Автор – к.и.н., ведущий специалист по истории Курской битвы, один из первых исследователей, кто на научной основе разоблачил советские мифы об этом сражении (в частности, о Прохоровской битве) и показал подлинную, на основе отечественных и немецких архивных документов историю тех событий. Данная работа показывает операции Великой Отечественной войны через биографию двух танковых генералов – П. А. Ротмистрова и М. Е. Катукова. Это не полноценное классическое жизнеописание, а скорее краткий очерк их довоенной и послевоенной жизни, но, прежде всего – боевого пути в 1941-45 гг. Человеческие слабости и достоинства, личные особенности обоих командармов показаны для лучшей иллюстрации их профессиональной деятельности.
Впервые автор уделил внимание личностной характеристике высших советских военачальников, принявших участие в Курском сражении, в своей работе 2007 г. «Курский излом», что было по тем временам свежо и интересно, потом продолжил в других работах на эту тему.
Особую роль в этом издании играет фотоматериал. Автор собирал его по разным государственным и частным (семейным, а не семенным, как написано в аннотации) архивам. Получилась весьма внушительная подборка – из 380 стр. общего объема книги иллюстрации занимают без малого 170 стр. Это фото, тексты приказов, материалы СМИ, карты. Кроме того, в приложении есть некоторое количество цветных иллюстраций.
Герои этой обстоятельной и интересной книги – сверстники (и ровесники века) со схожими биографиями. Оба из крестьян, получили начальное образование. Оба пошли добровольцами в Красную армию в 1919 г., воевали на разных фронтах. Ротмистров за участие в подавлении Кронштадтского мятежа получил редкий и очень ценный тогда орден Красного знамени. Оба стали профессиональными военными. Но Катуков попал в танковые части еще в начале 1930-х гг. и к началу Великой Отечественной командовал танковой дивизией. Ротмистров же до 38 г. служил в пехотных частях, пока в силу нехватки кадров не был направлен преподавателем в бронетанковую академию, где даже защитил кандидатскую диссертацию. Репрессии коснулись только Ротмистрова – но на излете большого террора и он был оправдан. Участвовал в советско-финской войне, получил орден Красной звезды. Накануне войны был назначен начштаба мехкорпуса.
Оба служили в приграничных округах. Великую Отечественную Ротмистров встретил в Прибалтике, Катуков – в Киеве. Участие последнего в летних боях было не особенно успешным. Гораздо удачнее было его командование осенью под Орлом, за что Катуков получил звание генерала и орден Ленина (из рук А. Власова, да еще с крепким мужским поцелуем!). Его танковая бригада была личным приказом Сталина отправлена под Москву, где новая тактика – бить врага из засад, малыми группами – оказалась очень эффективной, а этот опыт был распространен на всю страну. Вскоре Катуков пошел на повышение и получил командование мехкорпусом.
Части, в которых сражался Ротмистров в Прибалтике, были быстро разгромлены и попали в окружение, из которого его группа вышла вполне достойно через два месяца, под Брянском. После проверки Ротмистров стал комбригом и принял участие в подмосковной операции. Сначала неудачно, потом исправился, получил орден Ленина, а его 8-я танковая бригада стал 3-й гвардейской. Автор пишет, что вплоть до середины войны оба будущих маршала только учились грамотно управлять крупными соединениями (и не только они).
В начале 43 г. они оба получили по танковой армии (Катуков – 1-ю, Ротмистров – 5-ю), и шли с ними до конца войны. По словам В. Н. Замулина, к моменту Курской битвы армия последнего была одной из самых укомплектованных в РККА, чего не скажешь о 1-й. Однако именно соединение Катукова сыграло решающую роль в срыве немецкого наступления и перемолола основные силы вермахта на Воронежском фронте. Ротмистров, вступивший в битву через неделю после ее начала, с ослабленными немецкими силами, умудрился за один день под Прохоровкой потерять более половины танков, лишив руководство страны ресурса, который должен был быть брошен на разгром врага. Спасенный от трибунала начальником Генштаба маршалом Василевским, он создал, а потом всю жизнь поддерживал миф о «встречном танковом сражении», якобы решившим исход Курской битвы. Автор в целом отказывает Ротмистрову в полководческом мастерстве, указывая, что карьеру он делал, не в последнюю очередь, во всем соглашаясь с начальством – в отличие от Катукова. Как результат, в начале 44 г. Ротмистров стал маршалом танковых войск (Катукову пришлось ждать этого 15 лет; якобы сразу после войны из подготовленного приказа его лично вычеркнул не любивший его за строптивость Жуков). Однако вскоре за неуспешные военные действия Ротмистров был переведен на управленческую работу, а с 48 по 68 г. занимался педагогической деятельностью.
Катуков же дошел до Берлина, был дважды награжден званием Героя Советского Союза, оставался на строевой работе, пока позволяло здоровье.
Отличное типовое оформление: увеличенный формат, твердый переплет, плотный офсет, крупный шрифт. Есть список литературы и источников, список сокращений (не полон – нет КТК, ОТК).
Всячески рекомендую эту любопытную и познавательную работу всем интересующимся историей нашей страны в 1930-40-е гг.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Воспоминания немецких военнослужащих о Второй мировой войне делятся (грубо) на две группы: первые, простые солдаты, только выполняли приказы, сражаясь за Родину; евреев/комиссаров/мирных жителей они пальцем не трогали, во всех зверствах виноваты СС; Гитлер плохой, он их всех обманул, с него и спрос. Вторые давят на то, что время было тогда такое, они верили своим вождям, бились за идею, жаль, что потом их всех одним скопом записали в нацисты; обидно, что молодость пропала.
Рассматриваемая книга относится, пожалуй, к первой категории. Ее автор, Гельмут Шибель, о котором мне ничего не удалось найти, сам о себе в книге ничего не рассказывает. В начале войны ему было, наверное, лет 18-19. Он был кандидатом в офицеры в 43-м мотоциклетно-стрелковом батальоне, в составе 13-й танковой дивизии 22 июня пересекшей границу СССР и вторгшейся на Украину. Местные жители встречали там немцев, по словам автора, как старых друзей. Отвоевав почти три месяца и дойдя до Днепропетровска, Шибель был отправлен на офицерские курсы и вернулся в свою часть уже лейтенантом весной 42 г. Но уже летом он был тяжело ранен и на фронт попал только осенью 43 г., в Белоруссию. Какие здесь были отношения с местными, Шибель не пишет (как и про партизан, естественно). С пулеметами на мотоциклах тогда уже никто не воевал, поэтому Шибель переходит в батальон штурмовых орудий, командиром роты которого доходит до конца войны.
Книга Шибеля состоит из пяти частей, каждая из которых посвящена одному году войны. Не знаю, почему изд-во «Центрполиграф» назвало этот текст «дневником» - автор нигде ни о каких дневниках не упоминает, а свое повествование строит вокруг тех или иных эпизодов, видно, лучше запомнившихся ему. Впервые вышедшая на немецком языке в 1991 г. под названием “Einen bessern findst Du nicht” («Лучше не найти»), она представляет собой типичный пример «вспоминания» о войне. Это неплохая беллетристика, не опирающаяся ни на какие документы. Автор, которому было в момент публикации его книги под 70, легко вспоминает подробности разговоров, имевших место полвека назад, а уж мельчайшие детали боев он описывает, как по журналу боевых действий. О многом говорит исключительно с чужих слов.
Последние два года Шибель провоевал на самоходной артиллерийской установке (САУ) Hornisse (немецк. «шершень»), или Nashorn («носорог»). Это был малоподвижный и слабо бронированный истребитель танков с прекрасной пушкой, из которой, если верить Шибелю (а я верю ему процентов на 50%), он и его товарищи щелкали русские танки как орехи. «Шершни» и «Носороги» были очень опасным оружием - если они стреляли из засады и с большого расстояния. В ближнем бою эти неповоротливые гиганты (высотой в 3 м) с открытой рубкой (из которой Шибель, по его словам, несколько раз вылетал), защищавшей в основном от пуль, становились хорошей мишенью для наших артиллеристов и танкистов. Из книги Шибеля этого не узнаешь – его истребители танков одинаково хорошо бьют танки, пушки и пулеметы иванов и с 200 м, и с 4 км (последнее – якобы неоднократно, да с первого выстрела). Панцерфаусты у Шибеля применяются на Восточном фронте уже в конце 43 г. (что документально не подтверждено). Все эти сомнительные фактические утверждения переводят данную книгу в моих глазах в раздел «худлит».
Шибель с ограничениями признает военные преступления немцев на Восточном фронте, но охотно рассказывает о зверствах русских (правда, отчасти оправдывая их местью). Чувствуется, что эти правильные рассуждения были вставлены в уста говорящего задним числом – вряд немецкие солдаты рассуждали подобным образом во время войны. Сражаются русские у него вполне храбро и упорно, но при случае охотно сдаются в плен (особенно в начале войны). Баек о подгоняющих красноармейцев в атаку комиссарах Шибель не повторяет, и на том спасибо. Зато в его книге очень много хвастовства о героических немецких парнях, бившихся до последнего за фатерлянд. Практически половина книга посвящена событиям 1945 г. Читать это скучно, особенно после десятого описания такого боя. Кончилось это, кстати, тем, что герои убежали от Красной армии и сдались американцам…
В 2010 г. работа Шибеля была издана на английском под названием “A Better Comrade You Will Never Find” («Лучше товарища не найдешь») и вызвала у непритязательных американцев неплохие отзывы.
Текст, хорошо переведенный, сопровождается большим количеством примечаний (переводчика? редактора?). В книге дана вклейка с ч/б архивными фото (редкий случай – издательство сохранило оригинальный иллюстративный ряд). Тираж 2000 экз.
На мой взгляд, работа очень среднего качества, которую рекомендовать я не буду как проходной текст о войне, подобно многим похожим, чья фактическая ценность вызывает вопросы.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Любопытная книга попалась мне в руки. Об авторе ее я ничего не знал, да и о многих описанных им событиях тоже. Как сказано во введении, в 1910-ее гг. имя норвежца И. Лида было хорошо известно не только в России, но и за ее пределами. Однако по прошествии столетия, оно оказалось прочно забыто не только в нашей стране, где и ни таких людей забывали, но и на родине Лида, где подобных персонажей было существенно меньше. Однако от полного забвения Лида спасла его автобиография, вышедшая в 1945 и 1946 гг. практически одновременно в США и Норвегии. С норвежского переиздания 2007 г. был сделан русский перевод (отмечу его высокое качество), размещенный в рассматриваемом издании. Интересно, что по-английски, которым Лид владел свободно, его книга называлась «Исследователь в Сибири» (норвежское название я перевести не смог), отечественные издатели, вероятно, в рекламных целях, для названия выбрали фразу из воспоминаний Лида.
Автобиографии Лида предпослана неплохая вводная статья неких Й. П. Нильсена и В. А. Карелина. К сожалению, они не посчитали нужным, дав хорошую справку о жизни и творчестве Лида, указать даты его жизни (не знали?). Что ж, дело привычное, сделаю это за них.
Йонас Мариус Лид (норв. Jonas Marius Lied, 1881-1969) вырос в семье предпринимателя средней руки. Не получив формального образования, рано начал трудовую жизнь и всегда добывал знания сам. Целеустремленный и уверенный в себе, привыкший всего добиваться сам, Лид сделал успешную карьеру в разных отраслях. В этом ему помогало умение расположить к себе и знание нескольких европейских языков. Читать о деловой карьере Лида до приезда в Россию (он торговал разными станками и оборудованием в Германии, Франции и Англии) любопытно, но не более того. Во время одной из своих поездок Лид случайно узнал об идее Северного морского пути и загорелся ею. Не остановившись на этом, он зажег группу норвежских капиталистов планом установления торгового пути из Западной Европы через Карское море к устьям Оби и Енисея. Приехав в 1910 г. в Россию, он выучил русский язык и начал активно продвигать свой план. Суть его заключалась в следующем – организовать путь, по которому суда могли из Норвегии по чистой воде добираться по Оби и Енисею к сокровищам Сибири. Для этого строились специальные суда, приспособленные с северному судоходству.
План Лида был основан в первую очередь на экспорте в Западную Европу леса, зерна, меда, масла и проч. из бассейна Енисея. В 1912 г. в Норвегии была образована «Сибирская компания пароходства, торговли и промышленности» во главе с Лидом, которая летом 1912 г. отправила к Енисею первый пароход (неудачно). В 1913 г. Лид лично возглавил плавание, пригласив (в качестве рекламной акции) в путешествие по Енисею знаменитого полярного исследователя Ф. Нансена. После этого акции компании стали активно покупать в Норвегии и России, где Лида ждала огромная известность. Он был даже принят императором, но, в итоге, царское правительство решило передать все дела по торговле сибирскими богатствами отечественным предпринимателям. Лид не сдался, принял российское подданство, но началась война и власти отдали права «Сибирской компании», сумевшей в 1914-16 гг. провести несколько удачных караванов. Лиду, безусловно, помогло то, что в 1914 г. он был назначен консулом недавно возникшего норвежского государства в Красноярске. Надо отметить, что только торговлей дело не ограничивалось. Лид вращался в высоких правительственных сферах, выполнял разные внешнеэкономические поручения властей. В частности, за день до начала Первой мировой войны он чудом сумел вывести конвой кораблей, находившихся в русском фрахте, из Гамбурга, и доставил его в Россию через Северный Ледовитый океан.
Революции 17 г. положили конец его делам. Не утративший надежды Лид сумел встретиться с Лениным и Троцким, не возражавшим (до полной победы мировой революции) против его деятельности, но Лид решил не рисковать. Не веривший в долгосрочность пребывания большевиков у власти, Лид попробовал себя в других ипостасях: пытался организовать побег царской семьи из Тобольска в Англию (последняя долго думала, а потом отказалась), торговлю правительства Колчака с бывшими союзниками – менять сибирские товары на британские (и здесь англичанка отнеслась к этой идее прохладно).
Нэп изменил планы Лида и с 22 г. он вновь живет и работает в России. Сняв дом на Большой Никитской, Лид встречался с Красиным, Чичериным, Дзержинским, Горьким, обсуждая с ними перспективы развития Сибири и вопросы гуманитарной помощи голодающим. Кроме этого, Лид начал собирать произведения русского искусства, преимущественно пушкинской эпохи, сумев создать очень интересную коллекцию, ныне находящуюся в его поместье, превращенном в музей (об этом он почему-то ничего не написал, как и авторы введения). Деньги Лид зарабатывал как представитель крупной американской компании по добыче и переработке алюминия. Но большевики видели в нем шпиона и лишь чудом, сумев тайно восстановить норвежское гражданство, Лид уехал в 31 г. на родину.
После оккупации нацистами Норвегии Лид жил в Англии, где и написал свои воспоминания. Вернувшись домой после войны, он осел в деревне, где наладил успешное хозяйство. Был ли он женат, не знаю. До 31 г. точно нет, то ли жизнь бродячая не устраивала потенциальных невест, то ли что иное.
Данное издание состоит из двух частей: от рождения до пребывания в России в 17 г. (около 200 стр.) и событиях с конца 1910 до начала 1930-х гг. (приблизительно 30 стр.).
Хорошее оформление (твердый переплет, добротная офсетная бумага). В тексте представлено 15 ч/б иллюстраций, чье авторство почему-то нигде не указано – я полагаю, это рисунки автора. Есть одна карта. Мелкий шрифт. Наличие около 20 примечаний (самого Лида и переводчика) абсолютно недостаточно.
Рекомендую эту хорошо и увлекательно написанную книгу всем интересующимся историей нашей страны в 1910-е гг.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Автор этой книги – Андрей Александрович Иванов (1978-) – д.и.н., доцент кафедры новейшей истории России СПбГУ, специалист по правому движению на рубеже веков - в 2011 г. выпустил биографию В. М. Пуришкевича. Нынешнее издание – дополненное и переработанное.
Пуришкевич – фигура для нашей истории известная, ставшая и символом, и карикатурой. За карикатурными чертами хамоватого антисемита, как часто бывает, скрывается облик живого человека. А. А. Иванов, явно с симпатией, хоть и объективно, относясь к герою своей книги, постарался отделить маску от лица. Получилось, на мой взгляд, хорошо.
Дед Пуришкевича был известным в Кишинёве священником, выслужившим потомственное дворянство. Автор не оспаривает распространенного представления о молдавском происхождении Пуришкевича и его предков, но считает, что они были славянских кровей. Отец Пуришкевича был чиновником, мать – полячка. Сам Пуришкевич всегда определял себя как сугубо русского человека, что справедливо, исходя из его вероисповедания и взглядов.
Окончив юрфак Одесского университета, молодой Пуришкевич стал мировым судьей, затем работал в земстве на родине в Бессарабии, где его отец, выгодно женившись, владел большими земельными участками. Показал себя энергичным и распорядительным человеком, но любителем саморекламы. Начав с вполне либеральных убеждений, довольно быстро стал консерватором. Антисемитом, наверное, был всегда, хотя погромы не поддерживал.
В 1901 г. уехал в столицу, где стал чиновником в МВД, сделав стремительную карьеру. Участвовал в общественном движении монархистов. Как и его отец, женился на богатой невесте и был обеспеченным человеком. В 1905 г. подал в отставку и ушел в политику. Не попав в левую I Госдуму, успешно прошел во II-ю и оставался депутатом от крайне правых до февраля 17 г. Много и хорошо выступал в Думе, был очень несдержанным и нетерпимым человеком, постоянно скандалил и оскорблял своих политических противников, что в целом сходило ему с рук (не дрался, но и вызовы на дуэли не принимал).
Вступив в Союз русского народа (СРН), активно в нем сотрудничал, правда много сделав для его широкого распространения по всей стране. Будучи очень тщеславным и амбициозным человеком, со временем присвоил себе славу основателя и организатора этой партии, и в 1907 г. был изгнан из СРН. Создал Российский национальный союз Михаила Архангела, стал там безраздельным владыкой, хотя численностью и популярностью с СРН сравняться не смог. Получал на свою деятельность значительные правительственные субсидии, много тратил из своих денег. А. А. Иванов подробно описывает разнообразную деятельность партии Пуришкевича, это интересно и полезно.
Автор подробно рассматривает и анализирует поэтическое творчество Пуришкевича (тот писал стихи и много – общественное мнение и тогда, и сегодня ставит их невысоко). А. А. Иванов вообще много цитирует разные источники, давая читателю возможность познакомиться с оригинальными текстами.
Пуришкевича часто обвиняли в клоунаде, в работе на публику, но он искренне ненавидел революцию и всех левых, проницательно предвидя, чем обернется их власть (и дожил до этого). Пуришкевич он постоянно становился объектом критики с разных сторон. Кстати, было забавно прочитать сатиры на него, написанные молодым Самуилом Маршаком.
В начале Первой мировой войны Пуришкевич демонстративно помирился со своими политическими противниками (кроме левых). Даже публично целовался с евреями, видя их патриотический настрой (наверное, не вполне искренне). Главным его врагом стали немцы (в том числе и верхах).
Создав свой санитарный отряд, который считался одним из лучших, отправился на фронт вместе с женой и сыновьями. Вел в эти годы дневник, который грозил опубликовать и разоблачить в нем всех врагов России, но не сделал этого (дневник не сохранился).
Война, видно, действительно многому научила Пуришкевича - в конце 16 г. он ушел из думской фракции правых и выступил со знаменитой речью, обвиняя в н бедах страны правительство и Распутина (а не евреев с революционерами). После этого с Пуришкевичем связался князь Юсупов и предложил «устранить» Распутина. Воспоминания Пуришкевича об этом событии, по мнению автора, лживы, не он был убийцей (кто был – неизвестно, похоже, профессионал), но как ликвидатор символа «темных сил» оказался идеален, а ему самому этот статус понравился.
После свержения царя Пуришкевича не трогали, и он первое время бравировал тем, что произвел «первый выстрел революции», но уже через год жестоко разочаровался в этом. В апреле (!) 17 г. публично выступил против большевиков. После корниловского мятежа, в котором он не участвовал, но поддерживал, Пуришкевич был ненадолго арестован Временным правительством. Вскоре его взяли уже большевики и публично судили. Колоритная и интересная личность, штучная, не то, что многочисленные эсеры да кадеты, Пуришкевич был уважаем за искренность и убежденность даже его противниками. Он произвел на суд такое впечатление своей идейностью (даже, якобы, на Дзержинского), что тот, признав отсутствие контрреволюционного заговора (в чем его обвиняли), дал Пуришкевичу лишь год тюрьмы. Тот отсидел, работая истопником и сочиняя стихи, полгода, и был выпущен по амнистии – под личное поручительство Дзержинского!
Сразу уехал на Украину, потом на юг к Деникину, активно принимал участие в политической жизни. Никакой официальной должности нигде не получил, выступал с популярными лекциями. Ругал немцев и союзников, обещал восстановление монархии в России через 10-20 лет. На него несколько раз неудачно покушались большевики-подпольщики. Умер в январе 1920 г. от тифа. Младший сын погиб в бою с красными, старший эмигрировал, сумев вывезти архив отца.
Хорошее оформление (твердый переплет, офсетная бумага), в середине вклейка с ч/б иллюстрациями. Тираж 500 экз. Очень рекомендую эту хорошо написанную, обстоятельно документированную и ценную книгу всем интересующимся историей нашей страны в начале 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Автор этой любопытной, хотя и не вполне соответствующей своему названию книги - Демьян Геннадиевич Вайсман. Родился в Ташкенте, где окончил университет, кандидат исторических наук. В 1990 г. эмигрировал в Израиль, где в 1991-94 гг. работал в Институте России Тель-Авивского университета. В 1994 г. перебрался в США. Трудился в Бруклинской публичной библиотеке (Нью-Йорк). Выпустил ряд книг, напр., «Партийное руководство внедрением бригадных форм организации и стимулирования труда» (Ташкент, 1987 г.). С детства интересовался своим дедом-военным, сгинувшим в начале войны. Уже уехав из СССР, смог найти необходимые сведения и выпустить книгу о нем. Она вошла в данное издание.
Содержание этой книги можно разделить на две части: одна касается истории полковника М. И. Бланка (1898-1941), деда автора. В начале Великой Отечественной тот был начштаба 87 стрелковой дивизии на Украине, организованно вывел ее остатки из окружения. Затем получил под свое командование эту дивизию, а потом и 15 стрелковый корпус. Воевал храбро, умело и успешно. В начале сентября 41 г., выполняя невыполнимый приказ командования, поднял то, что сохранилось от корпуса, в атаку, и погиб. На самом деле – настоящий полковник. К теме книги он имеет отношение тем, что принадлежал к IX выпуску Военной академии им. Фрунзе.
Вторая часть данного исследования, написанного хорошо и интересно, посвящена этому самому выпуску, и состоит из весьма краткой справки об Академии в 1920-е гг., биографий ее преподавателей и выпускников 1929 г. (т. е. носит справочный характер), а также 10-страничных воспоминаний об учебе в Академии слушателя Я. Я. Вейкина (любопытно описывающих жизнь второй половины 1920-х гг.) и рукописного журнала «Рупор» IX выпуска академии им. Фрунзе.
Автор пишет, что около 70% слушателей, среди которых звездой стал генерал армии Ватутин, было репрессировано в конце 1930-х гг. (а преподавательский состав сильно пострадал от чисток среди военных начала 30-х гг.). Многие были расстреляны, кто-то сидел – на фронт попали далеко не все, кого к этому готовили. Войну же пережили вообще единицы.
Серийное оформление. Есть вклейка с ч/б иллюстрациями, список литературы и источников, а также сокращений. Автор привлек довольно много разных материалов для своего труда, но нигде не дал ни одной отсылки на цитируемые работы. Тираж 500 экз.
С осторожностью рекомендую это ценное, но не совсем ровное издание всем интересующимся историей наших вооруженных сил в 1920-40-е гг.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть