Вот прочитана ещё одна книжка из Вечевской серии «Белогвардейский роман», а впечатление то же: тексты милы, авторы искренни, их жизнь и убеждения вызывают только уважение, но их произведения… без знакомства с ними жизнь прожить можно. Как сказал Лев Толстой, когда ему рекомендовали прочитать «Капитал» Маркса, – «Зачем? На том свете не спросят». В защиту Галича, как и Попова, принадлежащих к представителям так называемого "второго ряда", "второй" прозы, можно сказать, что творчество именно таких писателей позволяет представить полную литературную карту времени: в центре их внимания то, что забыто, то, что не привлекало в свое время читателя К сожалению, милых чувств совершенно не вызывает исполнение и серии, и данной книги. О.Гончаренко, составитель серии, пишет к каждому выпуску введение, в котором достаточно произвольно рассказывает об авторах, их жизни и книгах.
В рассматриваемом издании львиная доля посвящена рассказу о Ю.Галиче, дальнем родственнике составителя. Не буду упрекать автора в протаскивании «своих», но посвятив предисловие пра-пра-, он почему-то совершенно забыл о втором учаcтнике этого сборника, а вот это уже совсем непрофессионально. Попробую заступиться за обойдённого и восстановить историческую справедливость.
Ю.Галич – это псевдоним Гео́ргия Ива́новича Гончаре́нко (1877—1940). Окончил Николаевское кавалерийское училище (1897). Служил в гв. л-гв. Кирасирском Ея В-ва полку. Окончил Николаевскую Академию Генерального штаба (1903; по 1-му разряду). Служил сначала в штабах, потом войсках. Начальник штаба 2-й кав. дивизии. Участник мировой войны, награжден Георгиевским оружием. С мая 1917 начальник штаба гв. кав. корпуса. Ген-майор (пр. 02.04.1917). В конце 18 г. уехал в гетманский Киев. В украинской армии с августа 1918, служил при при штабе гетмана Скоропадского. Ни Деникиным, ни Врангелем использован на активной службе не был. В конце 19 г. уехал на Дальний Восток. Сотрудничал как поэт и журналист в местных изданиях. В 1923 поселился в Риге. После присоединения Эстонии к СССР, был вызван в НКВД. Предвидя возможный арест и ссылку, 12 дек. 40 г. повесился. Литературой стал интересоваться рано. Первую книгу стихов «Вечерние огни» издал в 1907 г. Автор ряда повестей (в том числе мемуарного характера), стихов и рассказов. Возможный автор текста песни «Поручик Голицын».
Поскольку большую часть жизни Гончаренко провел на военной службе, то его художественные произведения носят в основном автобиографический характер, что хорошо. Воспоминания Гончаренко о Гражданской войне – «Красный хоровод» (в двух чч.) - вышли еще во Владивостоке, потом были переизданы в Риге. В РАССМАТРИВАЕМОМ ИЗДАНИИ ЕСТЬ ТОЛЬКО ПЕРВАЯ ЧАСТЬ ЭТОЙ КНИГИ. К сожалению, изд-во Вече поступает так в этой серии уже не первый раз. Чем это объясняется, не знаю, нигде в издании об этом ни слова. Лучше бы дали «Красный хоровод» полностью, чем полкниги и сборник рассказов. Такая вот подлянка со стороны (не очень уважаемого мною) издательства…
Константин Сергеевич Попов (1893-1962) – младший современник Г.И. Гончаренко. Окончил Тифлисское военное училище, из которого вышел в 13-й Лейб-гренадерский Эриванский Его Величества полк. В сентябре 1914 г. вместе с полком прибыл на фронт в составе 2-го Кавказского армейского корпуса и принимал участие в боях этого корпуса в Восточной Пруссии, под Варшавой, на Бзуре и в Галиции. Был тяжело ранен (потерял кисть левой руки). После излечения, несмотря на инвалидность, вернулся в полк. В 16 г. назначен курсовым офицером в Тифлисское Михайловское военное училище. В июле 1917 г. командовал юнкерским ударным батальоном, сформированным по приказу генерала Корнилова. Успешно действовал во время Корниловского прорыва. Переведён Румынский фронт, где по приказу Временного правительства его ударный батальон был расформирован за «контрреволюцию». В Грузинской армии служить отказался, в дек. 18 г. вступил в Добровольческую армию, капитан. Командовал батальоном 2-го сводного полка Кавказской Гренадерской дивизии. Участвовал во всех боях Кавказской армии между Царицыном и Камышином до октября 1919 г., когда под Дубовкой был тяжело ранен в ногу. После возвращения в полк чудом спасся в бою у Белой Глины зимой 1920 г., где остатки полка были окружены красной конницей и перебиты. В марте 20 г. заболел тифом и был эвакуирован на о. Кипр. В 21 г. переехал в Белград, а затем во Францию. С 31 г.— секретарь редакции ежемесячной газеты «Русский инвалид». Впоследствии занимался садоводством и огородничеством на ферме.
Литературно одаренный, капитан К.С. Попов — автор многочисленных статей и нескольких книг, оставивших заметный след в военно-исторической литературе эмиграции. Самая его значительная книга – «Воспоминания кавказского гренадера. 1914-1920» (1925). Она была переведена на французский и немецкий языки. В 2007 г. Государственная публичная историческая библиотека России выпустила её совсем небольшим тиражом. Вот её было бы хорошо переиздать. В 31 г. вышла двухтомная история Лейб-гвардии Эриванского полка под названием «Храм Славы». После Второй мировой войны Попов продал свою небольшую ферму и все вырученные деньги вложил в издание своей последней книги: «Лейб-эриванцы в Великой войне».
Представленные в этом сборнике рассказы Попова, как и рассказы Галича интересны как впечатления молодого офицера, содержат любопытные бытовые детали, размышления о прошедшем. На мой взгляд, прежде всего полезны для лучшего понимания того времени.
Скрыть

Автор этой любопытной книги - Альшиц Даниил Натанович (литературный псевдоним Д. Аль) (1919 - 2012), историк, источниковед, драматург, прозаик.
С пятого курса истфака ЛГУ ушел добровольцем на фронт. Хорошо знал немецкий, был военным переводчиком в штабе одной из стрелковых дивизий Ленинградского фронта. Прошел всю войну, тяжело ранен. Ст. лейтенант. Восстановившись в институте после демобилизации, закончил истфак и остался там в аспирантуре (специализация – древнерусские рукописи). Еще второкурсником написал по заявке Воениздата научно-популярную работу «Нашествие Батыя», вышедшую в серии «Библиотека красноармейца» тиражом в 100 000 экз. Сегодня такое даже представить невозможно.
В 1947 г. досрочно подготовил кандидатскую диссертацию и успешно защитил ее. С 1948 г. работал главным библиографом Отдела рукописей Публичной библиотеки. В конце 49 г. был арестован по сфабрикованному делу и получил за антисоветскую агитацию 10 лет лагерей. Отбывал срок на севере в Каргопольлаге, на лесоповале. В 1955 г. был реабилитирован, вернулся в Публичную библиотеку, где проработал главным библиотекарем, затем главным библиографом Отдела рукописей до выхода на пенсию в 1984 г. По-прежнему занимался рукописными текстами, много печатался. В 1983 г. защитил докторскую диссертацию по опричнине. Читал курс истории допетровской поры в СПбГУ.
При этом много занимался писательской деятельностью – в 1960-80-е гг. написал несколько пьес. Преподавал в институте культуры, был профессором на кафедре режиссуры, написал несколько раз переизданный учебник по основам драматургии.
В 1970-80-е гг. подготовил выпустил повесть и сборник рассказов о войне («Приказа умирать не было», первое издание 1980 г.). Уже в 21 в. у Д.Н. Альшица вышли два интересных сборника воспоминаний, в том числе о лагерях («Хорошо посидели»).
Вот такой во всех отношениях достойный человек. Приобретая рассматриваемый сборник, я надеялся найти в нем лучшие из его работ. К сожалению, это получилось не совсем так.
Данная публикация – это сборник в память о Д. Н. Альшице, собравший под одной обложкой самые разные его труды. Это, прежде всего, тексты о Великой Отечественной войне: записи из фронтового дневника 1941-43 гг., композиция стихов ленинградских поэтов о блокаде (выходила отдельным изданием в 2003 г.), повести и рассказы о войне (переиздание 1991 г.), критика чужих работ о войне. Вторая часть сборника – это подборка его исторических работ, от публикации 1939 г., и сегодня читающейся очень прилично, до более поздних, серьезных научных работ (о Ледовом побоище и Куликовской битве).
Художественные работы Д. Н. Альшица, созданные в эпоху лакировки нашей памяти о войне, получились очень приличными. Наверное, это вышло благодаря тому, что автор писал о том, что сам видел. В общей сложности повесть и 11 рассказов занимают приблизительно половину книги. Это чтение может быть предложено даже школьникам. Насчет остального содержания – не знаю, больно оно разнородное… Я бы взял с удовольствием его мемуары, но они не переиздаются.
Что касается оформления, то получилось средне. С одной стороны, твердый переплет, офсетная бумага, тираж 1000 экз. С другой стороны, нет иллюстраций и примечаний, нет даже небольшой статьи об авторе (есть маленькая заметка с маленьким же фото на тыльной стороне обложки, то там информация недостаточная и выборочная (о том, что Альшиц сидел – ни слова). Так что думайте сами, подойдет вам такое издание или нет.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

О Льве Семеновиче Симкине я уже писал. Профессор Симкин (1951-) – д.ю.н., адвокат, автор ряда научных трудов и художественных произведений, но на документальной основе, в том числе о Холокосте.
Привыкший работать с людьми и архивами, он внимательно вслушивается и вчитывается в каждое утверждение. Жизненный опыт плюс юридическая компетентность делают из Л.С. Симкина хорошего исследователя разных историко-судебных драм, каковых на просторах «великой и могучей» на протяжении 20 в. имело место столько, что десять шекспиров не справятся.
В своей новой работе Л.С. Симкин обратился к малоизвестной и незаурядной истории, а именно — к истории сектантского движения в нашей стране в первой трети последнего столетия.
Герой этого интересного и обстоятельного труда Иван Ефимович Воронаев (настоящее имя Никита Петрович Черкасов) (1895-1937) широко известен, как говорится, в узких кругах. В 1920-е гг. он был одним из самых видных проповедников и организаторов движения христиан-баптистов нашей стране или пятидесятников. Не вдаваясь вообще ни в какие религиозные тонкости, отмечу, что это самое многочисленное протестантское направление в мире.
Родившись в семье оренбургского казака, он пошел по стопам отца, но в 1907 г., будучи в армии, случайно попал на службу евангельских христиан-баптистов, что полностью изменило его отношение к миру и Богу. Отказавшись носить оружие (баптисты в массе своей пацифисты), был арестован, но смог убежать из-под стражи. В 1912 г. по подложному паспорту покинул страну и обосновался в США. Там Воронаев работал счетоводом и миссионерствовал.
Однако в 1921 г. вполне укоренившийся в Америке и успешный муж и отец пятерых детей решает нести слово Божие в Россию. Надо сказать, что первоначально для этого были серьезные резоны. Сектанты (так одним словом называли в нашей стране представителей самых разных верований, отличных от РПЦ) первоначально были за большевиков — они получили от последних полную религиозную свободу и законный статус, их объединяло (недолго) неприятие войны. Советская власть, в свою очередь, поддерживала любых неформалов среди верующих как инструмент борьбы с господствующей православной церковью. К тому же, сектанты не пьют и не курят, не ругаются и не играют в азартные игры, честны и трудолюбивы, готовы подчиняться законной власти. Плюс, в массе своей они грамотны. Потом в отношения баптистов и коммунистов вмешались два обстоятельства: пацифизм баптистов, категорически не устраивавший руководителей страны – вооруженного лагеря, и связи сектантов (реальные) с зарубежными организациями, прежде всего, в США. Также серьезно настораживало власть имущих, по природе своей безбожников и диктаторов, мощное самоуправление и способность к самоорганизации у баптистов. Да и борьба с религией в СССР довольно скоро стала бескомпромиссной, против всех.
А начиналось всё совсем по-другому. Осев в Одессе, Воронаев и его сподвижники очень много сделали для распространения своей веры, организовав около 600 общин в самых разных уголках страны. Они делом, а не только словом боролись с пьянством, работали «по голоду», преодолевали безграмотность. Воронаев мечтал построить для христиан Город Евангелия или Евангельск и — удивительное рядом! — нашел поддержку у знаменитого Е. Тучкова по прозвищу Игумен, начальника антицерковного отдела ОГПУ. Его выгода была двойной: вывезти побольше верующих из европейской части СССР и собрать в одном месте, где будет удобнее контролировать эту массу, привлекая ее для борьбы с РПЦ. Место для Евангельска (Тучков настоял на другом названии – «Город Солнца») было выбрано у подножия алтайских гор, подальше от городов, испорченных и консервативных. В 1927-28 гг. этот вопрос серьезно обсуждался на самом верху, но Сталин был против и идея не реализовалась. Точнее, как пишет Симкин, баптисты построили – и не один – город в Сибири, но уже не по своей воле…
С конца 1920-х гг. советские вожди полагали, что РПЦ более не является серьезным противником, в отличие от сектантов, ведущих гибкую и продуманную деятельность, особенно среди молодежи, превратившись в серьезного конкурента комсомола. Началась антирелигиозная кампания. Экономически успешные хозяйства сектантов в городе и деревне были разгромлены, к концу 32 г. сектантство было ликвидировано всё и вся. Лидеры и активисты баптистов отправились в тюрьмы, лагеря и ссылку. Был арестован и Воронаев. Тучков готовил большой процесс сектантов, но те оказались несговорчивыми. Воронаев получил 8 лет ИТЛ и провел 6 из них в Архангельской области. В это время его дети, граждане США, смогли уехать домой. В 36 г. он вернулся, 3,5 мес. провел с женой в Калуге, также готовясь к выезду в Америку, но был вновь арестован. Получил 5 лет, попал в тюрьму, где в 37 г. по жалобам надзирателей был обвинен непонятно в чем и расстрелян. Его жена при Хрущеве вернулась к детям и успела пожить несколько лет в мире и покое.
Первые 70 стр. книги посвящены рассказу о жизни до переезда в СССР в 1921 г. Остальной текст рассказывает о последующей судьбе И.Е. Воропаева. К счастью, сохранились документы по трем его уголовным делам 1930, 1936 и 1937 г. Наиболее обстоятельным является дело 1930 г., откуда автор смог почерпнуть много информации. Кроме этих материалов, Л.С. Симкин использовал множество других данных, которые активно цитирует в своей книге, правда, нигде не давая ссылок к источникам.
Это очень хорошо оформленное издание — твердый переплет, плотная офсетная бумага. Много ч/б иллюстраций в тексте, в основном хорошего качества. Кроме того, в конце книги есть вклейка с цветными иллюстрациями. Имеется список литературы. К сожалению, для такого солидной публикации многовато опечаток. Тираж 3000 экз.
Очень рекомендую этот хорошо написанный и весьма познавательный труд всем интересующимся историей нашей страны в 1920-30-е гг.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Это уже третья книга Л.С. Симкина, о которой я рассказываю, поэтому останавливаться на его биографии не буду. Все его прочитанные мною работы отличаются добротностью проработки темы, глубиной изучения материала, объективностью в оценке людей и явлений, доступностью изложения и отчетливой нравственной позицией автора.
Его основные исследования посвящены различным судебным делам и процессам середины – второй половины 20 в., связанным с преследованием нацистских преступников в СССР и их пособников. Однако неким случайным образом Л. Симкин вышел в начале нынешнего века на историю преследования советской властью совсем иной категории граждан — верующих, но не православных, о чем было написано очень много, а разных групп отечественных протестантов, прежде всего, евангельских христиан-баптистов или пятидесятников. Здесь Л. Симкин нашел не просто очень богатый материал, но материал, мало известный за пределами узкого круга этой религиозной группы, нередко вообще незатронутый нашими историками.
Рассматриваемая работа посвящена весьма любопытным событиям — борьбе, которую в советское время пятидесятники вели за право эмигрировать в США. Первые шесть глав работы представляют собой не только историю попыток баптистов уехать из СССР, но и историю религиозных гонений против них, бессмысленных и беспощадных, особенно после революции (о деятельности баптистов до 1917 г. говорится в самом начале книги). Хотя ликвидация трудолюбивых, непьющих, обладающих собственными представлениями и ценностями (порой не менее жесткими, чем у большевиков) людей вполне вписывалась в генеральную политику партии. Интересно, что если при Сталине били практически всех верующих, без особой дискриминации, то при Хрущеве и Брежневе безбожная власть особенно ярилась против протестантов, обвиняя их в экстремизме, включая человеческие жертвоприношения. И это тоже страница нашей недавней истории — с отниманием детей у живых родителей (детей отдавали в детдома, не родственникам, с тотальным перевоспитанием в пионерских и комсомольских традициях), отправкой взрослых в лагеря, а то и психушки, потому что только ненормальные могут не любить советскую власть, сносом/поджогом/заливанием водой из пожарных брандсбойтов жилых домов, дабы не устраивали там молитвенных собраний, и прочими прелестями атеистической практики.
Баптисты в ответ просили выслать их «в любую некоммунистическую страну», но главным объектом их желаний стали США и как страна с давней историей свободы совести и основной противник СССР. Официальные американские власти не особенно интересовались стремящимися в их капиталистический рай религиозными диссидентами, имея в приоритете другие группы, а вот американская пресса и общественность были очень активны в поддержке баптистов, косвенно понуждая к более конкретным шагам дипломатов и политиков.
Одна из глав книги посвящена истории одной семьи пятидесятников из Хакасии (Ващенко), силой прорвавшейся в здание американского посольства в 1968 г., и прожившей там в крохотной комнате пять лет, пока их вопрос не был решен на уровне глав двух государств.
Отдельная глава посвящена духоборам, начиная с конца 19 в. (о выезде которых в Канаду с помощью Л. Толстого хорошо известно). Очень интересно было прочитать о жизни последних в Канаде, где часть духоборов (т.н. «свободники») отказалась от использования домашних животных как эксплуатации животных человеком, ношения одежды (любили утраивать «голые» демонстрации) и обучения детей в школе, даже работать перестали, кормясь подаянием, что, можно представить, не раз заставило канадское правительство, довольно гуманное к таким эксцессам, пожалеть о приглашении духоборов в свою страну... Со временем «свободники» стали практиковать такие меры борьбы с канадскими властями, как поджог и взрывы зданий судов, школ, муниципальных учреждений, почтовых отделений. Успокоились они лишь к концу 20 в. Неслучайно, что канадское правительство поддержало стремление части духоборов (называвших себя коммунистами, потому что жили коммунами) вернуться в 1920-е гг. на историческую родину, что кончилось полным крахом — духоборов власти и местные крестьяне объявили кулаками, ток что все, кто смог, вернулись назад.
Две последних главы повествуют о приключениях духоборов в Турции (что совсем не по теме, хотя любопытно) и Уругвае (Южная, но Америка). Я с любоытством прочитал, что система управления у духоборов была очень авторитарна, а их духовные вожди вполне по-мирски распоряжались материальными общими ценностями, записывая на себя огромные территории, выданные духоборам для проживания и обработки.
Хорошее оформление (твердый переплет, офсетная бумага, вклейка с ч/б иллюстрациями). Тираж 2000 экз.
С удовольствием рекомендую это легко и обстоятельно написанную книгу всем интересующимся историей нашей страны в 1920-70-е гг.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Наталия Александровна Арская (1942-) написала книжку, от которой я ждал другого. Большего. Кто в этом виноват? Я? Пожалуй. Рецензию на книгу прочитал и после этого ее заказал. Автор? Ну, в общем, отчасти. Сейчас постараюсь объяснить.
Данная книга состоит из девяти глав. Первые три полность, а остальные в той или иной степени посвящены деду со стороны отца, Павлу Александровичу Арскому (Афанасьеву) (1886-1967). Родился в крестьянской семье, был служащим, потом актером. Увлекся левыми идеями, подвергся преследованиям (немного посидел в тюрьме, немного пожил в ссылке). Потом бежал — и несколько лет скрывался на родине, в смоленской деревне, под чужим именем, где проклятые царские опричники не могли его найти… Выступал на сцене (вполне удачно), пописывал стишки и пьески. С началом Первой мировой был призван в армию, служил в знаменитом Павловском полку, по его словам, принял самое активное участие в Февральской революции. Тут и началась его настоящая карьера: стихи в «Правде», участие в полковом комитете и штурме Зимнего дворца, встречи с Лениным и Свердловым — и десятки революционных произведений. Отсюда пошло сотрудничество с Пролеткультом, утверждавшим новую культуру (Арский особенно ударял по театрам), естественно, на костях старой. Внучке нравятся эти незатейливые стихи и пьесы деда (по-моему, так откровенно плохие), и сам он ей мил, и дела его симпатичны. Но также симпатичен ей и в.к. Константин Константинович, у которого служил казначеем ее прадед материнской линии, М.Ф. Федин, живший вместе с семьей в Мраморном дворце, о чем подробно рассказывается в гл. 4. Читая про этого милого дедушку Арского, скинувшего Николая, а потом и министров-капиталистов, чье литературное творчество было посвящено, как писалось в советское время, «торжеству рабочего класса», я отчетливо понимаю, что он был одним их тех вполне сознательных (четвертый десяток пошел!) энтузиастов, кто разрушил старый мир, казавшийся им «миром насилья», на месте которого возник не «новый храбрый мир», а кровавое чудовище, уничтожившее впоследствие — если бы только таких энтузиастов, как Арьев (туда им, прости Господи, и дорога) — миллионы гораздо более достойных и талантливых людей, включая родственников самой Н.А. Арской. А от дедушки Арского ничего не осталось, кроме незамысловатого текста «В парке Чаир», на который композитор К. Листов написал свой когда-то очень популярный романс.
В последующих главах говорится о родителях Н.А. Арской, их жизни до и после войны. Веселого здесь мало. Отец погиб на фронте, так и не увидев свой дочери, мать вышла вторым браком за мужчину, жестоко убившем ее на последнем месяце беременности. Воспитывала ее бабушка, дедушка помогал, хотя уходил от одной жены к другой. По хорошему, вся книга — рассказ о дедушке, где история страны и литературы является фоном для этого рассказа. Да, здесь встречается множество известных и малоизвестных имен (см. рецензию), но нового и оригинального материала здесь не так много. Таковой имеется — но о людях, не особенно интересных. Н.А. Арская стала со временем журналистом и писателем, изучала историю нашей страны в конце 19 – начале 20 в., и в рассматриваемой работе этого хорошо видно. Другое дело, что рассказ, скажем, о поэте М. Светлове, опирающийся отчасти на детские встречи, перегружен ссылками на воспоминания о нем других людей. Возникает вопрос: и зачем нужны ЭТИ мемуары? Чтобы узнать, что Светлов говорил при встрече «Привет, старуха! Как дела?»? Так это он всем говорил. В общем, большая книга, а вспомнить из нее почти нечего…
При этом у Н.А. Арской вышло несколько других, любопытных работ, в том числе трилогия об истории анархистского движения в России и СССР, дневник ее материли, который та вела во время Великой Отечественной, и др. Последний я бы прочитал с интересом.
Отмечу, что это второе, дополненное издание, первое вышло в 2007 г. Тираж 500 экз.
Имеется именной указатель, список литературы, вклейка с ч/б иллюстрациями.
И рекомендовать этот труд я никому особенно не стану. Извините, Наталья Александровна.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть