Скажу честно – я оттягивал написание рецензии на эту книгу. И дело не только в том, что она мне не особенно понравилась. Дело еще и в том, как она была издана. Ни слова об авторе (даже годы его жизни не удосужились указать), ни слова о его книге, ни одного фото, т.е. всего того, что должно сопровождать мемуарную литературу. Я о таких вещах обычно пишу сам, но делать работу за издательство уже несколько надоело...
Итак, герой и автор этих воспоминаний Иосиф Иосифович Пилюшин (1903-79). Родом из Белоруссии, бОльшую часть жизни провел в Ленинграде. Работал на заводе «Арсенал», в 1926 г. был призван в армию, где увлекся стрельбой из винтовки. Демобилизовавшись, продолжил заниматься пулевой стрельбой в стрелковом клубе, а потом стал настоящим профессионалом, получив вперед войной звание мастера стрелкового спорта.
На фронт ушел добровольцем, в боях принял участие под Нарвой, где и застрелил своего первого – но далеко не последнего – немца. Всего, по разным подсчетам, на счету у снайпера И.И. Пилюшина от 86 до 136 убитых солдат и офицеров противника. Всю войну провел, обороняя северную столицу. Неоднократно был ранен, после одного из таких ранений лишился правого («стрелкового») глаза, но переобучился на стрельбу слева, стал руководителем школы снайперов у себя в дивизии.
Во время войны в Ленинграде во время немецких налетов у него погибли жена и старший сын, потом и младший. На фронте гибли товарищи. В начале 44 г. после очередного ранения Пилюшин был уволен из армии по инвалидности (на этом и заканчивается его книга). Вернулся на завод, работал там инженером, но в 50-е гг. последствия ранений привели к тому, что бывший фронтовик ослеп. Тогда он и занялся своими воспоминаниями. Книга Пилюшина впервые вышла в 1958 г. под названием «У стен Ленинграда», потом неоднократно переиздавалась. Причем в оригинальном издании было и введение от автора, и примечания, и иллюстрации. Рассматриваемая же публикация «Яузы» избавила нас от всех этих лишних для читателя вещей. Причем это уже не первое издание записок Пилюшина под чужим названием в виде тупой перепечатки.
Работа Пилюшина начинается без какого-либо вступления, с июля 41 г. Как он стал снайпером, ничего не говорится. В боях сержант Пилюшин участвует наравне с другими бойцами – ходит в разведку, участвует в рукопашной, стреляет из пулемета. Как снайпер, особенно не занят. Последнее становится его основным занятием с конца 41 г., когда наступает долгий период позиционной войны, где снайперы оказались очень востребованными.
К сожалению, это книга носит многие родимые пятна советской военной прозы. Текст (не знаю, был ли у Пилюшина литературный редактор или он всё писал сам, думаю, без первого не обошлось) насыщен советскими мифами о Великой Отечественной войне. В начале войны везде немецкие десанты, фашисты все как один вооружены автоматами, в обороне у них в окопах сидят прикованные цепями пулеметчики. Наши разведчики спокойно ходят по немецким тылам, добывая без потерь и языков, и ценные документы. Немцы ходят раз за разом в лобовые атаки, заваливая наши позиции своими трупами. При этом танки вермахта несутся в атаку «на бешеной скорости», «петляя как зайцы». Изображение немцев примитивное («На нас поднялась толпа сытых, здоровенных, понукаемых своими офицерами оголтелых фашистов»), глаза у них сплошь бегающие или пустые. Уже летом 41 г. они массово сдаются в плен со словами «Гитлер капут». Наши летчики за один налет уничтожают по 15 танков противника. Так и не понятно, как же враг при таких потерях до Москвы дошел? Советские солдаты, мужественные и скупые на слова и чувства, тоже гибнут, но героически, унося с собой на тот свет десятки фрицев. При этом ни окружений, ни отступлений нашей армии не видно, даже находится время торжественно похоронить павших товарищей. Интересно, что красноармейцы практически все, как на подбор, русские, и их национальность постоянно используется для положительной характеристики наших солдат и офицеров. Последние сплошь опытные и заботящиеся о бойцах. Во второй части книги на периферии появляется, правда, трусоватый майор, принуждающий к сожительству подругу автора, и полковник-самодур, но эпизодически. На удивление без лакировки показана блокадная жизнь Ленинграда.
В общем, полно картонных, ходульных, искусственных персонажей и ситуаций, нереалистичных чувств и слов, хотя местами настоящие эмоции, особенно при описании гибели родных и друзей, пробиваются сквозь общую фальшь.
Отмечу, что издание снабжено примечаниями редактора С. Анисимова (в общей сложности около 40 штук), но не все они ценны. Скажем, он объясняет читателю, что такое «белые ночи», но молчит в действительно нужных местах – напр., в начале текста рассказывается о боях под Урицком, но нигде не говорится, что это бывшая Гатчина. Или в главе «Решающее сражение» автор несколько раз упоминает бои «на ломоносовском направлении» - речь идет о т.н. Петергофском десанте; Петергоф был переименован в Ломоносов уже после войны. В конце 42 г. еще не было «власовцев», наши бойцы, стриженные под ноль, не трясли «русыми кудрями». Можно было бы объяснить читателю, что такое «ходить в секрет», «кассетные бомбы» и проч.
В целом получилось довольно любопытное издание, где достаточно много повествуется о жизни и переживаниях снайперов, но не так много, как хотелось бы, об их учебе и боевой деятельности. Вероятно, снайперская подготовка и тактика были засекречены.
Эту книгу, вышедшую тиражом 1000 экз., можно порекомендовать для знакомства с советской мемуарной литературой, для понимания того, что какой была настоящая война, она подойдет слабо.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Ирина Александровна Антонова (1922-2020) – многолетний директор и президент Государственного музея изобразительных искусств им. Пушкина, человек XX века, но сумевший сделать много и в XXI веке. Привезла в СССР Пикассо, «Джоконду», Шагала, много кого еще, благо в советское время у музея была, как писала Антонова, «испорченная репутация», и это ей позволялось. Смогла превратить цветаевский музей в современное арт-пространство, место собрания мирового изобразительного искусства. Возглавляла Пушкинский музей более полувека, с 1961 по 2013 г. Ушла оттуда не по своей воле. Умерла от коронавирусной инфекции. Таких больше не делают.
Рассматриваемое издание состоит из двух частей. Это собственно воспоминания Антоновой на 225 стр., оставшиеся незаконченными из-за ее смерти, и «Истории в фотографиях» на 120 стр., подготовленные Маргаритой Задеевой и Лилией Дубовой, ставшие своего рода путеводителем по ее жизни и работе в ГМИИ.
Воспоминания любопытны, хотя и несколько пунктирны. Отец был из рабочих, старым большевиком, сделавшим карьеру после революции, и немного не дожившим до её 50-летия. Мать был несостоявшимся музыкантом, работавшим корректором в типографии. О своем детстве И. А. Антонова рассказывает откровенно, но не особенно подробно (о школе и школьных годах, напр., совсем немного). О своих родственниках она знает мало – сожалеет, что никогда этим не интересовалась, а потом уже и не у кого было.
С детства мечтала стать балериной или хотя бы актрисой, но родные и близкие объяснили, что это не её. Поступила в ИФЛИ, во время войны побывала в эвакуации. На фронт не взяли, работала медсестрой и училась, стала специалистом по итальянскому искусству эпохи Возрождения. После окончания вуза, в 1945 г., пошла работать в ГМИИ, где и провела практически всю жизнь. К сожалению, о своей музейной карьере поведала мало, остановившись на отдельных этапах – 1945 – 1960 – 1974 – 1981 гг. Возможно, написала бы больше, если бы ее время не кончилось.
Издание с точки зрения оформления вышло отличным: твердый переплет, офсетная бумага, крупный шрифт, множество цветных и ч/б фото. Ряд указанных опечаток из первого тиража убраны, но не все. Дополнительный тираж 5000 экз.
Рекомендую эту небольшую, но любопытную книгу всем интересующимся нашей историей 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

В январе 1825 г. Пушкин написал письмо А. Бестужеву, в котором он делился с ним своим мнением о «Горе от ума» Грибоедова. Здесь Пушкин предложил знаменитое суждение, касающееся критики и критиков тех или иных литературных произведений: «Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным». Это значит, отталкиваясь от слов А. С., что не надо оценивать работу, написанную по одним критериям, с точки зрения других критериев. Напр., ждать от труда по военной истории, посвященного ТОЛЬКО боевым действиям на определенном участке фронта, в ОЧЕНЬ УЗКИЙ период времени, рассказа о чем-то другом (скажем, холокосте, блокаде, заградотрядах), напрасный труд, а обижаться на отсутствие такового сюжета, и не предполагаемого форматом данной работы – напрасно вдвойне. Есть ваши ожидания от книги, а есть авторский план – оценивайте книгу на ее соответствие этому плану, а не вашим ожиданиям, особенно если они выходят за рамки данного плана. Хотите другую книгу – найдите или напишите сами. А потом ждите вменяемых критиков, предлагающих не общие слова (напр., «есть ошибки»), а конкретику, и знающих тему, а не слышащих что-то когда-то где-то и о чем-то.
Это так, размышления о критике и критиках. Теперь о рассматриваемой книге. О трудах псковского историка С. Бирюка я уже писал, перейду сразу к сути его новой работы.
Она посвящена событиям второй половины января 1944 г. – Красносельско-Ропшинской и Кингисепско-Гдовской операции Красной армии, известной под кодовым названием «Январский гром». Это был первый из череды т. н. «10 сталинских ударов», осуществленных в 1944 г. (помню, у нас в школе была карта, посвященная этим ударам, вся в красных стрелках, и мы ее на перемене рассматривали – как она уцелела за столько лет?!).
Автор, следуя своей схеме, в начале анализирует условия местности, где проводилась эта операция, и пишет, что за два с лишним года немцы превратили эту территорию, изначально гораздо более выгодную для обороны, нежели для наступления, в много эшелонированную линию обороны, тщательно продуманную и организованную. Советские войска, имевшие значительный перевес над врагом в технике и незначительный – в живой силе, смогли за ограниченный период времени, в неблагоприятных погодных условиях, прорвать эту оборону, понеся значительные, хоть и не чрезмерные потери.
Немцы ожидали это наступление, приблизительно представляя место и время удара, но слишком полагались на свои укрепления. Больше им полагаться было, впрочем, не на что – к тому времени у рейха накопились серьезные проблемы, и немецкие части испытывали недостаток в боеприпасах и людях. Резервов у командования вермахта не было вообще, поэтому надо было исходить из того, что имелось. Самые трезвые из немецких генералов видели происходящее на их участке фронта так: «Мы идем к катастрофе с открытыми глазами, разместив силы на тех позициях, которые не сможем удерживать долго» (стр. 52). Так и вышло.
Дальше всё шло как обычно – наши наступают, немцы упорно обороняются, отступают, контратакуют, окончательно отходят, и так две недели. По мере боев силы таяли с обеих сторон, сгорали в огне артиллерии, минометов, танков. Ложились под винтовочным, автоматным, пулеметным огнем – и часто не вставали. Однако столь высокая цена была заплачена офицерами и красноармейцами за меньший, чем рассчитывало советское командование, результат. Немецкие части были сильно потрепаны, а несколько дивизий полностью уничтожены, но они смогли избежать окружения и в целом организованно отступили на заранее подготовленную новую линию оборону («Пантера»), которую советские части должны были позже брать, и опять с большими потерями… Вообще уровень организации боевых действий советскими военачальниками после двух с половиной лет войны нельзя признать блестящим – это, правда, признавали и сами военачальники в документах, посвященных итогам боев. Не был впечатлен своими генералами и Гитлер, обновивший свой комсостав после поражения на Ленинградском фронте. Однако до Победы оставалось еще больше года, «сталинские удары» еще только посыпались на врага, и битва предстояла нешуточная, хотя уже с очевидным для всех участников результатом.
Автор построил свое исследование на большом количестве архивных материалов, отечественных и немецких. Фактически, это одни официальные данные, показывающие войну на тот момент глазами ее непосредственных участников. Много таблиц, основанных на этих данных. Кому-то это может показаться «копипастой» (что за слово-то такое?), а кому-то – результатом долгой и нудной работы с оригинальными источниками, да еще и на разных языках. Не везде у С. Бирюка получилось полноценно сравнить разные цифры, скажем, по потерям, но не всегда это и возможно.
Изложение выстроено по дням и по участникам боевых действий, поэтому может показаться суховатым, но есть много других, более живых и увлекательных работ, которые и не притворяются серьезными, можно их почитать, если кому скучно.
В конце книги – приложения на 40 стр. (таблицы, выдержки из наших и немецких документов, фрагменты немецких воспоминаний).
Оформление – среднее. Газетная бумага, много фотографий плохого качества (претензии – к издательству). На вклейке – подборка цветных карт из архива (мелковато, но читаемо). Есть список сокращений. Тираж 1500 экз.
Рекомендую это основательное исследование всем интересующимся историей Великой Отечественной войны.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Жаль, что данное издание оказалось много меньше его автора.
Попробую пояснить. Вальтер Беньямин (1892–1940) – крупная фигура европейской культуры 20 в. Его считают одним из важнейших философов модернизма, теоретиком современного фотоискусства, одним из основоположников изучения СМИ. Марксист, страстный библиофил, наркоман, еврей. Покончил с собой, чтобы не попасть в руки нацистов. Можно еще много чего добавить, но лучше почитать о нем (или его самого). Популярность и известность приобрел во второй половине 20 в., по мере публикации его работ. В Берлине даже площадь в честь него назвали. Странно, что в рассматриваемой книге этого ничего нет. Первое издание «Московского дневника» вышло еще в 1997 г., потом в 2012. Нынешнее – простая перепечатка, если я не ошибаюсь.
Начинается оно с введения друга Беньямина, который в 1980 г. увидел в тексте то, чего не увидел я (напр., богатую эротическую жизнь, точнее – псевдожизнь - Беньямина в Москве). Жаль, что издатели пожалели денег на нормальное предисловие, где на нескольких страницах какой-нибудь компетентный человек поведал нам о Беньямине, его творчестве, месте в нем «Московского дневника» и месте этого произведения среди других работ европейских интеллектуалов 20 в. об СССР.
Впечатление, складывающееся из прочтения. Беньямин, несостоявшийся коммунист, но симпатизирующий большевикам, приехал в Москву с разными целями – стать европейским корреспондентом советских газет и журналов, подзаработать денег для антикварного бизнеса его отца, но, судя, по всему, прежде всего для того, чтобы повидаться с Анной Лацис, латышской коммунисткой, в которую он влюблен (разведясь перед этим со своей немецкой женой). И вот он практически каждый день (а в Москве он провел почти два месяца) таскается к ней в санаторий, где она лечится от депрессии, постоянно ругается с ней, общается с ее будущим мужем Райхом, который в курсе влюбленности Беньямина. Еще он много гуляет по Москве, покупает московские игрушки (потом напишет об этом отдельную статью), ходит в театры и в кино (об этом будут еще две отдельных статьи), и рефлексирует о разных вещах. Языка не знает, общается с ограниченных кругом лиц. Москвы в его тексте относительно немного, каких-то удивительных – редких и точных - деталей там не найдешь, но многие его бытовые заметки весьма и весьма любопытны и познавательны. Как исторический источник о жизни в СССР в конце 20-х гг. «Московский дневник» ценностью, на мой взгляд, обладает небольшой. На основе своих ежедневных записей Беньямин по возвращению из СССР написал эссе «Москва», которое читать после знакомства с его дневниковыми записями неинтересно. Это эссе и три другие статьи, о которых я писал выше, включены в приложения.
Оформление и на высоте, и нет: мягкий переплет, газетная бумага, мелкий шрифт примечаний (хороших), 40 фотографий советских мастеров (интересных и малоизвестных, в том числе в стиле ню). Хороший перевод.
В общем, книга сильно перехваленная, очень на любителя. Я прочитал с пользой для себя, больше как литературное, нежели историческое произведение.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Книги, которые я прочитал и они мне не особенно понравились, я отдаю в районную библиотеку. Там уже целый шкаф моих подарков стоит. Недавно они решили отдариться и предложили мне книги, тоже полученные от кого-то. Несколько штук я взял. Это издания, которые в свое время я покупать не стал, а вот так прочитать готов.
Первой из них стала биография Брежнева, написанная Л. Млечиным. Автор (1957 г.р.), журналист по образованию и роду работы, давно и капитально осваивает историческую ниву, как издательскую, так и телевизионную. Сказать, что Л. Млечин пишет очень много – это будет неточно, он пишет не так много, но одни и те же книги многократно переиздаются. Вот и рассматриваемая мною работа за последние 10 лет неоднократно выходила, начиная с серии ЖЗЛ «Молодой гвардии».
Нынешняя публикация – это несколько сокращенный (к сожалению) вариант оригинального текста, вероятно, под формат издания.
Леонид Ильич начал свою карьеру в деревне, потом работал на заводе, но в основном шел по общественной линии. Учился заочно, был поверхности образован, как многие такие же выдвиженцы тех лет. Читать не любил и читал всегда мало. Любил кино и смотрел его много. Плюс стандартный набор – домино, футбол/хоккей, охота.
Был внимателен и доброжелателен к людям, в молодости много работал. Это и репрессии 30-х гг. открыли ему путь наверх. Однако стремительной карьеры ему тогда никто предсказать не мог. Когда началась война, отправился в армию политработником. Но почти до самого конца войны сидел на одной должности, без повышений. Возможно, отсюда его комплекс, который он потом на потеху и досаду всей страны компенсировал наградами и званиями. После войны Брежнева стали двигать – то Мехлис, то Каганович, то Хрущев. Одной из таких ступенек наверх стал пост первого секретаря молдавской компартии, интересный для нас тем, что там Брежнев познакомился со многими из тех людей, которые пойдут потом за ним дальше, в Москву.
За полгода до своей смерти Брежнева заметит Сталин (сказавший, по легенде – «Какой красивый молдаванин!») и введет в обновленное руководство партии, сделав членом и секретарем ЦК. Кто знает, как сложилась бы судьба Л.И., но с уходом Сталина он лишился власти. О Брежневе вспомнит Хрущев и отправит в Казахстан, на целину. Брежнев работал там энергично, в 50 дет заработал первый инфаркт. Хрущев его оценил и вернул в Москву и ЦК. Л. И. стал «президентом» СССР (председателем Президиума Верховного Совета СССР), много ездил и выступал, вручал награды. Это была работа по нему. Тем не менее, принял участие в свержении Хрущева и был назначен первым секретарем ЦК КПСС. Всему этому посвящена первая глава книги объемом в 30 стр.
Первое время Брежнев работал коллективно, но потихоньку убирал конкурентов и их ставленников, продвигая во власть своих товарищей по работе на Украине и в Молдавии. Коллеги, полагавшие, что смогут управлять страной чужими руками, недооценили его - Брежнев оказался вполне искушенным политбойцом и мастером аппаратной интриги. При этом Л. И. был терпим к чужим недостаткам и слабостям, особенно у близких ему людей, так что жить при нем элите стало хорошо, а кому-то просто очень хорошо, о чем Л. Млечин подробно рассказывает.
Изложение выстроено по тематическому принципу, через портреты отдельных ведущих политиков того времени: Косыгин – экономика, Андропов – КГБ, Громыко – внешняя политика, Щелоков – МВД, и др. Почему-то ничего не сказано об армии и ВПК. Отдельная глава посвящена семье Брежнева.
В начале Л. И. пытался управлять сам, контролировать политику и экономику, но с 70-х гг. он стал болеть и постепенно отходить от дел. Основные бразды Брежнев передоверил окружающим и большинство вопросов решала тройка Суслов-Громыко-Устинов. Брежнев подсел на снотворные лекарства, которые принимал в большом количестве и постоянно. Именно их воздействие на его организм, а не плохое здоровье или пьянство стали причиной физического и психического распада генсека.
Ситуация в экономике постепенно ухудшалась, положение спасли высокие цены на углероды. Разрядка сменилась новой гонкой вооружений, которую СССР не сдюжил. Млечин в целом характеризует брежневскую эпоху как бездарно упущенное время, когда импульс, данный Хрущевым, которого автор оценивает довольно высоко, был потерян, а главной задачей стало сохранение пресловутой стабильности ценой бесполезной траты ресурсов, сокращения качества жизни людей и тотальной лжи. Эту книгу желательно почитать тем, кто тоскует по тем временам.
Неплохое оформление (твердый переплет, офсетная бумага). Иллюстраций нет. Нет и списка литературы, хотя автор использовал много материалов, правда, только открытых. Ссылок на источники, активно им привлекаемые, практически не дает – на всю книгу их пять штук, и принцип отбора именно этих цитат непонятен. Тираж 500 экз.
Рекомендую данную работу как популярную, хорошо написанную биографию видного советского политика, знакомство с которой позволит лучше понять историю нашей страны в 60-80-е гг.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть