Эта книга уже выходила в издательстве Яуза в 2008 г. в серии «Солдат Третьего Рейха». Её можно вполне считать удачным образчиком западной историографии Второй мировой войны, посвященной боевым действиям на Восточном фронте. Книга Кершоу (оригинальное название «Война без венков: операция Барбаросса 1941-42» - по признанию автора, продиктовано немецким «Kein Blumenkrieg» («Война, где тебя не осыпают цветами») была впервые издана в Великобритании в 1999 г. Сам Кершоу (1950-), окончивший в начале 1970-х гг. истфак одного из британских университетов, вступил добровольцем в парашютные войска и к 2006 г., когда он вышел в отставку, дослужился до звания полковника. Проведя многие годы в армии, он служил в разных горячих точках – Северной Ирландии, Ираке и Боснии. В настоящий момент он является военным экспертом и автором семи книг по военной истории 19-20 вв. Как писал сам Кершоу, он сомневался в возможном успехе этой книги – работы о боях на Востоке в Европе пользуются не столь значительным интересом, как книги о боях в Европе (хотя, как справедливо отмечает автор, из 19-20 млн немецких солдат 17-19 млн сражались именно на Восточном фронте). Успех книги Энтони Бивора «Сталинград» показал ему, что ситуация изменилась.
Работа Кершоу основана на многочисленных дневниковых записях, письмах, воспоминаниях и интервью солдат вермахта, что придаёт ей человеческий аспект. Профессиональный военный, Кершоу мало уделяет внимания собственно военной стороне происходившего, не сосредотачиваясь на действиях тех или иных подразделений, планах их командиров и проч. – то, что Толстой называл «Первая колонна марширует, вторая колона марширует…».
Кершоу с самого начала показывает, что операция Барбаросса была отнюдь не тем победоносным маршем на восток, как его традиционно изображала западная историография, когда немецкие солдаты мчались на машинах вперед и вперед, только успевая принимать сдающихся в плен красноармейцев. На деле немцы весь путь проделали пешком, по пыли и грязи, в непрерывных боях, потеряв в четыре раза больше военнослужащих, чем во время французской кампании, причем преимущественной опытных солдат и младших командиров. Говоря о причинах поражения немцев под Москвой и крахе Барбароссы, Кершоу – довольно традиционно - склоняется в сторону теории, обвиняющей во всем Гитлера, хотя ошибки совершал не только он. По мнению автора, крах «Барбароссы» заключается в том, что это - пиррова победа: германские войска побеждали, но вынуждены были побеждать ценой самоуничтожения.
Кершоу откровенно пишет о зверствах, которые творили немецкие солдаты в отношении советских военнопленных и гражданского населения – то, что сами немцы предпочитают списывать только на СС.
В книге можно найти довольно много не самых распространенных фотографий, карты и даже схемы. Правда, карты взяты из английского издания – с обозначениями на английском и безе легенды. Текст сопровождается отдельными примечаниями редактора (вероятно, Г.Пернавского), уточняющего некоторые данные, приводимые Кершоу. Переводчик А.Уткин, как обычно, сделал отличный литературный перевод, слегка испортив его своим незнанием военной терминологии.
Вывод в отношении этой книги я делаю следующий: добротная работа конца 1990х гг., не демонстрирующая знание автором советской и российской историографии, но и не допускающая излишнего количества ляпов против правды. Её главное достоинство – опора на воспоминания, ради чего её и стоит читать. Хороша для начального знакомства, более серьезное изучение темы приводит к другим работам, коих на сегодняшний день, слава Богу, много. Скрыть

В принципе, мне не очень симпатична серия Военно-исторический бестселлер изд-ва Эксмо – часто это просто переиздание уже вышедших (но не всегда разошедшихся) книг тех или иных авторов. Конечно, хорошо купить отсутствующую в продаже хорошую книгу, а часто – книги (поскольку в этой серии под одной обложкой выходит по две-три книги одного автора или по нескольку тематических сборников). Однако здесь есть свои особенности. Если книга вышла несколько лет назад (3-5 лет), то ждешь не просто переиздание, а дополненное и уточненное. Этого пока еще не разу не происходило (понятно почему – это большие дополнительные расходы для издательства). Чаще в этой серии переиздается продукция двух-трехлетней давности, чьи тиражи не обязательно еще разошлись, и которую можно было просто выпустить еще одним заводом. Однако ВСЕ ЭТИ КНИГИ выходят под ДРУГИМ НАЗВАНИЕМ, в ином оформлении, так что у незнающего читателя скаладывается впечатление, что перед ними новинка. Коммерчески все это легко объяснить – на старом товаре делают новые деньги, расходы при этом минимальны, а прибыль значительна.
Однако рассмариваемая книга является безусловным плюсом для пользователей ИМ Лабиринт, поскольку В.Н. Першанин на сегодняшний день был представлен в нем лишь ОДНОЙ своей книжкой из тех двух, что вошли в рассматриваемый двухтомник – это «Штрафники, разведчики, пехота». Другая его работа, состоящая из записанных им рассказов рядовых участников Великой Отечественной – «Смертное поле» - по какой-то причине ранее в Лабиринте не продавалась. Теперь обе они доступны в одном томе.
Герои работ Першанина - простые труженики войны, сержанты и лейтенанты. Они многого не знали, многое поняли значительно позже, но о всем виденном рассказали честно и без прикрас. А В.Першавин смог записать их рассказы так, что читаются они на одном дыхании. Книги вышли превосходные - простые, мудрые, сильные. К сожалению, изд-во Эксмо, выпустив этот памятник военной мемуаристики, в очередной раз сэкономило на иллюстрациях, не дав ни одной фотографии тех, чьи истории оно опубликовало.
Обеими руками рекомендую эту замечательную работу всем, кто интересуется историей нашей страны и хочет побольше узнать о простом человеке на войне. Для болшей полноты картины советую книги А.Драбкина и С.Михеенкова, основанные на воспоминаниях участников Великой Отечественной. Скрыть

Я уже писал в своей рецензии на работу о 5-ой егерской дивизии вермахта, где издательство Центрполиграф нашло книги для своей серии «За линией фронта. Дивизия вермахта». Рассматриваемое издание – оттуда же.
Ее авторы – подполковник Вальтер Шельм и капитан Ганс Мерле – были штабными работниками 215-й дивизии, что дало им достаточный кругозор и профессиональный опыт, дабы уметь понимать и обобщать деятельность такого крупного боевого соединения, как дивизия.
Впервые их книга, посвященная боевому пути 215-й дивизии, вышла в 1955 г., потом была переиздана в 1956, а затем лишь в 2005 г. Но в свое время Г.Мерле вместе с Конрадом Зеллером опубликовал фотодокументальную историю 215-й дивизии, вышедшую в 1987 и 2004 гг., став хорошим дополнением к сугубо текстовому труду Шельма и Мерле. Мне больше импонируют работы по истории вермахта, созданные в 1960-70-е гг. как более основательные, но плод усилий Шельма и Мерле оказался вполне достойным.
Итак, 215-я дивизия возникла в 1937 г. как дивизия «третьей волны», т.е. состояла в основном из резервистов. Преобразована в полноценную дивизию осенью 1939 г., но до мая 1940 г. в боевых действиях во Франции участия не принимала, да и потом действовала не очень активно и не вполне успешно, понеся значительные потери. Другими словами, боевого опыта подразделения дивизия набрались недостаточно и на настоящий фронт отправились не готовыми к тем испытаниям, что их ждали на Востоке. Хотя кто из немцев был действительно к ним готов?..
Тем временем, 215-я дивизия пропустила не только начало Второй мировой, но и Великой Отечественной, до ноября 41 г. прохлаждаясь в составе оккупационных войск во Франции, пока ее не перевели на Восточный фронт. 30 стр. книги посвящены времени, проведенному дивизией на Западе, оставшиеся 270 стр. – боям с советской армией.
Попав под Волхов, доблестные сверхчеловеки увидели, что это совсем не Франция, особенно зимой. Здесь им пришлось испытать на себе не только тяжесть русской природы, но и ожесточенные бои, которые дивизия вела с наступающей, а потом и окруженной Второй Ударной армией генерала Власова, о чем в книге имеется подробный рассказ. Осенью 43 г. дивизия воевала на Синявинских высотах. Потом приняла участие в боях на оборонительной линии «Пантера» под Псковом, в начале 44 г., но была вынуждена оставить и ее. Далее – Прибалтика, Курляндия – отступление, потери и закономерный итог: добровольная сдача американцам на Эльбе, лишь бы не попасть в плен к русским…
Авторы постоянно повторяют, что война на Восточном фронте – это ад, сражаться с русскими было очень трудно, потери были весьма велики. Русские, конечно, брали количеством, а храбрые немцы не могли отбить их – это общий рефрен всех немецких трудов о войне. Вот один пример такого описания: «Во время атаки во главе их полков шли знаменосцы с красным знаменем, а когда целые цепи атакующих красноармейцев, сраженные ответным огнем, оставались лежать на снегу, им на смену из траншей поднимались новые роты» (с.182).
Авторы используют в своем труде много документальных материалов, в том числе обильно цитируют воспоминания ветеранов дивизии. Для лучшего описания боев в издание включено много карт. Надо отметить, что Шельм и Мерле довольно объективно рассказывают и о поражениях, и о победах. Правда, нигде нет ни слова о причинах войны, справедливо ли их разбили – мы простые солдаты, мы только исполняли приказ…
Отмечу хороший перевод А.Г. Николаева (не без погрешностей, вестимо – «снимки, снятые с разных ракурсов» (с.165).
На мой взгляд, это издание – неплохое добавление к уже имеющейся на русском языке литературе по Отечественной, любителям которой я его и рекомендую.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Ирина Николаевна Кнорринг (1906-43) – одна из тех многочисленных представителей русской диаспоры, бежавшей от революции и рассеявшейся по всему свету, что дала миру поэтов, музыкантов, художников, ученых. А еще многим эмиграция не дала возможность полностью раскрыться и стать тем, кем они могли бы… И практически навсегда исчезнуть, не оставив после себя ничего или почти ничего.
Ирине Николаевне повезло – у нее был необыкновенно любящий отец, который посвятил ей много сил и времени и сумевший сохранить память о ней.
Родом из дворянской семьи, Ирина ранние годы провела в небольшом родовом имении, где и родилась, затем в Харькове, месте службы отца, директора гимназии, кадета, педагога-историка Н.Н. Кнорринга, в эмиграции деятеля культуры, автора ряда работ по русской истории. Детство и юность Ирины пришлось на революцию. Полноценная учеба была прервана в 1920 г. (а жизнь еще раньше), когда Ирина Кнорринг вместе с семьей стали беженцами, за несколько месяцев сменив жилье, работу, учебу в Туапсе, Симферополе, Севастополе, пока наконец ее семья не очутилась в Бизерте (Тунис), при Морском корпусе, где и удалось закончить образование и – единственной в истории корпуса девочке! - получить «Свидетельство о зрелости».
В 1925 г. семья Кноррингов перебралась во Францию, сначала в провинцию, а потом уже в Париж, где Ирина жила до самой своей смерти. В Париже к ней пришла известность, открылся новый, творческий круг общения. Здесь она вышла замуж за молодого русского поэта Ю.Б. Бек-Софиева (1899-1975), публиковавшего свои стихи под именем Ю.Софиев, родила сына, несмотря на тяжелую форму диабета, которой страдала с 20 лет. Болезнь, ожидание смерти стали основным фоном последних 15 лет ее жизни.
С юности вынужденная работать, занималась рукоделием (вязание, вышивка) на продажу до конца своих дней, чтобы содержать семью. Муж, увлеченный литературой, не очень высоко оценивал творчество жены, сам же не был добытчиком. Увлекшись со временем идеями социализма, Ю. Софиев стал работать на советское правительство (как и муж Цветаевой Эфрон). После Великой Отечественной войны в СССР перебрались и отец Ирины, и муж с сыном. Они сохранили дневники И.Кнорринг, привезя их с собой.
Дневник был начат Ириной в 11 лет, феврале в 1917 г. Первые два года записи почти детские, посвященные школе, отношениям с подругами. Внешняя жизнь показана мало, но потом она начинает вторгаться более настойчиво, подчиняя себе всё. В 12 лет детство Ирины Кнорринг кончилось.
Дневники содержат множество стихов, рассказов Ирины.
Нравы революции показаны через мелкие, но характерные детали: «У Надежды Михайловны есть кот Касьян. Сначала был прелестным котенком, а потом стал таким несчастным, голодным, паршивым котом. А она все не хотела его отравить. Касьян никому покою не давал, во дворе его все боялись, а дома он все прыгал на мою постель. Сегодня, когда Забниных не было дома, Мотя взяла и утопила его в помойной яме, да еще вилами придавила. И весь двор (кроме детворы), знал об этом заговоре, и все радовались. Интересно, заметит ли Надежда Михайловна?» (с.181).
Потом идет множество бытовых записей, фиксация всяческих мелочей скучающей, нуждающейся в лучшем быте и в лучшем обществе девочки. Тоска, отсутствие настоящих чувств, ожидание чего-то (или кого-то) – все это вполне обычно для ее возраста и не особенно оригинально. Но из дневников видно, как постепенно она взрослеет и меняется.
Исторически дневники любопытны, по-человечески они довольно скучны, особенно доэмигрантская часть. Много девичьих томлений, бесконечных влюбленностей и т.д.
Хорошо и любопытно рассказывается об эмигрантской жизни в Тунисе и Франции.
Поэзия с самого детства была главной частью жизни Ирины Кнорринг. У нее есть хорошие стихи. Наверное, будет правильно сказать, что Кнорринг была не очень сильным, но настоящим поэтом. Это отмечали многие признанные критики и литераторы эмиграции, а ее произведения включены во все основные эмигрантские антологии русской зарубежной поэзии, изданные в Европе и США. При жизни у И.Кнорринг вышло все два сборника стихотворений (тиражом в 300 и 200 экз.). Уже после войны отец Ирины выпустил посмертно третий сборник, в таком же ничтожном количестве. На родине первые публикации Кнорринг вышли в начале 60-х гг. в Алма-Ате. Там же на средства внука в 1993 г. вышел и самый полный сборник ее произведений. Все в той же Алма-Ате в 1993 г. вышли воспоминания отца Ирины о своей дочери. Интимность лирики Кнорринг, наполненной ностальгией, скитаниями, бездомностью, безысходностью, отсутствием перспективы как у нее лично, так и в целом у ее поколения.
Рассматриваемое издание – это полноценный научный труд, со вступительной статьей И.М. Невзоровой на 35 стр. и ее же комментариями на 50 стр. Есть вклейка с фото. Отмечу небольшое количество опечаток.
Прочитав на пробу первый том, я покупать второй отказался, удовлетворившись знакомством. Не могу рекомендовать эту сложную и не очень увлекательную книгу широкому читателю. Читать о чужой сломанной жизнь не особенно приятно, а уж если захочется, возможно, художественные произведения, напр., "Бег" Булгакова.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

В последнее время мне везет на интересные воспоминания о Великой Отечественной войне, точнее, воспоминания людей о своей жизни, значительной (и нередко самой значимой) частью которой стала Великая Отечественная.
Книга Нури Куртсеидовича Халилова стала одним из таких мемуаров. Крымский татарин, появившийся на свет в 1917 г., он прожил во многом уникальную жизнь: с 1939 г. он находился в рядах Красной Армии на западной границе, в 1940 г. входил с советскими войсками в Литву. Войну встретил на Белостокском выступе, несколько месяцев скитался по оккупированной территории Белоруссии и Украины, полгода находился в немецком лагере для военнопленных. Жил в оккупированном Крыму, сражался в партизанском отряде, год провел в проверочно-фильтрационном лагере НКВД. Далее — депортация в Узбекистан, под старость удачное возвращение, несмотря на препоны, чинимые властями, в родные места.
По довоенному образованию Нури Халилов был учителем истории, обладал довольно широким кругозором. По своему характеру человек любознательный, памятливый, искренний. Его память сохранила множество деталей как довоенной, так и военной жизни. Его наблюдения остры и порой могут вызвать несогласие, особенно со стороны тех, кто не испытал того, что выпало ему. С его оценками можно не соглашаться, но отвергать его мнение сходу нельзя.
Составитель данного издания — д.ист.наук, доцент Крымского инженерно-педагогического университета (Симферополь) Владимир Евгеньевич Поляков, автор ряда публикаций по истории партдвижения в Крыму, вышедших в 2000-е гг. Его книги вызвали неоднозначную реакцию, но это одна из позиций, игнорировать которую — самое примитивное решение.
Его перу принадлежит обстоятельное предисловие (объемом в 30 стр.) к воспоминаниям Н. Халилова, а также комментарии, послесловие на 15 стр. и приложение. Издание содержит также вклейку с ч/б фото и одну карту.
Основной объем рассматриваемого издания занимают воспоминания Н. Халилова (200 стр.). Собственно ВОв в них посвящено 110 стр. Рассказ о довоенной жизни не менее интересен и во многом объясняет характер Н. Халилова, выросшего в деревне и с детства привыкшего не только к тяжелому физическому труду, но и научившегося делать всё своими руками, умевшего приспосабливаться к самым разным обстоятельствам и людям.
Эти качества — готовность браться за любую работу, сила воли, упорство — помогли ему потом в жизни.
Когда его полк, где он был политруком, был быстро разгромлен летом 41 г., то он с другими солдатами стал пробираться на восток. Пишет, что мог не раз остаться в Белоруссии или на Украине в деревне в примаках, жениться (парень был видный), но отказался, хотя неоднократно жалел об этом (особенно после пребывания в лагере для военнопленных). Как крымский татарин, был отправлен немцами на трудовые работы, а потом и вовсе отпущен домой, где жил вполне хорошо — сытно и спокойно, несмотря на войну. Расссказ о жизни в оккупации также демонстрирует совсем другую картину жизни, нежели мы привыкли знать по другим публикациям.
Став переводчиком у немцев (портрет оккупантов у него также далек от хрестоматийного), одновременно сотрудничал с партизанами, но осенью 43 г., боясь разоблачения, ушел в горы, где находился до весны 44 г., т.е. самый трудный период партдвижения, не считая зимы 41/42 гг., вплоть до освобождения Крыма Красной Армией.
И в партизанах тоже было по всякому, были жестокие бои, в которых чудом остался жив. Вообще иной раз книга вызывает странное ощущение, некую смесь откровенности и бахвальства — всё у Халилова получалось, из всех передряг выходил победителем. Возможно, дело просто в умении приспосабливаться и в везении.
Дальше жизнь также не баловала — как говорил Жванецкий, после войны наступило еще более тяжелое мирное время: фильтрационный лагерь, ссылка в Ташкент, смерть родных, забота о растущей семье. Приходилось трудиться всё время (надо сказать, что Н. К. Халилов продолжал работать до самого преклонного возраста).
Его воспоминания оставляют смешанные чувства — был ли он настоящим советским человеком, партиотом? Трудно сказать, жизнь давала ему разные шансы, но измену Родине, пусть и не особенно ласковой к нему и его родным, он не выбрал. Будем же судить о человеке по делам его, а не словам. Откровенный рассказ Н.К. Халилова вызывает симпатию, и поэтому я рекомендую его книгу как честный, хоть и небесспорный взгляд на войну человека, прошедшего ее.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть