Эта книга — пример некачественного оформления весьма интересного текста. Подготовленное петербургским издательством "Мидгард", данное издание под ред. А. Лактионова выпустили в 2004 г. "АСТ" и "Транзиткнига" к столетию русско-японской войны. Издание разошлось и был подготовлен новый тираж, но рынок был насыщен и с тех пор эта книга так и не распродана. Возможно, ситуация была иной, если бы составитель и издатели отнеслись к своей работе менее халтурно.
Начнем с начала, т.е. с автора. Указанный везде в книге как П.Н. Ларенко, он с этим отчеством нигде не фигурирует. На самом деле "П. Ларенко" — это псевдоним Павла Петровича Лассмана (1866 – не ранее 1913), журналиста, сотрудника ряда дореволюционных газет. Нам он интересен тем, что в 1904-05 гг. был секретарем редакции порт-артурской газеты «Новый край». Приехав на Дальний Восток за, как он сам честно признается, длинным рублем, Лассман на протяжении всей осады Порт-Артура вел дневник, в котором ежедневно фиксировал все события обороны города-крепости Порт-Артур. В 1906 г. под псевдонимом П. Ларенко он выпустил этот выдающийся труд под названием "Страдные дни Порть-Артура. Хроника военныхъ событiй и жизни въ осажденной крепости с 26-го января 1904 г. по 9-е января 1905 г. По дневнику мирного жителя и рассказам защитников крепости. В 2-х частях. С 365 иллюстрациями в тексте и 1) планом города со схемой силы обстрела, 2) карточкой последнего штурма Орлиного гнезда и 3) картой крепости - в виде отдельных приложений" (СПБ.: Типолитография Шредера, 1906. - 832 с.). В 2011 г. питерское издательство «Альфарет» переиздало в отличном репринтном варианте эту уникальную историческую хронику.
Издание 2004-05 гг. не было простым повторением выпуска 1906 г. Редакция сопроводила текст Ларенко небольшим предисловием, где умудрилось не сказать ничего ни об авторе, ни о его книге, ни о самой осаде Порт-Артура и русско-японской войне, а также добавило два интересных материала (также не указав, откуда они были взяты) — это обвинительный акт по делу о ген. Стесселе, ген. Смирнове, ген. Фоке и ген. Рейссе (а не только Стесселе, как ошибочно обозначили составители), а также ответное слово самого Стесселя. Правда, ни слова о приговоре в отношении обвиняемых и их дальнейшей судьбе нет. Получился эдакий взгляд с нескольких сторон, хорошая по сути идея, но, увы, коряво и неумело реализованная. Полное отсутствие каких-либо примечаний, карт и прочих необходимых элементов такого рода издания превратило этот объемный том в некий полуфабрикат (подборка ч/б иллюстраций плохого качества делу не помогает).
Почему я все-таки буду рекомендовать данный труд даже широкому читателю? Дело в содержании книги. Большую ее часть занимает работа Ларенко. Пробывший в Порт-Артуре всю осаду, наблюдавший за ходом военных действий на протяжении всего их течения, постоянно лично ощущавший всё происходившее, общавшийся со многими участниками обороны города, к тому имевший доступ ко многим документам, он превратил свои поденные записи в нечто уникальное. Написанные эмоционально и увлекательно, с цитированием большого количества множества подлинных приказов и распоряжений руководителей обороны, Ларенко не только смог показать нам и дать почувствовать увиденное им самим, но и попытался проанализировать этот трагический эпизод русско-японской войны. Множество мелких деталей, приведенных автором, убеждают нас в верности его оценки: обвинительный акт против руководителей обороны Порт-Артура, где сухо и документально описываются те же события, что у Ларенко, показывает, что гражданское лицо, простой, по сути, обыватель, но наблюдательный и сознательный гражданин, не ошибался в главном. А главное было в системе — Россия плохо готовилась к этой войне, во многом спровоцировала ее своими необдуманными действиями, руководство страны отдало на откуп некомпетентным политикам и военным важнейшие вопросы, из-за чего, вопреки мужеству и героизму русской армии и флота, проиграло ее.
Конечно, сей труд не заменяет нам хорошей исторической работы о русско-японской войне, но дает возможность посмотреть на нее изнутри. Да, Ларенко пристрастен, считая японцев полудикарями, а русских – европейцами, Стесселя напыщенным самолюбивым дураком, но это взгляд тогдашнего общества. Очень любопытно было читать последнюю главу воспоминаний Ларенко, где он описывает жизнь в уже сданном японцам Порт-Артуре.
Читая эту книгу, я все время вспоминал записки об осаде Севастополя. Прошло 50 лет, а ничего не изменилось: интенданты воровали, солдаты и офицеры храбро отражали атаку за атакой, город продолжал жить под ежедневным обстрелом, генералы и адмиралы… в Севастополе было с ними получше.
Советую познакомиться с этим не выдающимся изданием хотя бы ради книги Ларенко, право, она стоит того.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

В ноябре 1941 г. по инициативе немцев из 8 районов Орловской и Курской областей (довоенное население - 581 тыс. чел.) была создана "Локотская республика" (ЛР). Она имела статус национального образования, местное самоуправление и собственные вооруженные силы, созданные по образу народной милиции - Русской Освободительной Народной Армии, РОНА (более 20 тыс. чел.), оснащенные тяжелым оружием, артиллерией, бронетехникой. На территории ЛР действовали свои законы. При минимальном контроле со стороны немцев Локотское самоуправление добилось крупных успехов в социально-экономической жизни округа, ввиду того что были отменены колхозы, введена частная собственность и необременительная система налогов. За время существования ЛР были восстановлены и пущены в эксплуатацию многие промышленные предприятия, восстановлены церкви, открыты больницы, школы и детские дома. Существовала до лета 1943 г. Центр - пос. Локоть Орловской (ныне Брянской) обл. Во главе - бургомистр К.П. Воскобойник. После его смерти 8.01.42 - Б.В. Каминский, он же - командир РОНА.
В отличие от более известной отечественному читателю Русской освободительной армии ген.-лейтенанта А.А. Власова, вооружённые подразделения, организованные в южных районах Брянщины в октябре 1941 г., были не пропагандистской акцией оккупантов, а реальной боевой силой, порой наносящей советским патриотам – партизанам и подпольщикам – достаточно чувствительные удары. Это позволило германским военным властям вручить командиру бригады РОНА – значительные полномочия, выразившиеся, в частности, в предоставлении последнему широкой автономии и возложить на него, а не на немецкие и венгерские подразделения задачу борьбы с партизанским движением на вверенной ему территории и охрану немецких тыловых коммуникаций. Однако части РОНА были в значительной степени успешны, пока против них действовали партизаны, т.е. такие же нерегулярные отряды. Когда же на их территорию пришла Красная Армия (весна-лето 43 г.), выдержать её натиск РОНА оказалась неспособна, и бригада, равно как и часть гражданского населения ЛР было эвакуировано немецким командованием на территорию Белоруссии, в г. Лепель Витебской области, где на какое-то время была создана «Лепельская республика». Здесь «каминцам» предстояло подтвердить свой статус одного из самых боеспособных антипартизанских формирований коллаборационистов - РОНА до лета 1944 г. участвовала в карательных операциях против советских партизанских отрядов.Успешная деятельность подчинённого Каминскому соединения стало залогом того, что бригада была включена в состав войск СС (Ваффен-СС) и стала первой русской дивизией «Чёрного ордена». После чего она была переброшена в Польшу, где один сводный полк дивизии отличился жестокой расправой с мирным населением во время Варшавского восстания, за что (как и за довольно низкую эффективность действий против польских повстанцев) был досрочно выведен из операции.
Авторы опирались в своём исследовании на разнообразные источники и работы как отечественных, так и зарубежных авторов. Огромная заслуга авторов заключается в сборе, использовании, анализе именно советских источников. Авторы хорошо поработали с вышедшими еще в 1950-80-е гг. воспоминаниями партизан и подпольщиков и вытащили оттуда многочисленные описания боев, потерь и нападений партизан и РОНАвцев, что позволило им восстановить многие неизвестные ранее эпизоды и уточнить определённые факты. Авторы подробно разбирают несколько версий гибели (по сегодняшний день не выясненной) Каминского, не останавливаясь ни на одной из версий.
В книге приведено много новых интересных фотографий, хотя некоторые повторяются (см. с.114 и 146, с.148 и 153).
Авторы постарались максимально объективно представить историю формирования и боевой деятельности РОНА – начиная о создания подразделений «народной милиции» Локотской волости, и заканчивая участием сводного полка 29-й дивизии войск СС в подавлении Варшавского восстания 1944 г. Правда, можно согласиться с теми критиками, которые считают, что название книги, в которой рассказывается о трёхлетней истории РОНА, не вполне верно – в составе Ваффен-СС ронавцы находились всего около трёх месяцев. Хотя вся линия (пока) выстроена именно в этом ключе как история того или иного немецкого подразделения. Рекомендую это издание, как и всю серию, всем интересующимся историей нашей страны и Великой Отечественной войны.
Скрыть

Давид Петрович Шраер-Петров (1936-) вырос в Ленинграде в семье еврейских интеллигентов. О родителях рассказал совсем мало, его воспоминания начинаются с января 1953 г., когда в СССР развернулась кампания против «врачей-убийц», которыми оказались практически одни евреи. Несмотря на это, автор все же решил поступать в медвуз, что ему удалось. Еще в школе хотел стать микробиологом, что, в конечном итоге, и случилось.
После окончания института служил заведующим медсанчастью в учебном танковом батальоне в Белоруссии, о чем интересно рассказал. После демобилизации хотел продолжить занятия наукой, долго не мог попасть в аспирантуру (евреев не брали). Чудом был принят в 61 г. в институт туберкулеза, где и защитил кандидатскую диссертацию.
Хорошо показал, как жила в 1960-70-е гг. советская наука, успешной частью которой он был. При этом доктор Шраер не был высоколобым теоретиком, каким было много в разных советских НИИ, а занимался вполне практическими вещами – поисками причин возникновения и развития стафиллокока и борьбы с ним. Интересно было прочитать о поездках в Крым в 1971 г., где была обнаружена вспышка холеры, и на БАМ в 1975 г. – бороться с разными инфекциями. В общем, жизнь была полноценной и насыщенной.
В 1975 г. доктор Шраер успешно защитил (дважды!) докторскую диссертацию, но ВАК ее не утвердил. В 1978 г. тот начал добиваться выездной визы в Израиль, но получил отказ – на восемь лет. Эти годы его семье (жене и сыну) жилось тяжело: работы периодически не было, приходилось продавать вещи. Но зато хорошо писалось, Д. Шраер участвовал в правозащитной деятельности и, в целом, КГБ его не особенно преследовал.
В 1987 г. эмигрировал в США, где довольно быстро нашел себя в науке. Последние 100 стр. посвящены жизни в эмиграции – где-то это любопытно, где-то напоминает отчет о научной работе, особенно под конец книги, где информации о внутренней жизни лаборатории доктора Шраера становится слишком много. Тогда же в Америке и в России у Д. Шраере выходят несколько книг, преимущественно прозы, довольно высоко оцененных критикой.
С юности писал стихи (на любителя) и прозу. Интересно, что тексте воспоминаний есть вставные самостоятельные рассказы автора, отлично сделанные, стилистически более высокого качества, чем его мемуарная проза. Еще со студенческих лет водил знакомства в литературных (и не только кругах), близко общался с Б. Слуцким, Ф. Искандером, И. Бродским и др. Практически всю жизнь разрывался между двумя путями и призваниями: литературой и наукой. Писал и переводил достаточно профессионально, довольно много печатался (правда, под псевдонимом), даже стал членом Союза советских писателей.
В сборнике воспоминаний о Борисе Слуцком Д. Шраер сам рассказывает о появлении своего псевдонима: «Именно тогда <летом 1957-го> Слуцкий перекрестил меня в Давида Петрова: "Возьмите писательское имя, близкое к народу. Вы же русский поэт. Как зовут вашего отца?" — "Петром". — "Вот и отлично. Будете Давид Петров. В Москве — Давид Самойлов. Его фамилия Кауфман. А в Ленинграде — Давид Петров. И печататься легче будет. Что говорить, есть еще антисемиты. Хотя партия борется"».
В общем тексте есть обстоятельная вставка о французском докторе Ф. д'Эрреле, работавшем в 1930-е гг. в Грузии, ставшем объектом научного интереса Д. Шраера – вставка, на мой взгляд, достойная отдельной публикации (или размещения в приложении), а в этой книге слишком подробная.
Довольно подробно и сложновато, с формулами, рассказывает о своих научных интересах и исследованиях (скажем, названия глав «Пенициллиназа»» или «Плазмокоагулаза» - набирал эти слова по буквам – едва ли привлекут широкого читателя). Думаю, за счет этого текст можно было бы сократить страниц на 50.
В целом, интересны для широкого читателя первые 250 стр., да и те перегружены научными материалами.
Оформление серийное. Нет иллюстраций. Многовато опечаток.
С осторожностью порекомендую данное издание тем, кто серьезно занимается историей нашей страны в 1950-80-е гг.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Анна Владимировна Масс (1935-) — дочь драматурга В.З. Масса. Окончила филфак МГУ, с мужем-геологом объездила много интересных мест бывшего СССР. Печататься начала с 1959 г., автор почти двух десятков книжек, в основном для детей. Последнее время пишет в основном воспоминания.
В данном сборнике размещено две ее повести, написанных и изданных в 1980-1990-е гг. Обе они посвящены судьбам двух женщин, с которыми ей выпало познакомиться в разные годы и хорошо узнать. Это совсем разные люди: Сарра Михайловна Левина-Кульнева (1920-) — еврейка, актриса театра Михоэлса, поездившая и повидавшая разные виды (в том числе и не по своей воле), и Ирина Константиновна Богданова (1911-) — простая русская крестьянка из Карелии, всю свою жизнь прожившая в одном районе, но имевшая такой жизненный опыт, что хватило бы на многих.
С С.М. Левиной А. Масс познакомилась в 1982 г. в санатории под Ригой, где та отдыхала с мужем. Потом они встречались еще и еще, беседовали, и из этих разговоров родилась книга «Сорэлэ». У А. Масс в 1982 г. как раз вышла книга — «На Колодозере», запись ее многолетних встреч с И.К. Богдановой (с серьезными цензурными изъятиями).
«Сорэлэ» посчастливилось — ее удалось напечатать в 1991 г. в № 12 журнала «Звезда». «На Колодозере» более не переиздавалась. Теперь обе эти повести, вместе с их героинями, сошлись под одной обложкой («На Колодозере» в оригинальном варианте).
С.М. Левина выросла в немецкой колонии под Одессой. С дества хотела быть актрисой, в 16 лет убежала из дому, отправившись в Москву поступать в театральный вуз. Ее взяли в Еврейскую студию, которой руководил знаменитый актер и режиссер С. Михоэлс. Здесь же она встретила своего будущего мужа, Наума Левина, за которого вышла замуж в 17 лет. Родив сына, она летом 41 г. окончила вуз и была принята в театр, но началась война. Н. Левин ушел добровольцем на фронт, его жена с дочкой были эвакуированы в Ташкент. Вернувшись назад, они воссоединились после войны, которую Левин прошел до конца (даже с японцами повоевал). Когда началась кампания против космополитов, он, секретарь Еврейского антифашистского комитета, был арестован и 1950 г. расстрелян. С.М. Левину взяли вскоре после него, присудив восемь лет ссылки. Попала она в Сибирь, где вышла замуж и вела крестьянскую жизнь (огород, корова). В 1956 г. после реабилитации вернулась с мужем и тремя детьми в Москву, где по профессии уже не работала, спасало другое ремесло — она хорошо шила. Муж (тоже ссыльный, потомок знаменитого генерала Кульнева) помогал мало. С.М. Левина-Кульнева некоторое время работала в библиотеке у Чуковского, о чем очень интересно рассказала. Впоследствие уехала в Ригу, а с1993 г. живет в Израиле.
И.К. Богданова ничем таким — известные люди, события — похвастаться не может. Рано лишилась матери, отец привел домой новую жену, так оказалась хрестоматийной мачехой, тиранившей падчерицу. Жилось очень трудно (с 12 лет пахала, пасла скот, работала по хозяйству). В 15 лет вышла замуж в соседнюю деревню, где в конце 1950-х гг. с ней познакомилась приехавшая туда для записи фольклорного материала студентка А. Масс (прекрасно передавшая особенности северной речи). Работала в колхозе, была бригадиром,перед войной назначили было председателем сельсовета, да мужа арестовали по доносу (доносчиков — всем известных, из своих, деревенских — взяли позже и расстреляли). Он отсидел два года из десяти, выпустили как невиновного. Потом снова посадили, да опять отпустили. Родила десятерых детей, выжило шесть (истории я ее родов — это отдельная жуткая история). Потом Анна Масс еще много раз, с большими перерывами, приезжала в гости к Ирине Константиновне, та ей всю свою жизнь рассказала. Видно, слушать тоже надо уметь.
Читаешь про этих двух так непохожих женщин, и думаешь — как они жили, как они работали?! Воистину, «гвозди бы делать из этих людей»… Две жизни — тяжелые, несчастливые, наверно, загубленные судьбой и людьми. Хотя так ли это? Обе дожили до весьма преклонных лет, дети живы, есть внуки и правнуки. Мужья ушли (да когда у нас мужчины жили долго?) Вот из таких судеб и складывается общая мозаика, абстрактно и пафосно называемая «трудовой подвиг советского народа».
Хорошее оформление (твердый переплет, офсетная бумага), тираж 1000 экз. Жаль, нет иллюстраций вообще. Весьма и весьма рекомендую всем интересующимся историей нашей страны в 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Рецензент kot_myrr решил пересмотреть итоги Второй мировой войны (и нарушил соответствующее мировое и отечественное законодательство). Для справки: ситуация с Эльзасом (да и Лотарингией) совсем не такая примитивная, как он изобразил. Да, Франция завоевала Эльзас (с преимущественно немецкоговорящим населением) в 17 в. Это было признано всеми государствами, и Эльзас был законной частью территории Франции до 1871 г., когда Пруссия, разбив Францию, забрала эти земли себе. Франция, разбив Германию в ходе Первой мировой, восстановила статус кво. Гитлер в 1940 г., победив Францию, опять включил эти спорные земли в состав Третьего рейха. Наконец, итогом Второй мировой (которые кому-то не надоедает фальсифицировать) стало закрепление Эльзаса и Лотарингии как неоспоримой части территории Франции.
Насильственно присоединенный Эльзас был подвергнут молниеносной и грубой германизации, включая истребление местных евреев (интересно, kot_myrr и на это справку приведет?). Мужское население призывного возраста было первоначально направлено работать в Имперскую трудовую службу (RAD), а в 44 г. около 140 тыс. эльзасцев, лотарингцев и люксембуржцев были мобилизованы в вермахт (под угрозой репрессий против членов их семей за уклонение от воинской службы). Немалая часть этих призывников дезертировали, в том числе и те, кто попал на Восточный фронт. Эти не совсем обычные военнопленные, которых сами немцы недолюбливали, попали в разные лагеря, в частности, под Тамбовом, который (лагерь и город) стал символом их страданий. По политическим причинам советские власти этих полуфранцузов-полунемцев держали под замком до конца войны, лишь малую часть передав де Голлю. Как итог, 5-10 тысяч заключенных умерли от голода и болезней (точные данные отсутствуют).
Вернувшись на родину, бывшие солдаты вермахта столкнулись с печальным фактом — соотечественники воспринимали их как коллаборационистов. Результатом этого стало молчание обо всем, что было связано с теми событиями, и лишь немногие эльзасцы оказались готовы поведать о своем прошлом.
В данном сборнике представлены четыре истории четырех совсем разных людей, от инженера до крестьянина (кстати, каждому из них их образование и опыт весьма пригодились на чужбине). Кто вел в плену дневник, кто надиктовал свою историю внукам, кто смог написать и издать книгу воспоминаний.
Составитель, переводчик и автор биографических справок и комментариев Любовь Шендерова-Фок подготовила интересный сборник. Он дает возможность посмотреть на события Великой Отечественной глазами не совсем обычной группы людей. На страницах записок этих эльзасцев описаны бои, пребывание вплену, возвращение на родину. Это всё добавляет пусть небольшой, но ценный элемент к общей картине событий Второй мировой войны.
С точки зрения оформления получилось очень достойно: хорошая офсетная бумага (правда, мягкий переплет), много иллюстраций (как цветных на вклейке, так и ч/б в тексте), примечания, минимум опечаток.
Рекомендую данное издание всем интересующимся историей Второй мировой войны как любопытной источник первичной информации об одном из забытых эпизодов тех лет.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть