Л.Л. Анцелиович - сам авиаконструктор и профессор МАИ, автор уже нескольких работ по истории советского и зарубежного авиастроения, подготовил новую книгу. Новшество ее прежде всего в том, что героем ее стал человек, чье имя давно уже стало нарицательным и вошло в историю не только Второй мировой войны, но и мирового самолетостроения. Кто не знает знаменитых «мессеров», воевавших в небе Европы и Африки, Польши и СССР, Италии и Англии. Истребители, бомбардировщики, транспортники и планеры Мессершмитта составили целую эпоху в истории военных самолетов. Увлекшись еще в начале 1920-х гг. планерами, Мессершмитт стал одним из родоначальников реактивного самолетостроения. Автор сотен патентов, сделавших его миллионером, он и после поражения III Рейха, чье небо защищали, но не смогли защитить его самолеты, остался в любимом деле до самой своей смерти в 1978 г.
Анцелиович выбрал интересный подход для рассказа о своем герое. Долгая жизнь Вилли Мессершмитта позволила автору показать окружение Мессершмитта, условия, в которых были вынуждены работать авиаконструкторы в гитлеровской Германии. Героями рассматриваемой книги, наряду с Мессершмиттом, стали люди, его окружавшие, с которыми часто общался и работал. Автору удалось хорошо передать дух того времени и обстоятельства, в которых мыслил и работал Мессершмитт.
В книге много иллюстраций – фотографий (как правило, плохого качества) и схем самолетов Мессершмитта, которые позволяют лучше понять создаваемые тем летательные аппараты.
Получилась весьма добротная и интересная книга (несмотря на некоторые неровности стиля), которую рекомендую всем интересующимся историей Второй мировой и авиастроения 20 в. Скрыть

Эта книга была создана еще в конце 1980-х гг. подполковником в отставке, кавалером четырех орденов Боевого Красного знамени А.И. Лашкевичем и представляет собой фактически историю боевого пути 13-го Краснознаменного истребительного полка, воевавшего на Балтике.
А.И. Лашкевич родился в 1921 г. в Новгороде, в семье простого рабочего, и сам с детства начала работать слесарем. Но увлекшись в 15 лет авиамоделированием, поступил в новгородский аэроклуб и связал свою дальнейшую жизнь и судьбу с авиацией. В конце 42 г. он окончил в звании сержанта аэроклуб и был распределен на Балтику, в тот самый 13 КИП, в котором провоевал до самого конца войны, совершив 286 боевых вылетов и приняв участие в нескольких десятков воздушных боев, сбил не один немецкий и финский самолет. О его дальнейшей жизни, к сожалению, ничего не сообщается. Думаю, что до выхода его книги в свет он дожил - в выходных данных указано, что подготовили ее другие люди (первый раз встречаюсь с такой формулировкой...). Даже фотографии Лашкеича в книге не приведено (точнее, не атрибутировано - он должен быть на одном из групповых снимков). Летчик, изображенный на обложке - его однополчанин.
Историей своего полка Лашкевич занимался серьезно - собирал и записывал воспоминания своих товарищей (их довольно много приводится в тексте), использовал официальные документы (описания боев и выполнения различных заданий командования не могут с такой точностью быть даны по памяти, да и по чьей - Лашкевич очень много рассказывает о боях, в которых он не принимал участия и даже не наблюдал). Такое повествование, с одной стороны, интересно именно детальным изложением боевых действий, поведения пилотов - наших и вражеских, оценкой нанесенного врагу урона - предполагаемого и реального; с другой стороны, это приводит к некоторой монотонности и может показаться скучноватым.
В целом книга мне понравилась, но не уверен, что она будет высоко оценена теми, кто специально не интересуется историей Великой Отечественной и воздушными боями тех лет. Скрыть

Политработники о войне писали раньше много – и оформлять свои мысли на бумаге они умели в правильной форме, и жили дольше на фронте и после войны, умирая не от ран и их последствий, а от старости, и выпускали издательства их труды гораздо охотнее. Отношение, правда, к таким мемуарам было не очень – достаточно вспомнить великий труд Л.И. Брежнева «Малая земля», где правды было днем с огнем не сыскать, как полковника Брежнева на передовой.
Однако не все политработники были такими и отказываться от их воспоминаний вообще не стоит. Вполне достойным и безусловно интересным и полезным свидетельством о предвоенной жизни и войне стала рассматриваемая книга.
Ее автор, А.И. Премилов (1913-?), из семьи простого рабочего, военным становиться не собирался. Начав свою трудовую карьеру ткачом в Иваново, окончил впоследствии агрономический факультет местного пединститута и планировал поступать в аспирантуру, но жизнь, как принято говорить, распорядилась иначе. Хотя свой выбор Премилов сделал во многом сам, вступив еще в 1930 г. в партию. Как молодого коммуниста его и привлекли к военной службе – в 1934 г. он был отправлен политработником в армию. До войны новоиспеченный политрук служил в разных войсках и разным местах – у связистов и летчиков, в Карелии и Поволжье. Здесь отмечу много интересных рассказов о довоенной подготовке бойцов и командиров РККА, о чистках в армии.
Войну Премилов начал в июне 41, на Украине. В его книге есть много любопытных наблюдений о первых месяцах боевых действий. Премилов показывает, что у нас было достаточно толковых и опытных бойцов и командиров, которые умело и упорно сражались с немцами. В середине августа старший политрук Премилов был ранен и попал в окружение. Раненный в ногу, он месяц с небольшим отрядом выходил к своим, преодолев около 500 км по оккупированной территории, вынеся с собой и оружие, и партбилет. Премилов пишет, что если бы не отличная физическая подготовка, полученная им в детстве, он не выжил бы. Он честно отмечает, как много политработников паниковало и показало себя настоящими трусами, уничтожавшими свои документы и срывавшими звезды с рукавов при первой тревоге.
После этого Премилова назначили начальником политотдела кавдивизии, воевавшей под Москвой. В 43 г. он был направлен на курсы артиллерийских командиров, где провел год, но потом его очень долго держали на бумажной работе, переведя на фронт командиром дивизиона Катюш лишь в марте 45, но за эти два месяца он успел повоевать в Австрии и Венгрии. Из армии майор Премилов ушел лишь в 56 г. Стал ли он биологом, как хотел, автор не пишет…
Книга вышла хорошая – незамысловатая, но честная и интересная.
Отмечу как минус полное отсутствие фото, что, как я искренне убежден, большой грех. Отмечу как плюс полное отсутствие опечаток.
Хорошая вещь. Рекомендую. Скрыть

Начну свою рецензию с пожелания, обращенного к рекламщикам и сбытчикам изд-ва Эксмо: будьте скромнее и врите поменьше. Писать, что «Новая книга ведущего отечественного специалиста по истории Первой Мировой - лучшее на сегодняшний день, самое полное и компетентное исследование Брусиловского прорыва» - это выдавать желаемое за действительное и ставить в неловкое положение автора этой книги, который не есть «ведущий отечественный специалист по истории Первой Мировой», а его книга – «не лучшее на сегодняшний день, самое полное и компетентное исследование Брусиловского прорыва».
Начнем по порядку. Максим Викторович Оськин – автор нескольких публикаций (статей и брошюр, в частности, в журнале Цейхгауз), посвященных отдельным страницам истории Первой мировой войны, кандидат исторических наук (г. Тула). Похвалы Эксмо в его адрес можно объяснить лишь тем, что весной 2010 г. у Оськина в этом изд-ве вышла книга по Первой мировой «Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне» (см. реценизию на неё). Книга достаточно сырая и нуждающаяся в доработке как концептуально, так и структурно. Рассматриваемая работа Оськина – вторая его монография и впечатление она произвела гораздо лучшее. Могу лишь предположить, что над первой книгой автор работал гораздо меньше, нежели над второй, поэтому первый блин вышел действительно комом.
Что касается ведущего отечественного историка Первой мировой – назвать такого не решусь. Есть несколько авторов, кто успешно и последовательно разрабатывает эту тему, но очевидного лидера среди нех, на мой взгляд, нет. Ведущим специалистом по Брусиловскому прорыву является не Оськин, а, на мой взгляд, С.Г. Нелипович, ведущий сотрудник Российского государственного военно-исторического архива, успевший выпустить к настоящему времени и ряд статей, и книгу об этом сражении (Оськин на него неоднократно ссылается в своей работе). Его коньком является критический анализ различных источников (документов, воспоминаний, исследований), работа с архивами и иноязычной литературой – все то, чем не блещет, увы, ни одна из вышеназванных работ Оськина.
Не давая оценки самому Брусиловскому сражению и его месту в истории Первой мировой, остановлюсь на позиции Оськина. Она во многом опирается на работы еще 1920-х гг. и отражает точку зрения самого Брусилова и его сторонников, унаследованную советской историографией и практически не изменившейся по сегодняшний день. Брусилов – молодец, стратег и тактик, который придумал план наступления, получивший позже его имя, в результате которого Россия разгромила бы Австро-Венгрию (хотя и нанесла ей огромный урон), если бы не вредители и предатели в собственных рядах – это и подчиненные Брусилова (ген.Каледин), коллеги (ген.Эверт и Куропаткин), начальники
(начальник штаба Верховного главнокомандующего ген. Алексеев, Нилолай II), а наши потери были во много раз меньше противника. Это мифы.
Метод "широкого наступления" - не изобретение Брусилова. Его применяли все стороны в кампании 1914 г., а в 1915 г. - русские войска Н.И. Иванова в Карпатах и наши противники в Галиции, на Волыни, в Польше, Прибалтике и Сербии. При укрепленном фронте успех мог быть достигнут только огромным численным превосходством или в условиях деморализации противника. Иначе лобовой штурм приводил к неоправданным огромным потерям. Противник уже в июне разгадал направление главного удара и затем отразил его с помощью мобильных резервов на узловых участках фронта.
Брусилов напрасно винил в своих просчетах других. Каледин был его выдвиженцем и действовал успешно до тех пор, пока сам Брусилов не стал вмешиваться в каждую мелочь в управлении армией, потерявшей в результате операции свыше 300 тыс. чел.
Несправедливы и обвинения в бездействии А.Е. Эверта: его Западный фронт начал наступление, которое противник отразил. Алексеев после неудачи Западного фронта переносит главный удар в полосу Брусилова. На Юго-Западный фронт посылается до полумиллиона солдат с других фронтов и более 600 тыс. маршевого пополнения. В то же время, только по приблизительным подсчетам по ведомостям Ставки, Юго-Западный фронт Брусилова потерял с 22 мая (4 июня) по 14(27) октября 1916 г. 1,65 млн чел.
Книга Оськина – вполне добротный продукт и может быть рекомендована для общего ознакомления с данной темой. Многие из характерных для первой его работы недостатков отсутствуют: книга продумана как цельное и последовательное исследование, хорошо структурирована. В ней ПРАКТИЧЕСКИ НЕТ ОПЕЧАТОК. Однако есть и недостатки – как существенные, так и несущественные. Сразу отмечу, что развести вину автора и издательства (редактура, оформление) трудно, поэтому просто перечислю. В книге многовато повторов (о сражении под Нарочью на с.8-23 говорится – однми и теми же словами – три раза). Где-то расходятся цифры: потери в той же операции на с.8 оцениваются в 80 тыс., а на с.17 – в 90 и 160 тыс. Предложенная автором библиография крайне бедна, западные работы и источники отсутствуют. Ссылки на архивные фонды минимальные (я нашел три, и все непринципиальны). При этом довольно много цитат без отсылок. Иллюстраций мало и в массе своей они вторичны и низкого качества. В КНИГЕ О ВОЕННОЙ ОПЕРАЦИИ НЕТ НИ ОДНОЙ КАРТЫ!!!
Написана данная работа суховато и рассматривает приемущественно военные аспекты. Как и в случае с книгой Оськина о кавалерии, воплощение данного исследования оказалось несколько слабее его замысла. Однако можно надеяться, что следующая работа этого историка будет еще лучше. Скрыть

От России, которую кто-то называет царской, кто-то великой, осталось (в отличие от многого другого) великое множество воспоминаний. Очевидцы тех далёких событий более или менее объективно и подробно рассказывали о том, чему были современниками. Многие смотрели в прошлое с тоской, понимая, что нельзя вернуть невозможное, многие пытались на страницах своих книг еще раз разыграть ту или иную ситуацию, доспорить недоспоренное (или проспоренное), дорешать старые счёты, в общем, вернуть ситуацию вспять. В последнем случае рассуждения о прошлом часто становились лишь поводом для размышлений о жизни и судьбе страны. Двухтомник В.А. Маклакова относится, на мой взгляд, ко второй группе.
Как это часто бывает, жизнь Маклакова шире его воспоминаний о ней. Василий Алексеевич Маклаков (1869–1957) родился в известной московской семье (отец –профессор медфака университета, брат – Н.А. Маклаков – Черниговский губернатор, позже министр внутренних дел). Со студенческих лет занимался «политикой», даже был исключён из университета, который он позже всё же закончил, правда, уже по другой специальности и стал юристом, начав помощником Плевако. Участник крупных процессов, в том числе по делу Бейлиса. Особенно выдвинулся в 1905-07 гг. в политических процессах известного большевика Н.Э. Баумана и других. Маклаков считался одним из лучших адвокатов России. (По словам М. Горького, Маклаков послужил одним из прототипов главного героя романа "Жизнь Клима Самгина".) Член 2 – 4-й Государственных Дум. В Думе (особенно в 3-й) пользовался успехом у представителей почти всех партий, выступал обличителем беззакония и произвола в действиях правительства. Славился как один из самых блестящих ораторов Думы, к речам которого неизменно прислушивались, как сторонники, так и противники. Правда, как политик имел склонность к компромиссам. С 1906 член ЦК партии кадетов, занимал в нём правые позиции. Масон. С 1914 активно работал во Всероссийском земском союзе. В его статье "Трагическое положение" ("Русские Ведомости", 1915, № 221), которая распространялась в многочисленных копиях, в "безумном шофёре", который "править не может", "ведёт к гибели вас и себя", но "цепко ухватился за руль" и не пускает людей, "которые умеют править машиной", - все узнали царя. С 1915 один из лидеров московских кадетов, позиция которых по отношению к правительству и войне звучала следующим образом: "Отложить счёты с властью до момента поражения внешнего врага". Одобрял убийство Распутина, знал о заговоре, но от участия в нём отказался.
Во Временном правительстве ему был обещан пост министра юстиции, но достался Керенскому. Вместе с Милюковым требовал обуздать революцию, так как Россия "оказалась недостойной той свободы, которую она завоевала". По ряду причин (напр., выступил с решительной защитой избирательных прав императорской фамилии)
места в новой системе себе не нашёл, получив в конечном итоге место посла Российской Республики в Париже, которого его лишил Троцкий. Однако Маклаков обладал обширными связями в правительственных кругах Франции, пользовался значительным весом в международных дипломатических сферах и до 24 г. (пока к власти во Франции не пришли «левые») воспринимался на Западе представителем законного правительства России, даже жил в здании резиденции посла. Был активным участником заграничного белого движения. С 1924 председатель Эмигрантского комитета, который ставил своей целью защиту русских интересов и выдавал удостоверения русским эмигрантам. Во время Второй мировой войны занимал антифашистскую позицию, в апреле 1941 был арестован гестапо, пять месяцев содержался в тюрьме. Высоко оценивал роль СССР в разгроме Гитлера, но от тесных контактов с советскими учреждениями воздерживался и не призывал эмигрантов к возвращению в СССР. Оставил после себя интереснейшую переписку и мемуары. Умер в возрасте 88 лет в Баден, близ Цюриха, Швейцария.
Рассматриваемые мемуары Маклакова – документ не одинаковой силы. С одной стороны, это не воспоминания о том времени (автора в этой книге вообще нет), но это и не история того времени, когда Маклаков еще не был в Госдуме. С другой стороны, о многих вещах он рассказывает как очевидец (правда, активно цитируя различные документы, благо книга вышла в 39 г. и о прошлом было много чего уже сказано), правда, выбирая то, о чём его важно или интересно рассказать. Его полунаучная-полупублицистическая работа полна очень интересных и образных характеристик людей той эпохи – Стаховича, Муромцева и других. О многих он говорит совсем не так, как принято было в его кругу, высоко оценивая человеческие и профессиональные качества Николая II, Столыпина и др.; и наоборот, очень критично оценивая многих либералов, прежде всего Милюкова. В его книге можно найти весьма нетрадиционную характеристику кадетов, чьё поведение в 1-й Думе и после ее разгона он сравнивает с поведением Гитлера в 38 г. (с.156). В целом, пересматривая события, предшествующие революции 17 г., и роль в ней различных партий и движений, пишет о многих упущенных возможностях, борьбе самолюбий и честолюбий, политиканстве, прикрытом разными красивыми и высокими словами, обманутых ожиданиях, и выносит суровый приговор кадетам и прочим либералам, которые, на его взгляд, оказались не только не на уровне момента, и даже ниже всячески поносимого ими правительства… В конце своей работы, с высоты прожитых лет, он делает неутешительный вывод: "Самодержавие при всех недостатках было бесконечно лучше, чем революция". Вот так.
Читать эту впервые изданную в России книгу полезно для знакомства вот и с таким взглядом на историю России начала 20 в., однако полное отсутствие каких-либо комментариев (не говоря уж про иллюстрации) сделает знакомство с ней не вполне просвещенного в тогдашних событиях читателя сложным. Здесь даже не поможет отличный литературный язык и хороший стиль автора – эта книга требует предварительного чтения по истории той эпохи. Тогда рассказ Маклакова покажется и понятным, и занятным. Скрыть