Прочитанная книга оставила смешанные впечатления. Именно так лучше всего начинать характеристику той или иной книги, в частности этой.
Начнем с имени автора на обложке. Олег Николаевич Озеров (1922–2007) был одним из многочисленных советских солдат, попавших во время тяжелых боев 41 г. в немецкий плен. Не сдался, сумел бежать, оказался в одном из французских партизанских отрядов. Как бывший советский боец-волонтер был удостоен высших французских наград (включая орден Почетного легиона). В 1993 г. создал Ассоциацию участников Сопротивления и смог многого добиться от властей. Его главной задачей было увековечивание памяти погибших и восстановление справедливости в отношении живущих – бывших участников французского Сопротивления, лишенных права считаться ветеранами Великой Отечественной войны.
Герои этой книги – советские солдаты и офицеры, которые, совершив побег из лагерей военнопленных, продолжали вооруженную борьбу с фашистами в составе интернациональных партизанских отрядов во Франции, и обильно полили своею кровью французскую землю, зачастую оставшись безымянными. О масштабах этого говорит тот факт, что известны места захоронения пяти с половиной тысяч советских волонтеров, но лишь пятьсот из них известны поименно. До конца 1980-х гг. у нас про это писали, но осторожно, открыто признавая лишь отдельных участников Сопротивления героями, а негласно и многих – предателями, которые после возвращения на родину были отправлены сразу или чуть позже в лагеря, откуда были освобождены в середине 50-х гг., а реабилитированы много позже. Последние случаи подробно описываются в данном сборнике.
Отмечу, что французы (не все, но достаточно много) оказались более стойкими к нацизму, чем другие европейцы, и организовали одно из самых массовых на территории Западной Европы движений Сопротивления (сопоставимо лишь с Югославией). Остальные почти все бесславно легли под немцев, ограничившись, в массе своей, пассивным противодействием. Как следует из воспоминаний, размещенных в рассматриваемой книге, наши военнопленные получили помощь и поддержку от многих французов, проживавших во Франции поляков и русских эмигрантов.
Первое издание данного сборника вышло в 2011 г. В него вошла повесть О. Н. Озерова «По партизанским тропам Гаскони» (1997) – автобиографическая история, подробно описывающая борьбу патриотов-антифашистов против нацистов на территории Франции. В рассматриваемой публикации она выпущена, судя по всему, под названием «Партизаны Сопротивления в Аквитании». Кроме того, в сборник включены материалы других участников Сопротивления (русских и французских) и о нем, так что фамилия одного только Озерова стоит на обложке не вполне справедливо. Кроме того, имеются материалы, написанные современными отечественными историками. Есть рассказы людей, побывавших в плену, но не в партизанах. Не всегда понятно, кто автор того или иного текста. О ком-то представлен материал на страницу, о ком-то – воспоминания на несколько десятков.
В целом размещенные в сборнике тексты – это пример добротного советского стиля, даже те из них, что были созданы в 1990-е гг. Читаются они по-разному, иногда более интересно, иногда менее.
Есть вклейки с ч/б фотографиями. Тираж 800 экз. Небольшое предисловие дочери Озерова. В общей сложности книга состоит из 12 блоков разного объема (от одной страницы до 200). Плюс приложения на шесть страниц (разные официальные документы). Многовато опечаток.
С определёнными ограничениями предлагаю данное издание всем интересующимся историей Второй мировой войны.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Младшая дочь советского писателя Артема Веселого прожила жизнь (впрочем, как и ее родители и старшая сестра) отнюдь не наполненную счастьем и весельем. Появившись на свет в 1928 г., с отцом она уже скоро общалась редко – он завел новую семью. В 37 г. Веселый был арестован и расстрелян. Репрессиям подверглись его вторая жена и дети, про первый брак, похоже, следователи не знали.
Однако это упущение было исправлено. Мать, работавшая медсестрой, в 48 г. неосторожно порекомендовала знакомому американское лекарство – сосед услышал и донес. Как результат – арест и восемь лет мордовских лагерей. Дочки-студентки (Заяра училась в пединституте) остались одни, но ненадолго. Старшая, Гайра, уже была под подозрением – на педпрактике в школе рассказала ученикам о еврейских погромах в царской России, о чем доложил, куда надо, однокурсник, и ее за очернение русского народа исключили из комсомола (дав, правда, доучиться на истфаке МГУ). А весной 49 г. взяли обеих – как объяснил следователь, для профилактики: у них могли быть антисоветские настроения. Девочки-то как раз были вполне советские, в вину родителей не верили, но формулировку «лес рубят – щепки летят» принимали. Как потом выяснила Заяра, в одно время с ними арестовали еще целую группу детей врагов народа – видно, кампания тогда в МГБ была.
Следователь Заяре попался вполне корректный, не бил и не орал, правда, врал (а та верила – доУчитесь, говорил, на учителя в другом городе, ссылка – это не страшно). Сокамерники в лубянской тюрьме были вполне симпатичные, в общем, жить можно. Но в ссылку (обеим дали всего по пять лет как СОЭ – «социально-опасный элемент») сестры попали в разные места – Гайра в Казахстан, Заяра в Новосибирскую область. Последней удалось договориться о переводе к сестре, где их застала амнистия после смерти Сталина. С трудом устроившись экспедитором в издательстве, куда ее взял главред, ценивший творчество ее отца, Заяра дождалась полной реабилитации, закончила институт и пошла работать в Библиотеку иностранной литературы, а потом многие годы трудилась как литератор и переводчик. С 1991 г. почти до самой смерти в 2010 г. была редактором, составителем и оформителем в издательстве «Возвращение», выпуская книги узников ГУЛАГа, и где в 1989 г. впервые вышли ее воспоминания, написанные в 1988 г. Выходили они отдельными изданиями еще в 1990, 2004, 2006 гг.
В этой небольшой книжечке карманного формата, стоимость которой совсем не соответствует оформлению, описан один год из жизни Заяры Веселой – с ареста в апреле 49 г. до воссоединения в мае 50 г. с сестрой в поселке при одном из рудников Карагандинской области. К сожалению, поведать о большем она не захотела. Правда, в тексте есть вставки с воспоминаниями о жизни до ареста и после приезда в Казахстан, но их не так много. Жаль, что за все годы работы над чужими мемуарами Заяра Артемовна так и не сподобилась расширить свои – а талант у нее был, да и время тоже.
Конечно, америк в этих скромных по объему записках вы не откроете, но множество ценных бытовых деталей, а также ощущений 20-летеней девушки сделают чтение этой книжки полезным и серьезным времяпрепровождением. Рекомендую.
Иллюстраций нет. Тираж не указан.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Иногда репутация очень помогает, а иногда может и помешать. Рассматриваемая книга – пример этого тезиса.
Александр Александрович Зданович – человек известный и уважаемый. Он настоящий специалист по истории советских спецслужб, ветеран КГБ-ФСБ, генерал-лейтенант в отставке, автор нескольких монографий на эту тему, д.и.н. Несколько его работ я читал, и они в принципе мне понравились. Соответственно и это издание я брал в расчете на то, что найду здесь объективное и системное изложение истории военной контрразведки СМЕРШ, о которой существует множество легенд, и тянется, еще с войны, шлейф весьма разнообразных образов, и не все из них героические и положительные. Но нет, ожидаемого я не нашел, оставшись после прочтения этого обстоятельного исследования в большей степени разочарованным, чем удовлетворенным.
Данная работа состоит из двух частей. Первая – это полноценная монография А. А. Здановича о СМЕРШе объемом в 280 стр. Вторая – это подборка статей автора на 100 с лишним стр. в виде приложения к основному тексту. Гл.1 – это серьезный вводный материал с анализом источников и историографии по теме. Здесь А. А. Зданович, в частности, подробно разбирает мемуары высших советских военачальников на предмет упоминания в них СМЕРШа и оценки его деятельности. Как правило, таких упоминаний нет, либо они носят самый поверхностный и, как убежден автор, незаслуженно поверхностный характер. Гл. 2 – это история органов военной контрразведки в 1941-43 гг., а гл. 3 – в 1944-45 гг.
В этой теме А. А. Зданович совсем не новичок. Историей СМЕРШа он занялся, как рассказывает во введении, еще в конце 80-е гг., когда по согласованию с руководством начал собирать воспоминания бывших руководителей военной контрразведки, а потом и сам стал писать об этой организации для разных больших и меньших проектов. Высокая должность дала доступ автору доступ к закрытым для других исследователей ведомственным архивам, в которых он работает почти 20 лет.
В данной книге, последовательно разбирая выбранный сюжет, автор приводит много фактической информации, поданной суховато (а местами и скучновато), воспринимать которую надо неторопливо. Часть приведенных А. А. Здановичем сведений, правда, уже ввели другие историки – скажем, о радиоиграх.
Самая сильная сторона этой книги – это как раз опора на эти материалы, которые автор обильно цитирует (всегда давая точную отсылку к использованным им данным). Однако можно работать с первоисточниками и все равно оставаться ангажированным. А. А. Зданович, признавая отдельные недостатки работы СМЕРШа и совершенные его сотрудниками отдельные правонарушения, называет их единичными, саму структуру и работавших в ней людей оценивает высоко. Такая заданность авторских оценок не способствует, на мой взгляд, комплексному и взвешенному изучению истории такой непростой организации, как СМЕРШ.
С моей точки зрения, из-под пера А. А. Здановича вышла официальная ведомственная работа. Настоящая открытая история СМЕРШа по-прежнему отсутствует и вряд ли появится в ближайшее время, поскольку архивы находятся в руках спецслужб, не заинтересованных в честном исследовании прошлого.
Самым неприятным открытием стала для меня не первая, а вторая часть книги - те приложения, которые, как я изначально полагал, будут некими документальными материалами, а оказались (отчасти ранее опубликованными) статьями автора по истории СМЕРШа. Неприятность заключалось в том, что несколько материалов уже были использованы А. А. Здановичем в основном тексте, куда вошли без каких-либо изменений (напр., 53 и далее и стр. 283 и далее; стр. 157-57 и стр. 316-17). Этот странный дубляж меня сильно удивил – зачем было так повторяться и подставляться? В реальности из сотни страниц интерес представляет лишь небольшая их часть.
Оформление серийное. Иллюстраций меньше десятка (это та ситуация, когда их должно быть либо значительно больше, либо не быть вообще). Мелкий шрифт. Многовато опечаток. Тираж 1000 экз.
Так что в целом книга оказалась ниже моих (вероятно, изначально) завышенных ожиданий о полноте и доступности, поэтому имейте это в виду, решая, приобретать ее или нет.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Скажу сразу – книжку эту я купил прежде всего из жадности. Предложенная мне Лабиринтом цена (200 с небольшим руб.) за двухтомник в твердом переплете общим объемом в 1650 стр. (путь и карманного формата) волшебным образом подействовала на меня. Ну, и тема книжки, конечно, тоже.
Есть в истории отечественной культуры разные необычные названия: «Зеленая лампа», «Серапионовы братья», ОБЭРИУ, Вольфила. Вольная философская ассоциация или Вольфила (1919-24) была независимым философским сообществом, возникшим в годы военного коммунизма в Петрограде. Открытый социальный институт без ограничений для всех желающих: ищущих истины, близких по этическим нормам, даже чуждых взглядов. Для ВФА был характерен отказ от крайностей академической науки, активная проповедь просветительства. При ней были созданы курсы для молодежи по интересам. Вольфила объединяла писателей, художников, музыкантов и критиков. Рядовыми членами ВФА были: служащая железной дороги, сотрудница пожарной дружины, акушерка (все явно из бывших), студенты, врачи, преподаватели, учителя, библиотекари и т.п. Единственная в своем роде аполитичная культурная группировка, вызвавшая стремительный рост интереса к себе – отдельные лекции посещали тысячи слушателей.
Идея ассоциации родилась в 1917-18 гг. в кругах столичной интеллигенции, сплотившейся вокруг альманаха «Скифы» (и известных как «скифы» - кивок в сторону знаменитого стихотворения Блока). В 1918-19 гг. обсуждалась идея «Скифской ассоциации», воплотившаяся в ВФА. Если «Скифская ассоциация» мыслилась как левая организация, то ВФА была сознательно аполитичным объединением деятелей культуры не большевистской ориентации. Основателями стали Р. Иванов-Разумник и А. Блок.
Идею поддержали нарком культуры Луначарский, Мейерхольд (тогда очень левый режиссер), Петров-Водкин, Брюсов. Председателем был выбран писатель Андрей Белый. В январе 19 г. Вольфила объявила о своем существовании, что вызвало большое недовольство ортодоксальных коммунистов и чекистов, арестовавших в феврале 19 г. почти всех лидеров ВФА, даже Блока. Московские покровители такой реакции испугались и зарегистрировали Вольфилу лишь в конце 19 г. (дав ей, правда, существенную государственную субсидию). В дальнейшем государство уже никак не вмешивалось в деятельность ВФА.
Деятельность ВФА была весьма активной – постоянно отмечались различные юбилеи людей и событий, читались лекции на разные темы, проходившие часто в форме диспутов, довольно многочисленных. Темы их отражали дух времени: «Солнечный Град – Интернационал», «Христианство и социализм», «Евгений Онегин -декабрист», «Революционные психозы (на материалах деятельности ЧК»., «О смысле жизни», «Красота спасет мир», «Революция и бесы», «Проблема любви в окружении Станкевича и Белинского», и проч. Нередко темы для обсуждения подбирались очень специфические, но слушатели находились. В общей сложности за три года прошло около 300 собраний. Правление Вольфилы утраивало еженедельные встречи, затягивавшиеся до глубокой ночи.
В книге есть отдельный интересный рассказ о создании и деятельности отделения ВФА в Берлине (запомнившееся скандалами), в Москве (не срослось).
С начала 22 г. активность Вольфилы пошла на спад: умер Блок, уехал А. Белый, а главное – власти стали закручивать политические гайки. Это в конце концов привело к высылке из России группы интеллигентов на знаменитом «философском пароходе». По инерции ВФА еще работала, пока весной 24 г. советская власть не закрыла ее, просто не продлив регистрацию. После Вольфилы ее участники пошли разными путями: кто отправился в эмиграцию, кто по тюрьмам и ссылкам, кто замкнулся в относительно благополучных кельях профессионального литературоведения. После роспуска ВФА была надолго и прочно забыта – почти на 70 лет.
В 2000 г. вышел рассматриваемый двухтомник, полу хрестоматия, полу исторический очерк. Первый том содержит четыре основных раздела. Входящие в них главы построены по схожему принципу: в их основу положена публикация либо архивных документов, либо малоизвестных текстов. Каждая из глав открывается пояснительными заметками составителя, кроме того, публикации сопровождаются комментариями. К сожалению, сохранившийся в архивах документальный материал лишь частично отражает содержание дискуссий в ВФА. Поэтому составитель присоединил к протоколам и стенограммам другие тексты, которые имеют непосредственное отношение к истории Вольфилы или же дополняют портреты ее участников (публикации в СМИ, афиши, воспоминания, письма). Разделы получились не равновеликими. Так, более четверти первого тома занимают материалы дискуссии о Достоевском (почти 300 стр.).
Во втором томе представлены практически поровну две части: хроника жизни ВФА и портреты ее основных участников и руководителей. Эти портреты – не полноценные жизнеописания от рождения до могилы. Во-первых, хронологический период каждого из девяти персонажей почти всегда связан только с историей ВФА, во-вторых, основное место уделено не жизни, а творчеству этих людей (даны – иногда очень любопытные – тексты того периода).
Хотя данное издание – это во многом хрестоматия, сборник различных материалов, фамилия ее составителя очень справедливо стоит на обложке. В. Белоус очень много сделал для появления этой публикации – работал в архивах, со старыми СМИ и т.д.
Есть небольшая вводная статья составителя и комментатора В. Белоуса, а также именной указатель. Хорошее оформление. Мелкий шрифт. Нет иллюстраций. Тираж 1000 экз.
Работа эта на любителя истории и литературы первых лет советской власти, поэтому таковым ее и рекомендую

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Сразу отмечу, что это очень приличное по оформлению издание: увеличенный формат, офсетная бумага, твердый переплет. Правда, совсем нет иллюстраций. Зато есть отличный сопроводительный материал, дающий читателю в руки все необходимое для полноценного восприятия этой книги (об этом чуть позже). Тираж 300 экз. - достанется немногим.
Автор вводной статьи, составитель комментариев и именного указателя С. В. Куликов пишет во введении, что, оказавшись в эмиграции, некоторые из демократически настроенных русских политиков и литераторов писали, что только лишившись этого, они осознали, какую культурную роль играли при старом режиме полиция и бюрократия. Образы чиновников, созданные (и активно используемые до революции этими самыми демократами) Гоголем и Салтыковым-Щедриным, совершенно померкли, когда на смену им пришли новые, народные управленцы. В конце же 19 в. появилось много честных, знающих, радеющих за свое дело чиновников. Они были в массе своей уничтожены во время революции и Гражданской войны, сменившись Чичиковыми и Угрюм-Бурчеевыми. В своих хорошо написанных воспоминаниях В. Ф. Романов рассказал не только о себе, сотруднике высших органов власти империи, но и о своих коллегах – выше и ниже по служебной лестнице – создав эдакую коллективную биографию царской бюрократии.
Владимир Федорович Романов (1874-1929) родился в семье чиновника средней руки и довольно известной украинской писательницы. Детство провел в деревне рядом с городком Чернобыль на речке Припять. Окончил юрфак СПбУ и поступил на службу в МВД, откуда перевелся в МПС, а завершил свой профессиональный путь в Переселенческом управлении. Сделал там очень хорошую карьеру, фактически возглавив в 1910-е гг. т.н. Амурскую экспедицию по изучению Дальнего Востока. Результаты его деятельности были высоко оценены начальством (Столыпин) и специалистами. С началом Первой мировой войны Романов сменил амплуа, став заместителем председателя комитета Российского общества Красного креста на Юго-западном фронте. Занимал эту должность, ведая административными делами очень большого и разбросанного хозяйства до конца 18 г., также заслужив высокую оценку современников.
Недолгое время служил в правительстве гетмана Скоропадского, хотя был исключительно русским патриотом и монархистом, чего никогда не скрывал (отказавшись, среди прочего, учить украинский язык и резко отзываясь о тогдашних националистах). После падения режима гетмана скрывался сначала от последних, а потом от большевиков, несколько раз чудом избежав гибели. В 20 г. эмигрировал в Югославию, где жил до самой смерти, занимаясь общественной деятельностью.
Воспоминания написал в 22 г., передав рукопись в Русский зарубежный архив в Праге, откуда она и попала после войны в СССР, где лежала в спецхране. Лишь в начале 21 в. она привлекла внимание специалистов. 10 лет ей потихоньку занимались два историка и лишь сейчас дело дошло до печати.
Детству и учебе посвящена 1-я часть (объемом в 75 стр.). Здесь автор многовато, на мой вкус, пишет о театре своей юности, и очень интересно – о гимназии, месте пустом и мало что ему давшем, кроме знания древних языков, да и тех освоенных фактически самостоятельно. Она также содержит рассказ об университете, где Романов учился средне, много развлекался. О преподавателях, как и о студентах, воспоминания у него остались не лучшие. 2-я часть повествует о службе (около 200 стр.). Здесь содержится много ценных описаний внутренней кухни имперской бюрократии, портретов различных высокопоставленных и мелких чиновников, наконец, наблюдений за тем непростым временем. Автор дает нетрадиционные для либеральных кругов оценки деятельности таких министров как Горемыкин и Плеве, хвалит переселенческую политику правительства на Дальнем Востоке, во многом прерванную, по его мнению, смертью Столыпина. Романов осуждает императора за уступки левым и очень невысоко оценивает Госдуму и вообще либералов.
Повествование о службе в Красном кресте (часть 3-я, около 200 стр.) наполнена разными деталями, но не особенно интересна, как и, к моему удивлению, о событиях 17 г. Рассказ же о службе у Скоропадского и последующих событиях очень любопытен. Правда, беспристрастным Романова назвать нельзя – большевики у него сплошь евреи, уголовники, хамы и чекисты. Добровольческое движение Романов, кстати, тоже не особенно жаловал.
Воспоминаниям Романова предшествуют три вводных статьи на 20 стр., а завершают приложения на 90 стр. (в основном принадлежащие перу автора, но не только), почему-то полностью лишенные примечаний. В конце каждой части даны очень обстоятельные комментарии (даже избыточные, на мой взгляд; содержат ошибки – см. прим. о Столыпине на с. 305 и 311). Кроме того, есть именной указатель на 110 стр. В общей сложности сами воспоминания занимают 480 стр. из 710 стр. книги.
В целом вышла познавательная и ценная книга, вдобавок хорошо изданная (но дорогая). Рекомендую ее всем интересующимся историей России в конце 19 – начале 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть