отечественной мемуарной литературы 1950-90-х гг., взгляд изнутри на происходящее в РПЦ, взгляд немного со стороны на жизнь нашей страны и общества второй половины 20 в., от Хрущева до Ельцина, наконец, пример подневных записей просто умного и интеллигентного человека. Мне трудно поставить рядом с этим изданием что-либо сопоставимое по месту, занимаемому автором этих дневников, времени, когда он жил, и степени откровенности, на которую он пошел. Рекомендую всем интересующимся историей СССР/РФ и РПЦ.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Автор этой книги, Александр Григорьевич Булгаков (1948-), закончил в 1970-е гг. историко-филологический факультет Горьковского университета. Учился богословию в Москве и Финляндии. В настоящее время живет в Воронеже.
Впервые эта книга вышла в Москве в 2001 г. в издательстве 000 «Новый Юрист»
Данная работа посвящена политике православной церкви в отношении к сектантству в правление Александра III и Николая II (изложение заканчивается февралем 1917 г.). Автор рассматривает данную непростую и относительно малоизученную проблему, опираясь на разнообразные оригинальные материалы – публикации тех лет и архивные источники, во многом малоизученные.
В начале своего исследования находятся разделы, посвященные анализу сектантства в дореволюционной России, а также историографии сектантства в работах отечественных и зарубежных историков 19-20 вв.
Как результат, данный труд демонстрирует большое количество интересных фактических данных, а также наблюдений и комментариев автора. Комментарии, правда, порой излишне политизированы – последний все время срывается на сравнение событий и политики царской России и России современной, находя много параллелей и эмоциально их оценивая.
А.Г. Булгаков ставит перед собой одной из целей развеять миф о том, как процветало православие на Руси до революции, но это процветание было уничтожено воинствующими безбожниками, непонятно откуда взявшимися. И это действительно серьезнейший вопрос – если до 17 г. все были православными (не считая иноверцев, естественно), толпами ходившими в храмы, то откуда всего через несколько лет появились те же толпы, разрушавшие эти храмы, а священников и монахов убивавшие? Кто разорял церкви, жег иконы, расстреливал священнослужителей – одни партийцы, да чекисты с китайцами в придачу? И как верные сыны православной церкви вдруг разом обратились в «бесов» или просто пошли за ними?
Автор убедительно показывает, что православная церковь была государственным институтом, всячески использовавшим инструменты принуждения, имевшиеся у государства, что законы Российской империи фактически жестоко карали – ссылками, тюремным заключением – всех, кто отклонялся от канонического православия. Дух приносился в жертву букве, вера превращалась в формальное отправление определенных обрядов, самостоятельное рассуждение и просто чтение Библии было подозрительным и преследовалось.
Автор приводит многочисленные факты воистину бесчеловечного преследования тех, кого священнослужители не разбираясь именовали «штундистами» - женщин, детей, стариков, как наказывали ссылкой тех священников, кто решался рассуждать о правах христиан, пусть и не православных.
Сделанный автором вывод вполне убедителен: православная церковь до революции настолько прочно связана с государством, что воспринималась как госструктура, и вместе с другими институтами императорской России лишилась опоры и поддержки. Сдерживаемое на протяжении столетий недовольство паствы выразилось как в уходе от православия в христианское (и не только) инославие, так и в атеизме, в том числе воинствующем. Разжавшаяся (зажимаемая) пружина развернулась и ударила – прежде всего по тем, кто ее зажимал.
Оформление книги, наверное, неплохое – плотный бумажный переплет, офсетная бумага. Правда, совсем нет иллюстраций, при этом на обложке почему-то дана фотография Николая II, а не Александра III и Победоносцева, о которых говорится гораздо больше. Многовато опечаток, на с. 103 текст обрывается посередине фразы.
В конце имеется список библиографии и источников на 10 стр., а также приложения с документами на 35 стр. – частично интересными, частично не очень.
С 2005 г. тираж этой любопытной книги (объемом в 3000 экз.) так и не разошелся, что, наверное, говорит об интересе не только к этому исследованию, но и к данной теме.
Вероятно, широкому кругу читателей интересно что-то другое.
В дополнение к работе Булгакова рекомендую издание "Монастырские тюрьмы в царской России" (изд-во «Александрия» 2010 г.), где имеется еще дореволюционная публикация А.С. Пругавина «Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством».

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Федор Викторович Кондратьев (1933-) – известный отечественный психиатр, много лет профессионально занимавшийся судебной психиатрией, автор многочисленных публикаций, доктор медицинских наук, профессор. Правда, к его профессиональной деятельности отношение среди специалистов разное, в том числе резко критическое. Но это другой разговор – рассматриваемая его книга посвящена детству.
Родился Федя Кондратьев в Москве, в семье медиков – папа с мамой были врачами (в будущем он пошел по их стопам). Как у многих других сверстников, детство его кончилось 22 июня 41 г., точнее, перешло в другое качество.
Мальчик Федя оказался в несколько лучшем положении, чем многие другие его дети: родители его, как врачи, остались в Москве, его самого мать эвакуировать не дала, жили они, конечно, тяжело, но все же много лучше остальных – были и дрова, и еда (в том числе остро дефицитная, от тети, старой большевички).
Тем не менее, взросление шло быстро – Феде довелось пережить смерть родных и близких, побывать (не однажды под бомбежкой), чудом спастись на минном поле.
Его память сохранила много интересных и редких свидетельств детства: панику 16 октября 41 г., очереди за хлебом, разбомбленные дома, на месте которых разбивали скверы, рассказы взрослых о войне (в частности, его двоюродного брата Вяч. Кондратьева, будущего известного советского писателя), салюты, выставка трофейного оружия, инвалиды…
Написано все это хорошим языком, читается легко и интересно.
Оформлена эта небольшая книжечка очень достойно – твердый переплет, плотная офсетная бумага, отсутствие опечаток, много фото из домашнего альбома.
В общем, на смену воспоминаний фронтовиков пришли воспоминания детей войны. Это хорошо и здорово – дети видели и слышали много своеобразного, да и их опыт жизни, даже в далеком тылу, весьма ценен. Рекомендую всем интересующимся историей Великой Отечественной.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Горький в свое время говорил, что каждый человек интересен своей судьбой и должен написать историю своей жизни. Возможно, с последним можно было бы и поспорить, но ткань исторической памяти нашей страны столь разнородна, неустойчива и неплотна, что в общем хоре найдется место всякому голосу, и каждый из них имеет право на своё (пусть о короткое) соло.
Это особенно актуально, когда речь идет о Великой Отечественной. Перефразируя А.В. Суворова, можно сказать, что пока последний живой солдат той войны не оставит свой рассказ о ней, война не закончена.
Петр Гордеевич Черкасов (1913-1987) прожил жизнь не просто долгую (особенно долгую для мужчины), но весьма продолжительную по меркам истории нашей страны 20 века, и насыщенную. Родившись в крепкой (позже объявленной кулацкой) крестьянской семье, он с раннего детства привык к тяжелому труду, что очень помогло в жизни. Влюбившись в детстве в редкие тогда трактора, убежал в 16 лет из дома, чтобы учиться на тракториста, кем и стал.
Очень интересен рассказ о жизни саратовской деревни в середине 20-х – первой половине 30-х гг. – как разоряли церкви, как строили семейную жизнь, как работали и отдыхали.
В середине 30-х был призван в армию, на Дальний Восток, отслужил там несколько лет танкистом, отправился учиться на офицера, но решением партии и правительства был переведен в автошколу. Войну встретил на Западном фронте, под Харьковом, командиром автороты, а фактически пехотинцем - практически без техники и даже личного оружия. Успел повоевать (и хорошо) – отмечу отлично описанный бой с немцами, закончившийся штыковой контратакой – и тяжелым ранением. Это и спасло ему жизнь – эвакуированный в тыл, он после выздоровления до середины 43 г. командовал отдельной автосанитарной ротой, базировавшейся под Москвой, но постоянно командируемой на фронт для эвакуации тяжело раненых. Потом в том же качестве служил уже непосредственно на фронте, встретив окончание войны в Будапеште.
Нам чаще всего приходится читать о представителях героических армейских профессий (что справедливо), но вот П.Г. Черкасов, признавшийся, что лично убил только одного немца (в той, штыковой контратаке, летом 41), вывез со своей санротой без малого 100 тысяч бойцов и офицеров – а это почти армия…
Прослужив в армии до середины 50-х гг., потом он работал в школах – военруком, трудовиком. Воспоминания стал писать лишь в 80-е, не закончив их, как собирался.
Инициатором и издателем этих воспоминаний стал его сын, Петр Петрович Черкасов, д.и.н., руководитель Центра французских исторических исследований Института всеобщей истории РАН, автор нескольких десятков книг и публикаций по истории Франции, России и российско-французских отношений нового и новейшего времени.
Издание получилось интересное и качественное. Рассказу о довоенной жизни посвящено около 70 стр., чуть больше – войне. В книге есть вклейка с фото из семейного архива, несколько карт. Твердый переплет, офсетная бумага, практически нет опечаток. Тираж всего 500 экз.
На мой взгляд, достойная книга о достойной жизни, познакомиться с которой будет полезно любому интересующемуся историей нашей страны в 20-40-е гг. Рекомендую.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть