Вячеслав Васильевич Якобс, автор рассматриваемого издания, родом из Таллина. Отец — офицер царской армии, с Юденичем ушедший в Эстонию, мама — из известной купеческой семьи. Семья была, естественно, православной. С детства стремился в храм, где еще школьником и начал прислуживать. Священником стал в 1948 г. Служил в Эстонии, потом в Вологде, чему посвятил немало интересных страниц. Там и был арестован, фактически за профессиональную работу, реально за активную церковную (миссионерскую) деятельность. Попал по хрущевскую антирелигиозную кампанию и был осужден показательным судом на 10 лет за антисоветскую агитацию.
Отсидел в лагере в Мордовии, где, как честно пишет будущий митрополит, был не тяжело (см. фото стр. 109), даже куличи удавалось печь! Освободившись через пять лет, смог вернуться к церковному служению, чему способствовало, наверное, и то, что отец Вячеслав Якобс был с детства знаком с будущим эстонским митрополитом Алексием (Редигером). Когда последний стал патриархом в 1990 г., он сделал своего старого товарища епископом Таллинским и архиереем, а в 1993 г. даровал Эстонской Православной Церкви автономию.
Свои воспоминания Митрополит Корнилий, принявший перед архиерейством по настоянию патриарха монашество, написал в 2009 г., к своему 85-летию, доведя повествование до начала 21 в. В настоящее время в Эстонии сосуществует две православных церкви, одна - являющаяся частью РПЦ, вторая - признанная официальными властями.
Книга эта — часть истории РПЦ второй половины 20 в., рассказанная человеком, много видившим и знавшим, но, думается, поделившимся не всем. Скажем, подробно и интересно повествуя о жизни в довоенной Эстонии, он, проведший всю войну в Таллине, о времени немецкой оккупации почти ничего не поведал, поделившись лишь какими-то фактами из церковной жизни. На протяжении своего долгого жизненного пути встретил многих интересных людей, в основном духовного звания. В целом именно этим, прежде всего, и увлекательна его книга, написанная легко, увлекательно и с юмором. Нет ни назидательства, ни грусти об ушедшем.
Издание, тираж которого не указан, хорошо оформлено: чуть больше среднего размера, офсетная бумага, большое количество (свыше 70) ч/б и цветных иллюстраций, сопровождающий каждую главу.
Думается, эти воспоминания будут интересны вдумчивому читателю, который сможет узнать любопытные сведения о жизни православной церкви на периферии православного мира. Современному верующему будет небезинтересно узнать об особенностях церковного служения в Эстонии; остальным — познакомиться с еще одной страничкой истории нашей страны.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Протоиерей Валентин Амфитеатров действительно гораздо менее известен в нашей стране, даже среди верующих, не говоря уж о среднестатистическом россиянине. Имена Иоанна Кронштадского и Серафима Саровского, Алексея Мечева, Матроны Московской и Ксении Петербуржской гораздо больше на слуху, нежели отца Валентина, хотя тот служил не где-нибудь в глубинке, а в Москве, и могила его находится на Ваганьковском кладбище. Вероятно, дело в том, что, несмотря на очевидность его святости, о чем подробно рассказывается в книге, отсутствие его могилы препятствует, по канонам православной церкви, официальному причислению его к лику святых, хотя решение о канонизации состоялось еще в 1998 г., но последней пока не воспоследовало.
Рассматриваемая книга выросла из работы одной из ее составительниц, Г.А. Александровой, которая в 2003 г. выпустила труд под аналогичным названием.
Со временем Г.А. Александрова объединилась с Е. Н. Викторовой, правнучкой отца Валентина, и выпустили общий труд. Это уже третье издание данной книги: первое вышло в 2010 г., в 2011 г. появилось новое, дополненное одной главой и несколькими приложениями общим объемом в 115 стр. Данное – перепечатка предыдущего. Отмечу, что тираж последнего – 4000 экз., цифра, видимо, вполне обоснованная, так предшествующие издания полностью разошлись за короткий срок.
Будущий чудотворец родился и вырос в семье священника, и путь священнослужителя был во многом предопределен. Начал службу в Калужской апархии, потом был приглашен московским земством преподавателем учительской семинарии сначала Подмосковья, затем Москвы, где высоко оценили его таланты проповедника и педагога. В 1874 г. отец Валентин был переведен в мало посещяемый храм Константина и Елены в Кремле. Здесь о. Валентин и приобрел уже всероссийскую известность не только своей праведной жизнью, но и благодатными дарованиями — провидением и способностью творить чудеса даже на расстоянии (особенно много о. Валентин исцелял от болезней глаз). Именно как к врачу и утешителя прибегали к нему самые разные люди, от аристократов до простолюдинов, о чем очень подробно рассказывается в книге. О. Валентин был строг — терпеть не мог не только лжи, но даже неискренности, и нередко отказывал в общении с собой и даже посещении своего храма на целые месяцы тем, кого считал недостойными Божьей милости в виде исповеди и причастия.
Сотни духовных детей о. Валентина наполнили прежде пустовавший храм, а общения с батюшкой искали приезжие не только из других областей России, но и из заграницы.
В начале 1890-х гг. о. Валентин был назначен настоятелем Архангельского собора Кремля, где бывала царская семья, что внешне было повышением, но не для батюшки, не искавшего такой славы.
Свою пастырскую деятельность он продолжил на новом месте, став со временем миссионером Москвы. В конце 19 – начале 20 в. выходят сборники проповедей о. Валентина, подготовленных его дочерями. Кстати, в рассматриваемом издании приводится много духовных текстов батюшки, который замечательно владел словом.
В конце жизни ослеп и служить службы перестал, но посетителей принимал до самого конца. После смерти на его могилу стали стекаться паломники, что после Октябрьского переворота стало всё больше раздражать новые власти. В начале 1930-х гг. могила батюшки была разрушена, на ее месте был устроен воинский мемориал, так что место захоронения о. Валентина затеряно среди нескольких братских могил и точно неизвестно.
Чудеса, совершаемые о. Валентином посмертно, стали случаться практически сразу по его кончине, и продолжаются до сегодняшнего дня. Их описанию посвящена целая глава книги, читать которую очень интересно, поскольку речь в ней идет о судьбах самых разных людей.
В целом книга охватывает все стороны жизни и служения о. Валентина. Отдельные главы повествуют о судьбе его родных, как предков, так и потомков, судьбе его захоронения, истории книг о нем.
Наверное, данное издание, общим объемом в 650 стр., является скорее полноценной книгой, а не антологией, несмотря на наличие отдельных разделов, содержащих воспоминания о батюшке, его переписку (объемом в несколько десятков стр.), а Г. Александрова и Е. Викторова — скорее авторами, нежели составителями. Вероятно, насыщенность издания большим количеством дополнительных материалов об о. Валентине (прежде всего записок его первого и главного биографа Анны Зерцаловой) не позволило им причислить себя к авторам.
Оформление книги получилось среднего качества: твердый переплет, просвечивающая газетная бумага, очень много иллюстраций в тексте разного качества.
Рекомендую эту книгу прежде всего воцерковленным читателям, хотя она будет полезна и любому, интересующемуся историей нашей страны в конце 19 – начале 20 в., так как рассказывает о значимой, хоть и позабытой фигуре Русской православной церкви. Наличие большого количества духовных текстов и описания чудес человека, скептически относящегося к такого рода литературе, скорее оттолкнет.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Данный том продолжает публикацию, подготовленную Н.Л. Пушкаревой. Труды исследований 19 – начала 20 в., публикуемые в этом трехтомнике, в настоящее время труднодоступны даже для специалистов по истории науки.
Второй том можно разделить на четыре части: «Цензура нравов в русской деревне 19 в. глазами современников», «Бабы богомерзкие», «Народная медицина, акушерство, гинекология», «Многоженство, двойной стандарт в поведении, насилие над женщинами». Первая часть (объемом в 250 стр.) посвящена времяпрепровождению на селе, прежде всего различным посиделкам молодежи. Авторы показывают, с одной стороны, достаточную свободу нравов, ограниченную, с другой стороны, местными представлениями о приличии и дозволенности. И здесь хочется привести один пример, известный этнографам, но не затронутый ни художественной литературой, ни историческими трудами как (полагаю) неприличный.
Это проверка невесты на девственность как главный элемент свадебного обряда на Руси и Украине. Невесту раздевают догола (в присутствии представителей жениха), ищут у нее на теле и в одежде острые предметы и/или сосуды с кровью, затем одевают на неё специально приготовленную чистую рубашку, отводят невесту с женихом в «камору», где друзья/родственники уже лежат и греют им постель. Запирают брачующихся внутри и подслушивают, что происходит внутри (все желающие, в том числе и дети). Тем временем гости сидят за столами и ждут, чем все кончится. Суть процедуры заключается в следующем - жених должен механически лишить невесту девственности, а невеста оттолкнуть его сразу же после этого (это не то что не любовь, это даже не секс!). После этого совокупления жених зовет дружек (своих друзей) и вручает им рубашку невесты. Если на ней имеется искомое кровяное пятно, рубашку торжественно несут в свадебный зал, всем показывают, вешают на стену (а на следующий день могут ходить с ним по деревне, размахивая как флагом или вешать на доме), хвалят родителей невесты, а те благодарят последнюю, что не опозорила их. Если невеста не девушка, начинается самое веселое: жених бьет (сколько ему темперамент позволяет) невесту, гости со стороны жениха бьют посуду, ломают мебель и даже сам дом, всячески позорят родителей невесты.
Самое интересное. Если жених оказывается импотентом (здесь винят злые чары), то невесту все равно проверяют на невинность. За жениха может это сделать старший из его друзей (если он женат, то грехом это не считается), или сама невеста – двумя пальцами, или кто-то из ее подруг.
Все это происходило еще в середине 19 в., на православной Руси...
Самая интересная, на мой взгляд, работа 2-го тома содержится именно в первом разделе. Это фрагмент из исследования М.Н. Харузина «Сведения о казацких общинах на Дону» (объемом в 155 стр.).
Вторая часть занимает всего 40 стр. и представлена двумя небольшими публикациями, разбирающими народные представления о «нечистоте» женщин во время месячных и после родов. Любопытно, но вполне совпадает с общими (как для того времени, так и для христианской культуры) заблуждениями.
Третья часть (объемом в 150 стр.) содержит шесть материалов, посвященной народной медицине, как допетровской, так и современной. Авторы (преимущественно врачи) рисуют довольно мрачную картину беременности и родов. Если к беременным женщинам довольно часто относились щадяще и было принято угождать всем ее капризам, то вот родовспоможение (без участия врачей) было воистину сопряжено с риском для жизни и роженицы, и ребенка. Авторы описывают в цветах и красках, как проходили роды и к каким варварским средствам обращались повивальные бабки, особенно в трудных родах, что часто приводило и к увечьям, и просто к смерти (напр., для ускорения родов давали пить порох, поскольку порох «стреляет»). Не случайно, что общий вывод исследователей таков – только русские женщины могли вынести подобное насилие над собой. Правда, за это им приходилось платить – практически все женщины после родов страдали опущением матки… Варварским было и отношение к новорожденным, немудрено, что детская смертность была так высока.
Наконец, четвертая часть (объемом в 260 стр.) представлена тремя трудами одного автора – С.С. Шишкова. Самая большая - из них «История русской женщины» (220 стр.) носит обзорный характер. Она произвела на меня наименее значимое впечатление из всего, что пришлось читать в этом трехтомнике. Автор, придерживающийся либеральных взглядов, густыми черными мазками живописует положение русских женщин с древнейших времен до конца 19 в., не находя практически ни одного доброго слова ни для одной эпохе, ни для одного учреждения или института. Его работы насыщены различными цитатами и ссылками на разнообразные источники и исследования, однако общее впечатление от его работы остается как от крайне предвзятого. Без данного издания, чья научная ценность не представляется мне особенно значительной (оно может быть интересно историку как памятник определенного времени), рассматриваемый трехтомник ничего не потерял бы. Тем более, что многие примеры и факты, рассматриваемые Шишковым, используются и в других работах.
Второй том, как и первый, дает много любопытных материалов о том, как мужья обращаются с женами, отцы с дочерями и сыновьями, свекры со снохами. Это вполне вписывается в известную по художественной литературе картину бесправия и отсутствия личной свободы, характерную для России 18-19 вв., причем не только в бедных крестьянских семьях, но и в богатых купеческих и аристократических семействах. Ситуация начала меняться в конце 19 в., но не радикально.
Данный том дает много для понимания жизни простого народа и показывает некоторые практически неизвестные даже исследователям стороны быта и нравов преимущественно середины – второй половины 19 в. Однако читать этот фолиант будет непросто и неподготовленному читателю будет сложно осилить его. Скрыть

Вот еще одна классная и, к сожалению, не ставшая известной публикация. Напоминает по стилю, времени и ценности содержащегося в ней рассказа «Дневники 1937–41 гг.» Ивана Хрипунова (я писал о них). Ее автор - Федор Александрович Писарьков (1917–1991).
Первое издание воспоминаний Ф. А. Писарькова было в 2017 г. и включало только военные воспоминания. Сейчас вышло новое, «массовым» тиражом в 400 экз. Но зато расширенное, включающее теперь повествование о довоенной жизни автора.
В рассматриваемом издании представлено четыре самостоятельных текста: «Жизнь в Оренбургской деревне и Донбассе» (объемом в 200 стр.), «Родители. Биографическая повесть» (объемом в 90 стр.), «Военные воспоминания нестроевого солдата» (на 230 стр.) и «Поэма о братьях» на 45 стр. Есть введение на 15 стр. об авторе и его книге. Имеются примечания от составителей.
Отец главного героя – до революции шахтер в Донбассе, во время Гражданской войны и нэпа крестьянин в Оренбургской губернии. Из-за неурожая семья решила вернуться, отец вновь пошел на шахту и погиб там от несчастного случая, оставив шестеро сирот.
Федя (предпоследний ребенок) с детства полюбил чтение, с удовольствием учился в начальной школе. Испытал на себе на рубеже 1920-1930-х гг. украинизацию, о чем интересно написал. Он много говорит о школе, учителях, изучаемых предметах, участии учеников в ликвидации безграмотности, борьбе с церковью и проч.
Это любовь к книгам не оставила его и во взрослом возрасте. До войны работал в книжной торговле, потом провал. Шесть месяцев он провел в оккупации, об этом не написал ничего, увы. В начале 1943 г., после прихода Красной армии, был признан годным к нестроевой службе и направлен в запасный 939 стрелковый полк. В составе частей Юго-Западного фронта полк участвовал в освобождении Донбасса и Левобережной Украины.
Первые впечатления от армии были шокирующими. Молодому новобранцу дали ржавую винтовку, которую он первый раз держал в руках, и отправили в бой, даже не показав, как ею пользоваться. Мне приходилось читать, что с призывниками с оккупированных территорий не церемонились, используя их как пушечное мясо – видно, это как раз такой случай. Буквально вчера мирный человек, а завтра – уже в окопах. Потом обжился, стал чувствовать себя уверенно.
Не долечившись после ранения, был вновь отправлен на фронт. Почти пять дней шел по степи с воспалением легких, спал на сырой земле. Не позаботься о нем добрые люди – умер бы. За два с лишним военных года нестроевой солдат прошел через окопы на передовой, тяжелое ранение, три военных госпиталя; был пехотинцем, пулеметчиком, военным строителем; победу встретил в Москве.
Не поймите меня неправильно, в записках Ф. Писарькова нет ни жалоб на жизнь, ни пафосного героизма, но дано множество бытовых зарисовок, разных размышлений и тонких наблюдений за поведением людей в условиях войны. Очень любопытен рассказ о жизни/службе в тех частях, где, как правило, ветераны Великой Отечественной не служили: строительные части, охрана и проч.
Приехав в 46 г. домой после демобилизации, узнал, что трех старших братьев убило на войне, один вернулся инвалидом. От большой семьи осталось трое: мать и двое младших детей…
После войны работал в стройуправлении. Воспоминания начал писать в конце 1970-х гг., но они не были доведены до конца, что весьма обидно.
Кроме воспоминаний Ф. Писарькова о своей довоенной жизни и службе в армии, им также написаны от имени матери и написаны здорово – именно как литературное, а не автобиографическое произведение. Им прекрасно переданы как ощущения молодой девушки, так и вдовы.
Отличное оформление. Крупный шрифт. Есть вклейка с ч/б фото.
Весьма и весьма рекомендую всем интересующимся историей нашей страны в 1920-40-е гг., изложенные жившим тогда и многие видевшим человеком.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Автор данного труд - Александр Полищук (1982-). По образованию он юрист, серьезно занимается военной историей. Научный сотрудник Мегионского городского музея (г. Мегион, ХМАО-Югра). Это его вторая монография (первая была посвящена освобождению Донбасса).
В своей новой работе А. Полищук рассматривает первую летнюю попытку 1943 г. советского командования овладеть Донбассом, которая, с его точки зрения, имеет важное значение для понимания более широких замыслов Ставки ВГК и Генштаба РККА на летнюю кампанию 43 г. Данная операция не нашла должного отражения в научной (да и мемуарной) литературе, ни на уровне целей, ни на уровне хода и итогов, ни на уровне общей оценки (что получилось/не получилось и почему). Именно эту задачу и поставил перед собой автор в своей почти 280-страничной книге.
По мнению А. Полищука, основной замысел этого периода состоял в разгроме 1-й немецкой танковой армии силами Юго-Западного фронта и 6-й немецкой полевой армии силами Южного фронта с последующим освобождением Донбасса силами двух этих фронтов. Соответственно, Изюм-Барвенковская операция была лишь частью общего плана, который не ограничивался рамками операции «Цитадель», а предполагал расширение ее по направлению к Донбассу. Однако история не дала осуществить этот план в силу прочно выстроенной обороны противника и недостатка наших сил.
Рассматриваемая работа состоит из шести глав и введения с послесловием. Автор активно использует различные источники, в том числе наши и немецкие архивы, что делает его аргументацию более разнообразной и доказательной. Правда, ссылок на источники нигде не дано.
В тексте очень много избыточной информации, чисто технической и статистической (какие части входили в те или иные соединения, напр.). Наличие этих чрезмерных данных делает восприятие книги более сложным. Я бы вывел это в комментарии или приложение.
Изложение дано в строго хронлогической последовательности. Боевые действия описаны буквально поденно. Очень большой плюс изложения в том, что бои показаны как крайне тяжелая и кровавая работа, где ни у одной из сторон нет постоянного и очевидного перевеса – это осыпание друг друга более или менее продуманные и скоордированными ударами, успешность которых не всегда очевидна. Видно, что немцы упорно и умело бились за занимаемые ими позиции, местами отступали и несли тяжелые потери (а наступавшие наши – еще, увы, бОльшие).
К сожалению, общее положительное впечатление от книги сильно портит т. н. «авторская редакция». Корректора у текста, очевидно, не было, редактор его не вычитывал, а жаль, потому что в тексте просто БЕДА с запятыми (есть там, где не нужны, нет там, где требуются). Конечно, такие вещи легко корректируются еще при работе на компьютере, но это в идеале…
Оформление среднее (желтоватая просвечивающаяся бумага), твердый переплет. Чуть уменьшенный формат. Имеется список литературы и источников. Есть цветные карты на вклейке и ч/б иллюстрации в тексте (в том числе, много фотографий военачальников). Тираж 1000 экз.
Рекомендую эту познавательную работу всем интересующимся историей Великой Отечественной как добротное исследование одной не первостепенной, но интересной кампании.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть