Эта книга вышла в 2006 г. в изд-ве «Патриот» под назв. «Трагедия и бессмертие 33-й Армии». Хлесткое название принадлежит изд-ву Яуза, переиздавшее ее в 2009 г. в серии "Великие трагедии Великой войны".
Автор – профессиональный военный, канд. ист. наук, полковник запаса В.М. Мельников (1957-). С 1995 по 2000 г. он командовал 12-м танк. полком гв. танк. Кантемировской дивизии. Вероятно, с того времени родился его интересе к истории 33-й армии, поскольку её боевой путь прошел как раз в районе дисклокации Кантемировской див.
33 А относится к числу тех, о которых после войны говорили мало и неохотно. Историки показывали героические действия советских бойцов и командиров в победные периоды. О неудачах РККА старались не вспоминать. Эта практика не позволяла рассказать всю правду о событиях, связанных с гибелью ударной группировки 33-й А самом конце Московской битвы. К тому же вина в ее гибели лежит во многом на командовании Западного фронта, которое вначале недооценило возможности противника на этом участке, а затем не приняло всех возможных на то время мер по спасению окруженных соединений и частей. Командовавшие в период битвы под Москвой фронтами, армиями и соединениями генералы Жуков, Конев, Еременко, Рокоссовский, Говоров, Голиков, а также Соколовский, Катуков, Сандалов, Белов, Белобородов и другие прошли затем всю войну и стали известными военачальниками. Многие из них оставили довольно подробные и правдивые воспоминания о ходе Московской битвы на тех направлениях, где им пришлось сражаться. Воспоминания Жукова, касающиеся Ефремова и прорыва 33-й А к Вязьме, носят явно предвзятый и необъективный характер. Честно рассказать о событиях, происходивших непосредственно под Наро-Фоминском, южнее и севернее его, было некому. Вообще тогда крайне редко вспоминали военачальников, погибших в бою, либо попавших в плен в начальный период войны.
Помимо этого, определенную роль сыграли не всегда ровные отношения М. Ефремова с командующим Западным фронтом Жуковым. Наконец, имел значение и тот факт, что после уничтожения штаба окруженной группировки и гибели Ефремова немецкое командование в знак уважения к мужеству и стойкости командарма приказало похоронить его с почестями. После войны такие факты не приветствовались. Так вот и получилось, что о подвиге бойцов и командиров 33-й А, ее командующего вспоминали редко.
Вокруг истории 33-й А есть много неточностей – как вызванных недостатком информации, так и сознательных. Скажем, часто не говорится, что на Угре погибла не вся армия, а только три стрелковые дивизии, общая численность которых перед попаданием в «котёл» не превышала 20 тыс. чел. У Ефремова было несколько путей выхода из «котла», выбранный им оказался самым сложным.
После ликвидации Нарофоминского прорыва в ходе начавшегося 6 декабря 1941 г. контрнаступления под Москвой 33-я А к 26 дек. полностью освободила Наро-Фоминск, 4 янв. 1942 г. – Боровск и 19 янв. – Верею. К этому времени 33-я А нуждалась в пополнении личным составом, техникой и боеприпасами. Поэтому полной неожиданностью был приказ, полученный 17 янв. 1942 г. от командующего Западным фронтом генерала армии Жукова, наступать на Вязьму. Так начиналась печально известная Ржевско-Вяземская операция. На решении Военного совета Запфронта отразилась, видимо, та оценка оперативной и стратегической обстановки, которая выработалась тогда в Ставке Верховного Главнокомандующего. Успехи советских войск, достигнутые в декабре, породили малооправданную надежду на то, что теперь можно добиться больших побед, не делая паузы перед новой наступательной операцией.
Не имея в нужных количествах боеприпасов и продовольствия (доставлялись только по воздуху), в условиях абсолютного превосходства противника главные силы армии два с половиной месяца продолжали героически сражаться. На 6 фев. 1942 г. в окруженных дивизиях 33-й А насчитывалось 9580 чел. Дальнейшее увеличение численности (до 12 780 чел. к 11 марта 42 г.) было произведено за счет мобилизации местного населения в возрасте от 17 до 45 лет.
Ефремов неоднократно обращался к командованию Запфронта и даже дважды к Сталину с просьбой разрешить прорваться своими силами. Разрешение, полученное на выход из окружения в середине апреля, запоздало – личный состав обессилел, съев все свои разваренные поясные ремни и подошвы найденных сапог. Боеприпасы иссякли. Таял снег. Солдаты были в валенках. Разлилась река Угра. Остатки частей армии были загнаны в район Шпырьевского леса, откуда с огромным трудом, не имея никакой техники, в ночь с 13 на 14 апреля смогла прорваться через сплошной пулеметно-автоматный огонь только группа во главе с Ефремовым. Остальные выходили небольшими отрядами и поодиночке в ночное время. Всего за два с половиной месяца боев (со 2 февраля) армия потеряла более 8 тыс. чел., в том числе во время выхода из окружения – около 6 тыс. чел. Прорваться к своим войскам смогло всего 889 чел.
Встречая везде заслоны из пулеметного огня, группа была разгромлена. Ефремов, получивший третье ранение, потерял способность двигаться и застрелился. По свидетельству очевидцев, хоронили немцы Ефремова в деревне Слободка 19 апреля 1942 г., с почётом.
Отношение Сталина к Ефремову было непростым. В 1946 г. в Вязьме на площади, носящей его имя, командарму – первому из всех – был поставлен памятник работы Е.В. Вучетича.
Оригинальной работы Мельникова я не видел, но в изд-ве Яуза она явно пострадала. В книге нет списка литературы и сокращений. Плохо с картами: первая размещена аж на 57 с., следующие – на с.149, 165 и 306. Карты немецкие, читаются плохо. Вряд ли Мельников выпустил бы такой необработанный труд.
Данное издание – это фактически подённый дневник 33 А с окт. 41 по апр. 42 г. О Ефремове до окт. 41 г., когда он принял командование, ничего нет.
Много фотографий, минимум опечаток. Книга мне понравилась, хотя у военных историков были вопросы по трактовке Мельниковым боев под Москвой. Рекомендую её всем интересующимся историей Великой Отечественной, желательно в паре с работой С.Михеенкова. Скрыть

Это довольно необычная книга, таких уже давно никто не пишет. Это воспоминания, в которых автор рассказывает о забавных случаях, но происшедших не с ним, а по большей части с другими людьми. Среди героев этих невыдуманных историй – августейшие особы и гимназические учителя, известные ученые и высокопоставленные бюрократы, артисты и лица духовного звания. Объединяет всю эту разношерстную публику комичность ситуации, в которой оказался или участником которой стал каждый из героев книги. Перед нами анекдоты, но анекдоты в значении не современном, а прежнем, времен 19 – начала 20 в. Их ценностью является безусловная достоверность, а также тот легкий и мягкий юмор, почти утраченный сегодня. Перед нами мелочи прошлого быта, как назвал свое произведение сам автор, петербургский историк Платон Григорьевич Власенко. Он писал свою книгу отнюдь не по горячим следам, а спустя десятилетия, оказавшись без средств к существованию в далекой ссылке. Писал ради хлеба насущного в буквальном смысле этого слова.
П.Г. Власенко (1874 - ?) известен как историк русского средневековья, автор работ по источниковедению русской истории 16-17 вв. и популярных книг. Он был одним из самых близких учеников замечательного русского историка С.Ф. Платонова. После окончания в 1897 г. историко-филологического факультета Петербургского университета он занимался научными исследованиями, преподавал в петербургских вузах, несколько лет давал уроки сыну великого князя Константина Константиновича. В советское время Васенко – ученый хранитель рукописного отдела Библиотеки Академии наук.
Все это рухнуло в 1930 г., когда по сфабрикованному ГПУ «академическому делу» были арестованы и репрессированы лучшие историки страны, прежде всего С.Ф. Платонов. Пострадали и десятки его учеников, среди них Васенко, арестованный одним из первых. После трех лет тюрьмы на Соловках, он был выпущен на свободу и поселился во Владимире, в котором бывал еще до революции. Работу он здесь не нашел, и оставшись без каких-либо средств к существованию, он для Государственного литературного музея, собиравшего сведения по истории дореволюционного быта, написал «Мелочи прошлого быта». Рукопись была принята, но никогда не издавалась. К сожалению, дальнейшего судьба из автора остается неизвестной…
Рассказы, собранные Васенко, писались им по памяти, оказавшейся богатой на различные курьезы – текст Васенко занимает 100 стр. (остальное – это хорошая вводная статья А.В. Сиренова, указатель личных имен и краткий биографический комментарий о персонажах, упомянутых в книге.
Мелочи Васенко оказались разного достоинства – есть среди них много рассказов об учителях и преподавателях С.Петербурга, довольно милые, но не обязательно смешные; рассказы о столичных чиновниках более язвительные, но и они никогда не опускаются до пошлости. Читать их можно с любого места, улыбку они вызывают чаще не комичностью ситуации, а неким умилением – вот какие были времена, какие нравы...
Книжка вышла, конечно, не шедевр, но на книжной полке действительно интересующегося историей ушедшей, как Атлантида, России, человека ей обязательно найдется место. Рекомендую. Скрыть

Киевский особый военный округ (КОВО) имел огромное количество сил и средств, намного превосходя по ним войска группы армий «Юг» вермахта, но потерпел самое сокрушительное поражение в начальный период Великой Отечественной войны. Все четыре армии, входившие в состав округа на 22 июня 1941 г., в ходе боевых действий на территории Украины были окружены и разгромлены. В окружении под Киевом погибли почти все войска Юго-Западного фронта во главе с командованием, были потеряны сотни тысяч бойцов и командиров, тысячи единиц боевой техники. Почему это произошло? Кого можно считать виноватым в этом?
В 2006 г. военный историк Р.С. Иринархов предпринял попытку ответить на этот вопрос. Получилось, на мой взгляд, не очень. Внешне книга выглядит вполне пристойно: работа состоит из двух практически равных частей, первая из которых – «Накануне» - посвящена подготовке войск КОВО к войне, вторая – собственно боевым действиям на территории Украины летом и осенью 1941 г. Имеется приложения на 35 страницах. В издании представлены многочисленные карты и иллюстрации (в основном изображающие военную технику), дано много таблиц и схем. Однако содержание рассматриваемой работы заметно уступает её оформлению. Начнем с того, что, как и в других своих исследованиях, автор работает практически только с открытыми источниками (опубликованные ранее воспоминания, сборники документов), использование архивных материалов крайне редко – во всей книге есть всего несколько случаев. Это, увы, очень сильно снижает масштаб изучения и освещения проблем. К тому же Иринархов почти не использовал в своей работе публикации современных исследователей. На сегодняшний день – это уже устаревшая работа, отражающая подходы 1990-х гг. даже по уровню использования фактического материала, не говоря уже об анализе его (напр., о действиях советской разведки в предвоенные годы). Приводимые источники не разбираются и не оцениваются, скажем, воспоминания Попеля, который в своих мемуарах много фактов исказил или утаил.
В издании нет ни введения, ни заключения, ни списка литературы, так что действительно научной ее трудно назвать. Рекомендую обратиться к современным исследованиям, скажем, к работам А.Исаева, демонстрирующие по-настоящему научный подход к изучению истории. Скрыть

Академик Олег Александрович Реутов (1920-1988) известен прежде всего как химик-органик, автор множества научных работ. Данное издание рассказывает о его жизни до науки. В сентябре 41 г. он добровольцем ушел на фронт после окончания 4-го курса химфака МГУ. Воевал он в гвардейских частях на Южном фронте, на 4-м Украинском, участвовал в Сталинградской битве, доставал из шурфов тела молодогвардейцев, освобождал Освенцим. Начав войну рядовым, он был произведен в офицеры и закончил войну в сентябре 45 г. (пять лет на фронте!) в звании гвардии майора, в должности замначальника Химотдела 4-го Украинского фронта по оперативно-розыскной деятельности.
После войны О.А. Реутов вернулся к научной работе, которой и посвятил всю свою жизнь.
О войне, ставшей значительной частью его жизни, он планировал написать книгу, воспользовавшись дневниками военных лет, но довести это дело до конца не сумел. Вести такие дневники было строго запрещено, однако О.А. Реутов игнорировал это запрещение, как он сам выразился, чтобы не одичать на фронте. Записи велись им не регулярно, и не всегда подробно, но всегда критично. В дневниках очень много о положении на фронтах, о стране и на удивление мало о себе. Он даже не упомянул о производстве в офицеры, хотя это событие в жизни любого военного занимает огромное место. Можно только догадываться, какие еще эпизоды выпали из дневников Реутова по тем или иным причинам. Несколько портит общее восприятие сокращение – явно для памяти – тех или иных событий до одного-двух слов. Но в целом много интересных и откровенных наблюдений. Вот одна заметка про боевые действия в феврале 42 г. на Украине: «После дня безуспешных попыток занять Петровское в штаб поступает приказ Шепетова (комполка): взять через час село, иначе расстреляю комбатов. В наличии – два батальона (ок. 80 штыков). Село так и не взяли. В наступлении не помогали и удары лопат в спину – не идут. Пятерых расстреляли».
Правда, сами дневники занимают в книге чуть менее 100 страниц, да от них около 20% - это вклеенные публикации из различных (местных и центральных) газет – официальные и поэтому не очень интересные документы.
В издании имеется солидный блок иллюстраций – карты тех операций, в которых принимали участие части, где воевал О.А. Реутов, многочисленные фотографии (несколько десятков – от детства до старости), но расположенные в странной последовательности.
В книге представлена хорошая биографическая справка об авторе, даны примечания. К сожалению, предложенный список сокращений неполон (АРС? ВАП? а.ш.?, и т.д.). Много опечаток.
Мне эти дневники показались полезным и честным рассказам о начальном периоде войны человека того поколения, но умного и думающего. Рекомендую. Скрыть

Павел Петрович Петров принадлежал к тому новому типу русского послереформенного офицерства, принадлежность к которому уже не требовало дворянского происхождения. Родители будущего генерал-майора были крестьянами, причем отнюдь не богатеями, отец немного владел грамотой, а мать была совсем неграмотной. Начав службу в земстве, он связал впоследствии свою жизнь с армией и прошел в ее рядах долгий путь – через фронты Первой мировой, Гражданской, закончив его в 1922 г. на Дальнем Востоке. Увлечение фотографией позволило в эмиграции найти себя, став владельцем востребованного фотоателье. Сменив Россию на Китай, Китай на Японию, а Японию на США, он в 1947 г., уже будучи в солидном возрасте, преподавал американским военным переводчикам русскую военную терминологию. И вплоть до самой своей смерти в восьмидесятилетнем возрасте он занимался делами русских ветеранов, которых на Западном побережье, где обосновался Петров со своей большой семьей, было немало.
И практически с самого начала 20-х гг. до конца жизни он посвятил изучению тех событий, участником и современником которых он был.
В рассматриваемое издание вошло три труда П.П. Петрова – работа 1924 г. о гражданской войне «От Волги до Тихого океана в рядах белых» (объемом в 190 стр.), воспоминания о Первой мировой и Гражданской войне в Поволжье и Сибири «Роковые годы», изданная в США в 1965 г. (объемом в 210 стр.), и впервые выходящий автобиографический очерк 1952 г, написанный им для детей «Моим сыновьям» (объемом в 50 стр.).
Все эти работы рассказывают о русском отрезке пути П.П. Петрова – от живых впечатлений детства, проведенных в небольшой деревне в псковской области, первых годах его службы строевым офицером в Финляндии, учебе в Императорской Военной Академии, до участия в Белом движении с восстания чешского корпуса в Самаре до исхода остатков русской армии в ноябре 1922 г. из Приморья в Китай.
Большая часть материалов повторяется – прежде всего, в той части, посвященной военным действиям на Восточном фронте, во всех основных сражениях которого П.П. Петров принимал участие, и как штабной, и как строевой офицер. Эти повторы, наверное, неизбежны, но приводят к тому, что часть текста пропускаешь. «Роковые годы» написаны хорошо (автор явно обладал литературным талантом), но попытка дать обзор политического (внутри- и внешне-) развития страны накануне Первой мировой, а потом событий 1917 и последующих годов, рассчитанный на внуков тех, кто был современником тех событий, приводит к вторичности этих разделов книги. Самые интересные и живые страницы всех трех книг Петрова связаны с теми эпизодами, которые он наблюдал лично, в частности, первые бои в Восточной Пруссии, восстание чешского корпуса и др.
Там же, где автор делает упор на военно-исторический обзор, читать приходится непросто – карт в книге нет, есть некоторое количество схем невысокого качества и понять маневры частей из них сложно.
Есть еще один эпизод, сделавший Петрова участником скандальной истории с царским золотом. Именно Петров передал под расписку японской военной миссии 22 ящика с русским золотом на хранение, которые японцы вернуть отказались. Вплоть до 1940 г., уже проживая в Японии, Петров пытался через суд получить эти ценности, но безуспешно.
Хорошим дополнением к материалам стали многочисленные фотографии. К сожалению, нет никаких примечаний, а они были бы кстати, поскольку издание содержит много фактологического материала, требующего исторических комментариев.
Общее впечатление от книги такое: интересное издание, чей самый существенный материал касается того, что автор оценивает как очевидец, а вот как историк он на сегодняшний день едва ли интересен. Рекомендую это издание не для начального чтения, а более глубокого и подробного изучения истории России первой четверти 20 в., особенно Гражданской войны. Скрыть