Людмила Владимировна Поликовская (1940-2017) — отечественная писательница и журналист, автор биографических монографий и мемуаров. Окончив филфак МГУ, ушла в журналистику, работала в разных центральных газетах и журналах. Активный участник «самиздата» и правозащитного движения.
В статус писательницы перешла в начале 1990-х гг., когда стали выходить ее книги преимущественно о Марине Цветаевой и Сергее Есенине. Долгое время она работала редактором.
Почему героем ее последней книга стал Осоргин, не знаю. На фоне Есенина и Цветаевой Михаил Андреевич Осоргин (1878-1942) — это писатель явно второго плана. Возможно, автора привлекло в нем что-то другое.
Л.В. Поликовская начинает свою книгу с заявления, что сей труд — это «попытка жизнеописания одного из самых крупных масонов 20 в., замечательного писателя, блестящего публициста и обаятельного человека» (с.6). Вот именно в этой последовательности: масон, писатель, человек.
Что же, будем судить по-пушкински, т.е. по правилам, которые задал сам автор.
Масоном Осоргин становится ближе к концу жизни, писателем (сначала журналистом) много раньше, личностью — с самого детства. Поэтому проследим путь Миши Ильина к М.А. Осоргину последовательно.
Прекрасное детство до 13 лет, когда умер отец и пришла нужда. Но об этом периоде в книге говорится мало: учился без особой охоты, больше всего ценил свободу (качество на всю жизнь), был безбожником, именно им, а не просто неверующим, что странно. Обычно от веры уходят в юности, причем нередко в религиозных семьях. Возможно, семья Ильиных к ним не принадлежала, как многие русские интеллигентные семьи того времени.
Писать начал Ильин уже в юности. По стопам отца решил стать юристом, переехал из родной Перми в Москву, поступил на юрфак МГУ. Тогда же стал печататься, в основном в пермских газетах (очерки о Москве). Почти как все тогда, был либералом, долиберальничался до исключения из университета, выслан на родину, но через год вернулся, восстановился на юрфаке, который (на тройки) окончил.
Работал адвокатом, революционные идеи не оставил, став эсером, причем левого крыла — террористом. Социал-демократов терпеть не мог, писал про них смешные стихи. Был арестован (не за стихи), сидел в одиночке — и был наказан Высшим судом: до его матери дошел слух, что сыну грозит смертная казнь. Мать от горя умерла, брат Сергей порвал с Михаилом всяческие отношения. Проклятый же царский режим, требовавший ссылки Ильина как можно дальше и на как можно дольший срок, отпустил его до окончания следствия под залог. Храбрый эсер сбежал с женой в Финляндию, а потом в Италию.
Там рождается писатель Осоргин (под этим псевдонимом печатал детские сказки). Со временем становится корреспондентом ведущих русских газет. В Италии Осоргин провел в общей сложности 10 лет, очень полюбил эту страну, был там по-настоящему счастлив, встретил новую любовь (был очень влюбчив), вступил в масонскую ложу.
В 16 г. Осоргин добровольно возвращается в Россию, где продолжает писать. Именно как публицист (и хороший) он прежде всего был известен в стране. Большевистский переворот встретил резко отрицательно, до лета 18 г. печатался в оппозиционной прессе, пока всю её не закрыли. Потом просто выживал — переводил, организовал и возглавил Союз писателей и Союз журналистов, выпускал самодельные книги, ими же (своими и чужими) торговал.
В 19 г. был ненадолго арестован, в 21-м — надолго. Последний арест кончился высылкой из страны и испорченным на всю жизнь здоровьем. Оказавшись за границей, Осоргин продолжил печататься как журналист и заниматься общественной жизнью. Со временем перебирается в Париж. Здесь начинается его активная масонская жизнь как основателя и руководителя ложи «Северные братья». Сразу скажу об этой стороне его жизни: насмешки Осоргина над Библией (с.256) не смешны и не умны, в религии он, по-моему, не разбирался (или Поликовская это так подала – см. с.255, 258). По мысли последней, с 20-х гг. масонством пронизаны все произведения Осоргина и его личная жизнь. Мне масонство несимпатично, я его не понимаю, но в изложении Осоргина и Поликовской оно смотрится надуманно и запутанно. БОльшая часть рассуждений о масонстве выглядит в книге избыточно и неинтересно.
Осоргин очень много (на износ) пишет, был очень востребованным (но не особенно оплачиваемым) писателем эмиграции. Почти до самой смерти зарабатывал на жизнь сам. От своего неизобилия помогал многим и много.
Осоргин написал тысячи очерков, заметок, рецензий, четыре повести (из них две хороших), воспоминания. Чем остался в литературе? Был хорошим человеком и это то чувство, с которым закрываешь книгу. Осоргин предстает настоящим русским интеллигентом первой половины 20 в., образ которого характеризует во многом всю эпоху.
Работа Поликовской написана легко и увлекательно, даже как-то слишком легко, но вызывает множество мыслей. Автор очень серьезно работал с различными источниками: воспоминания, периодика, архивы. Здорово то, что Поликовская дает множество цитат из статей, вышедших в давно забытых и недоступных газетах и журналах, приводит большие выдержки из архивных документов. Портрет Осоргина дан на фоне литературной и общественной жизни России первой четверти 20 в., а потом и эмиграции
Это отлично оформленная книга: офсетная бумага, твердый переплет, множество иллюстраций (разного качества) — издано в Латвии, так после кризиса уже не печатают.
Рекомендую эту обстоятельную о качественную работу всем интересующимся русской (и эмигрантской) литературой начала 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

«Отцовский крест» — документальная повесть, написанная по детским воспоминаниям сестрами Софьей (1905-?) и Натальей (1914-?) Самуиловыми, дочерями о. Сергия — настоятеля церкви села Острая Лука (затем священника Воскресенского собора г. Пугачева Самарской губернии, сейчас это Саратовская обл.).
Отец Сергий был нетипичным дореволюционным священником – человек много знающий, продолжавший учиться до конца жизни, настоящий наставник и духовник. Человек убежденный в своей вере и готовый пойти на многие жертвы во имя нее. Неслучайно он был одним из немногих клириков, кто не просто не уклонился в обновленчество в 1920-е гг., но и активно боролся с живоцерковниками.
Ему повезло – его окружали любящие и искренне верующие люди – его семья, прихожане, священники. Почти до самых последних своих дней он мог служить, и служить открыто. Был любим и уважаем паствой и другими священниками. Много выступал, писал о церковной жизни, активно (пока было можно) в ней участвовал. Даже будучи репрессированным, ушел из жизни, оставив своих детей на воле (они были репрессированы уже позже).
Его жизнь показана глазами его дочерей, наделенных удивительной памятью не только на слова и поступки, но и цвета, запахи. Книга насыщена яркими и подробными деталями и будет интересна хотя бы свидетельство о жизни в небольшом поволжском селе, а потом и провинциальном городе в первое десятилетие до революции и первое десятилетие после нее. От этой жизни, как и от населявших ее людей давно уже ничего не сталось, кроме таких книг. Тем больше ее ценность.
Тех же, кому интересна жизнь обычного священника и его семьи в первую треть 20 в., это повествование познакомит со множеством разнообразных историй и обстоятельств. Хотя это погружение в православную среду, наверное, будет препятствием для широкого читателя, вряд готового читать целые страницы о церковных службах, молебных, теологических спорах со староверами и безбожниками. Книга снабжена большим количеством примечаний, хотя какие-то реалии тех лет не всем могут быть понятны (земский, исправник и проч.).
Этот объемный том (состоит из двух частей - 1908-1926 гг. (книга 1) и 1926-1931 гг. (книга 2), была еще и третья часть, посвященная событиям 1931-36 гг., но в это издание она не вошла, а жаль - повествование обрывается на полуслове, и о смерти отца ничего не говорится) был написан в 1950–1960-е гг., после возвращения сестер из ссылки, а предварительные записи велись и ранее. Сочинение распространялось в самиздатовских копиях и одна из них была передана петербургскому издательству «Сатисъ», которое в 1996 г. выпустило двухтомник «Отцовский крест». С тех пор книга больше не переиздавалась.
Сестры Самуиловы обладали незаурядным писательским талантом, и читать их труд, с одной стороны, легко – как литературное произведение. Как памятник времени – очень тяжело – рассказ о страданиях, смерти родных и близких всегда дается нелегко. И это еще при том, что авторы сознательно отказались от воспоминаний о самых, наверное, непростых страницах жизни страны и церкви. В их книги нет ничего ни о революции 17 г. и Гражданской войне, ни о голоде 21-22 гг., ни об изъятии церковных ценностей. С другой стороны, из их книги следует, что в 20-е гг. власти не особенно свирепствовали, церковь и верующие жили достаточно спокойно, хоть и тяжело материально, давили власти скорее экономически (налогами), а вот гонения шли скорее от обновленцев.
Издание действительно отличное, твердый переплет, офсетная бумага, практически нет опечаток. Правда, нет и фото – наверное, ничего не осталось. Есть маленькое фото сестер Самуиловых, но фотокарточки их отца, брата, матери, видно, не дошло до наших дней…
Пусть общим памятником им будет – нет, не «построенный в боях социализм», как у Маяковского, а вот эта память сердца. Сердца много испытавшего, не отступившего, но простившего. Царствие им всем Небесное.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Как всегда, рассказ об этом издании распадается на две части — о самой книге и ее авторе.
Начну с последнего. Дмитрий Александрович Милютин (1816-1912) — это действительно всё то, о чем написано в аннотации: один из ближайших, наиболее энергичных и наиболее заслуженных сотрудников императора Александра II, 20 лет стоявший во главе Военного министерства (и простоявший бы и дольше, если бы не убийство царя), творец военной реформы, преобразившей русскую армию, возродившей ее после Крымской войны и обеспечившей победу в русско-турецкой; последний генерал-фельдмаршал Российской империи, граф. Человек, появившийся на свет вскоре после разгрома Наполеона в небогатой дворянской семье и выбравший военный путь, живший при пяти русских императорах, включая последнего (в коронации которого он принимал непосредственное участие). Отмечен различными талантами, в том числе мемуарным. Многие годы вел дневник, сохранивший уникальные свидетельства о различных страницах внутренней и внешней политики России, ее правителях в 1860-80-е гг.
Дневник этот (перехожу ко второй части) сохранился в виде рукописи и был ранее известен историкам. Непосредственно дневник Милютин начал вести с апреля 1873 г., и более или менее регулярно поддерживал его по 1899 г. Сам Милютин рассматривал возможность издания его и редактировал текст, смягчая некоторые формулировки и убирая то, что он считал невозможным печатать. Проживая с 1881 г., после отставки, в своем имении в Крыму, Милютин подготовил свои воспоминания о более ранних годах службы (1860-64), которые были изданы только в 1999-2003 гг. Дневники 1870-80-х гг. в 2008-10 гг. издал (качественно и дорого) РОССПЭН.
В 1947-50 гг. его записки 1873-82 годов были изданы в четырех томах под редакцией и с примечаниями П.А. Зайончковского. Именно этот труд был взят за основу для данного издания. В оригинальном издании был биографический очерк на 65 стр., написанный Зайончковским, его же примечания, а также именной указатель (обычный и аннотированный).
Что мы имеем сейчас: нормальное по оформлению (твердый переплет, писчая бумага, неплохие иллюстрации в каждом томе) и никакое по содержанию издание (т.е. от «Захарова»). Ни слова о Милютине (даже сильно устаревший очерк Зайончковского не перепечатали), ни одного нового примечания (те 250 примечаний, что вошли в книгу объемом в 800 стр., абсолютно недостаточны). Правда, сохранены именные указатели. Разбирайся, читатель, если ты такой умный и купил эту книгу, сам.
А разбираться надо. Милютин писал для себя, не раскрывая деталей и предыстории многих событий, поэтому не знающему реалий и обстоятельств внутренней и внешней политики России в годы правления Александра II будет трудновато. Но если иметь общее представление о том времени, то можно значительно расширить его, опираясь на заметки человека, входившего в ближайший круг императора, с которым тот советовался по самым разным вопросам, далеким от военных, знавшего всех высших сановников империи (и пережившего их всех).
Как человек Милютин был личностью симпатичной. Царедворцем не был (а мог им стать). За власть не держался, более того, в отставку хотел уйти давно (с 1874 г. дневник проходит под знаком скорого «освобождения» от царской службы). Хорошо владел пером, давая многим встреченным им людям интереснейшие характеристики. Без записей Милютина невозможно оценивать события тех лет, правительственную кухню империи (о которой тот отзывался не особенно высоко; да и императора он тоже не обожествлял, видя в нем прежде всего человека).
Но это дневник не сановника, витавшего исключительно в эмпиреях. Милютин вдавался в самые разные подробности своего ведомства: скажем, ответственный за военно-учебные заведения империи, он регулярно ходил на экзамены, давал задания и лично (!) проверял тетради учащихся, чтобы понять, что они реально знают, и правильно ли идет устроенная им реформа военных гимназий и юнкерских училищ.
Центральное место дневника занимает русско-турецкая война 1877-88 гг., ее подготовка и последствия, а также «правительственный кризис» конца 1870 – начала 1880-х гг. В первом томе даны записи за 1873-77 гг., во втором – за 1878-82 гг. В каждом томе есть по вклейке с иллюстрациями хорошего качества.
Очень рекомендую всем интересующимся историей нашей страны в один из самых интересных периодов истории, но желательно с добавлениями в виде дополнительных книг о том времени и тех людях.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Венди Холден – британская писательница и журналистка, автор 30 с лишним книг. Ее последняя работа стала настоящим бестселлером, выйдя в 20 с лишним странах на 17 языках.
Очень оперативно, выйдя из печати в 2014 г., она была издана и у нас.
О чем эта книга? О людях в невозможных обстоятельствах, стремящихся выжить, несмотря на то, что они обречены на гибель.
Три молодых еврейских семьи из Чехословакии, три пары, связавших свои жизни по любви в мире, где таким, как они, места нет. Прошли через гетто и концлагеря, пока летом 44 г. их не отправили в Аушвиц. Там в печах погибли почти всех их родные. Как относительно здоровые и годные для работы на Третий рейх, были переведены в один их трудовых лагерей, а потом в Маутхаузен. Всё это время женщины, разлученные с мужьями, скрывали свою беременность (помогала бесформенная одежда), хотя в Аушвице на беременных ставил эксперементы доктор Менгеле, и поэтому специально выбирал их среди остальных заключенных. Правда, позже всех трех женщин выдали свои же товарищи…
Весной 45 г. беременных немцы уже не трогали, правда, кормить тоже почти перестали. Родив в апреле 45 г. крошечных малышей – по полтора килограмма весом – матери, сами весившие по 30 с лишним кило, в прямом смысли слова чудом смогли спастись сами и спасти своих детей.
Эта книга – повествование о трех судьбах, чуть было не прервавшихся в Аушвице и Маутхаузене, о нацистских лагерях смерти, об уничтожении целого народа.
На мой взгляд, это образец по-настоящему душеподъемной и душеспасительной литературы, написать о которой, как хотелось бы, у меня не получилось. Читать эту книгу тяжело, хотя финал ее для главных героев много лучше, чем для большинства их родственников. В. Холден создала увлекательное (так, что не оторваться) чтение, при этом тщательное выверенное и основанное на фактах. Переводчица Юлия Минц сделала свою работу хорошо, хотя отдельные детали задевают глаз (напр., «капо» - надзиратель - не имеет множественного числа, поэтому «капос» по всему тексту - это ошибочная калька с английского). Жаль, что в русскоязычном издании нет ни одной иллюстрации. Постараюсь исправить этот огрех.
Всячески рекомендую эту замечательную книгу всем интересующимся не только историей Второй мировой войны и холокоста, но и историей трех обычных женщин.
PS. Не могу не прокомментировать заметку об этой книге рецензентки «Шум дождя». Прочитал эту заметку, и стало прямо гадко. Где она это увидела, зачем было перевирать прочитанное (если действительно прочитала)? О русских якобы ничего, об американцах – хорошо. Специально выписал страницы, на которых В. Холден упоминает советские войска: с.191, 194, 196, 204, 215, 228, 252. И везде на них советская армия наступает, бомбит немецкие войска, освобождает концлагеря. Об американцах гораздо меньше, и по делу – да, это они освободили Маутхаузен и спасли этих женщин, при чем здесь «типично западная позиция»? Что касается матери, брошенной одной из дочерей в «доме престарелых», то в тексте этого нет. Да, дочь уехала в 83 г. в США, мать осталась на родине. В 2006 г. 90-летняя Приска была передана в лечебный санаторий, где провела последние два месяца своей жизни совсем не «в одиночестве». Ну, не понравилась книга, врать-то о ней зачем?

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

О Сергее Белякове я недавно писал, так что обойдусь без повторений. Нынешняя его работа стала продолжнием публикации 2006 г. «Тень Мазепы», поэтому рекомендую читать рассматриваемое издание после «Тени». Хронологически в нем описаны события 1914-19 гг. Содержание книги уподоблено сезонному развитию природы — от зимы (украинский вопрос накануне Первой мировой) к лету (Гражданская война).
В начале автор пишет, что после 1905 г. на Правобрежной Украине были очень сильны позиции Союза русского народа, который дал организационную форму украинским националистам, прежде всего, крестьянам, видевшим самых главных врагов не врусских, а в поляках и евреях, каковых и русские патриоты не переносили. Тарас Шевченко был очень популярен в России и у левых, и у правых — Пуришкевич, напр., цитировал его с трибуны Госдумы.
Однако к 1914 г. (100-летний юбилей Шевченко) наступил перелом. Шевченко стал фигурой, слишком ангажированной украинскими националистами (называемых в России «мазепинцами»), чтобы позволить официальные торжества, и С. Петербург запретил их во избежание скандала. Последний разразился, только с бОльшей силой. В ответ «мазепинцы» стали самоорганизовываться, уходя от русских, как в Киеве, так и в других городах. Русское правительство, как всегда в национальном вопросе, вело себя нерасчетливо и недальновидно, толкая к крайностям тех, кто удовлетворился бы и полумерами, и плодя националистов.
Киев же был благоустроенным, богатым и веселым городом, стремительно развивавшимся при царе. Там жили представители разных национальностей, в том числе русские, не считавшие Украину своей родиной, о чем автор подробно пишет в 1-й части своей книги. Многие из них любили только Киев, но не Украину. Между тем к началу 20 в. подросло первое поколение образованных украинцев, которые для своей карьеры выбрали не русские (имперские) культуры и язык, а украинские. Они и стали элитой украинского государства, когда то возникло в 17 г., и властителями дум его граждан. Для многих из них совместного пути России и Украины не было. Некоторые серьезно называли последниюю колонией империи, что автор успешно опровегает: Украина богатела — и промышленная (уголь, железо), и сельскохозяйственная. Положение было хуже там, где земля и власть принадлежала полякам и евреям.
Часть 2 повествует о собятиях Первой мировой войны в Галиции — территории Австро-Венгрии, населенной украинцами. Там последние поддержали австрийского императора, который признавал их отдельным народом, с особым языком и со своей литературой. В 1915 г., заняв эти земли, русские духовные и военные власти начали политику русификации, грубой и неэффективной, оттолкнув от себя даже тех из местных жителей, кто поддержал их. Как результат, не продержавшись в Галиции и года, Россия утратила ее в результате общих ошибок на самом верху, оставив после себя дурную славу.
Часть 3 рассказывает об украинской революции 17 г., от провозглашения Центральной рады до частичного признания ее Временным правительством. По мысли автора, тогда распались все привычные связи, кроме семейных и национальных. Угнетенные народы стали решать свои вопросы за счет ослабевшей России.
Часть 4, самая объемная, говорит о борьбе между русскими и украинскими революционерами в начале 1918 г. Ленин в теории был за самоопределение вплоть до отделения, но большевики в промышленных районах Украины были русскими (немцами, евреями и прочими космополитами), а не украинцами, и относились к последним с подозрением и неприязнью. Вооруженных сторонников у Рады к концу 17 г. почти не осталось, солдаты-украинцы воевать не хотели, сражалась лишь молодежь (юнкера, студенты и гимназисты). Здесь автор подробно рассказывает о январских 1918 г. боях за Киев.
Часть 5 посвящена недолгому правлению гетмана Скоропадского, а часть 6 — Петлюры. При немцах (т.е. до конца 18 г.) на Украине жилось хорошо — в городах, где было сытно и безопасно. На селе весной 18 г. грабительская политика немцев породила повстанческое движение (Махно и др.), поддержанное красными. Петлюра организовал заговор против гетмана, воевать за которого практически никто не стал. Здесь появляется Булгаков (фамилия которого вынесена на обложку, на мой взгляд, напрасно), чью «Белую гвардию» активно цитирует С. Беляков. Однако свергнув гетмана, Петлюра принес в страну хаос. Кроме русских, украинцы начали военные действия с поляками (Львов). По всей стране развернулись еврейские погромы, организованные где с поддержкой, а чаще без поддержки властей. В них особенно отличились расплодившиеся атаманы со своими бандами.
Часть 7 — финал. 1919 г. стал временем войны всех против всех: белые, красные, поляки, украинцы, бывшие союзники. При этом наименее продумано вели себя первые, и Деникин своей национальной политикой оттолкнул всех, кто готов был идти с ним против большевиков, и держал значительную часть армии в тылу, где та воевала с повстанцами разных национальностей. В итоге победителями вышли Советская Россия и Польша, сошедшиеся в поединке за Украину уже за пределами этой книги.
Это хорошая работа, которая не ставит диагноз и клеймо, а ищет ответы на вопрос — почему дела пошли так, а не иначе? Делает это автор на основе большого фактического материала (без архивов, но с привлечением малоизвестных у нас работ украинских исследователей), который дает возможность самому читателю делать выводы. Этот подход не вызывает отторжения, а воспринимается как объективный. При этом С. Беляков постоянно показывает происходящее за пределами Украины для лучшего понимания ситуации в стране в целом.
Книга написана легко и увлекательно, но не поверхностно. Есть список литературы и источников и именной указатель. Типовое серийное оформление, три вклейки с ч/б иллюстрациями. Карты, как и в «Тени Мазепы», нет, что ПЛОХО. Тираж 4000 экз.
Очень рекомендую всем интересующимся историей нашей страны в первой четверти 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть