Хорошо помню эту книгу. Впервые прочитал ее еще в самом начале 1970-х гг., когда ходил в детский сад (читать научился в три года, может, уже тогда и пробовал ее сам читать, не помню). Значит, это было издание 1968 г. Довольно долго она хранилась в домашней библиотеке (правда, без обложки), пока не пропала во время одного из переездов. Потерю тогда не оценил, возможно, даже и не заметил. У букинистов и сейчас можно найти одно из тех первых изданий...
Увидел ее снова в марте на выставке-ярмарке на ВДНХ. Увидел и сразу вспомнил - такая же, но все же другая. Чуть увеличенный формат, отличная (не то, что раньше) бумага, плотный переплет. Доминантный фон - желтовато-песчаный, так и видишь, и чувствуешь на зубах пески Египта, а на всем теле - жар огромного солнечного диска. Талантливая стилизация под древнеегипетскую манеру рисунка замечательного художника Н.Кочергина, необычная сказка с интригой, отличный пересказ - все это делает данное издание во всех отношениях идеальным для дошкольников и младшешкольников.
Но две вещи меня смущают. Не знаю, с чего печаталось данное издание - оригинальные диапозитивы или нет - но вышли иллюстрации какими-то "замыленными", как говорят художники. Может, это просто возраст - виденное в детстве кажется более ярким и четким - все может быть, не буду настаивать. А вот стоимость точно велика - даже выстовочная цена мне показалось завышенной, все же детская книга, объем небольшой, не совсем коллекционное издание, да и тираж не маленький. Взрослый для себя купит, а вот ребенку подумаешь - а жалко, больно книжка хороша... Скрыть

Андрей Евгеньевич Снесарев (ударение на первом, а не последнем слоге) (1865-1937) родился в семье священника, окончил математический факультет Московского университета и Московскую консерваторию. Еще в университете проявил себя как талантливый лингвист (за жизнь овладел в общей сложности 14 языками). Обладал красивым голосом и мечтал петь в Большом театре. Певческая карьера не сложилась, так он однажды сорвал голос. С 1888 г. Снесарев делает резкий поворот, определивший весь его дальнейший жизненный путь – он связывает себя с армией. Много лет преподавал, окончил Академию Генштаба. Путешествовал по Индии, служил на Памире, написал несколько работ, посвященных Средней Азии, во многом заложив основы науки, получившей позже название геополитика. Несколько лет Снесарев служил в Генштабе, а в 1910 г., будучи полковником, уходит на боевую службу начальником штаба казачьей дивизии. В этой должности он и встречает войну. На фронте он провел последующие несколько лет, дослужившись до командира корпуса и генерал-лейтенанта. Воевал храбро, был награжден Георгиевским оружием, дважды кавалер Георгиевского креста. Начальником Снесарев был не самым традиционным – много времени проводил в войсках, лично обходил все окопы, встречался со всеми командирами, входил в заботы солдат и старался их решать.
После Октябрьского переворота Снесарев перешел на службу к большевикам, столкнувшись на Царицынском фронте со Сталиным. Тогда последний добился смещения и ареста Снесарева, а спустя много лет спас от расстрела, но не лагеря. Умер Снесарев в Москве, забытый и преданный забвению.
Снесарев много преподавал и писал, большая часть его трудов не была востребована современниками и до сих полностью не издана, хотя его творчество активно изучается еще с 1970-х гг. Министерство обороны даже поставило ему в 1973 г. ему памятник.
Дневники 1914-17 гг. и письма жене с фронта — очень важная и пока малоизученная часть идейного наследия Снесарева. Настоящее издание частично ликвидирует этот пробел. Именно в них представлен алгоритм поведения начальника на поле боя, имеются мысли о военном воспитании, духовном развитии и т.д. Вот лишь одна из них: «Моя формула: войска должны быть победоносно настроены, дисциплинированы, одеты, накормлены и обучены… Законы понукания и воспитания в огневой тактике свои: главное, рискуй сам, как другие, и попадай, хотя изредка, в ту страшную обстановку, в которой живет тот, которому ты приказываешь. Не надо нам гениальных, которые решают дивные задачи, а дайте нам средних, но храбрых, честных в труде и исполнительных. Дивизия, в которой будут такие, непобедима; она не будет, может быть, иметь ярких разгромов, но она обеспечена от поражений и осечки не даст».
Рассматриваемое издание будет интересно не только исследователям жизни и творчества Снесарева, но и всем интересующимся историей России времен Первой мировой. Письма Снесарева к жене наполовину состоят из обсуждения разных домашних дел, наполовину – из рассказов автора всего, с чем он имеет дело на фронте (временами даже задумываешься, куда смотрела цензура – вероятно, многое передавалось автором не через военную почту). Автор предстает вполне законченным монархистом и патриотом, местами антисемитом, поэтому его переход на службу большевикам идеологически (не по человечески) мне не понятен.
Издание, к сожалению, вышло неудачным. Такой сложный текст не сопровожден комментариями (последними нельзя назвать два десятка постраничных сносок). Положение несколько спасает именной указатель, но он закрывает лишь биографический материал.
Составитель книги А.А. Комиссарова нигде ничего не объясняет, как она работала с текстами, хотя видны сокращения, цель и объем которых не ясны и не оговорены. Так что это, вероятно, все же не полное издание писем Снесарева, как заявлено в предисловии. Во введении написано, что эти письма лучше всего воспринимаются вместе с дневниками Снесарева, но последние в данное издание не включены вообще. Так что подготовка текста к изданию произвела на меня не лучшее впечатление.
В книге есть вклейка с фотографиями хорошего качества, но нет карт, которые бы помогли бы лучше понять боевой путь частей под командованием Снесарева. Много опечаток. В общем, это интересная, но довольно неряшливо и не в соответствии с научными стандартами изданная книга, которая, за неимением лучшего, все же раскрывает любопытный сюжет – взгляд талантливого русского генерала на войну и тыл эпохи Первой мировой войны. Скрыть

Очень хорошо, что в Лабиринте появились в большом количестве книги из серии НЛО “Россия в мемуарах”. Жаль, что поздо - серия существует с середины 1990-х гг. и вышло уже несколько десятков книг. Немалая часть уже разошлась, но некоторые еще есть и их можно купить теперь и в этом интернет-магазине.
Авторами воспоминаний в этой серии были чиновники и писатели, простые люди и добившиеся высот деятели науки, культуры и общественной жизни. В массе своей они были не очень хорошо известны, но всем им было что рассказать о себе и своем времени.
Отдельной группой выделяется в этой серии небольшое количество тематических групповых воспоминаний – помещиц, крестьян, учащихся. Последним посвящено два сборника - «Институтки. Воспоминания воспитанниц институтов благородных девиц» (2005, 2008) и рассматриваемый в этой рецензии – «Епархиалки».
В Российской империи было много различных учебных заведений, в том числе духовных. Про духовные семинарии известно довольно много – из них вышло немало различных отечественных персонажей-мужчин, по-разному проявивших себя в нашей истории. Но РПЦ уделяла достаточное внимание и женскому образованию.
С 1843 г. в России были официально утверждены училища для детей духовенства. Первое появилось в Царском Селе. За образец формы были взяты женские институты, а вот содержание обучения и воспитания разительно отличались. Для преподавания были отобраны лишь те предметы, которые были необходимы для скромной жизни в браке с сельским священником. Нереализованными остались идеи дать девочкам элементарные сведения из школьной гигиены и некоторые базовые медицинские сведения – вероятно, чтобы не испортить их лишними познаниями о строении и функциях человеческого тела. Как результат, в брак и очень простую (преимущественно) деревенскую жизнь будущие матушки приходили знавшими гораздо меньше их сверстниц из крестьянок.
К 1914 г. было в общей сложности 77 епархиальных училищ во всех епархиях империи.
Особое внимание уделялось воспитанию скромности и христианскому благочестию. Этому было подчинено всё: и питание, и одежда, и внешний вид, и дисциплина.
Но жизнь брала своё – в начале 20 в. епархиалок можно было увидеть и в театре, и в «синематографе», а также среди участниц революционного движения.
Несматря на то, что через епархиальные училища за 70 с лишним лет их существования прошли тысячи девушек, воспоминаний их дошло до нас мало – гораздо меньше, чем записок воспитанниц институтов благородных девиц, и сохранились они хуже. Поскольку епархиалки не отличались стремлением заявить о себе и своей роли в обществе, они мало рефлексировали по этому поводу, да еще, как замечает составитель сборника О.Д. Попова, “в советское время собирать и хранить воспоминания бывших воспитанников учебных заведений духовного ведомства... никто не спешил” (исключение составляла Калуга, где в местном епархиальном училище преподавал Циолковский).
Воспоминания и дневники многих епархиалок, представленные в этом любопытном сборнике, близки к “наивному письму”. Авторы этих записей изначально не рассчитывали на публикацию в неопределенном будущем, а просто писали заметки для себя или для потомков.
Поэтому подготовка этого сборника потребовала отдельных изысканий, но результат получился хоть и не особенно представительным (всего 18 разных текстов о жизни менее чем в 10 епархиальных училищах общим объемом в 220 стр.), но качественно выполненным.
Изданию предшествует вступительная статья О.Д. Поповой, автора нескольких работ по данной теме, завершают его ее же обстоятельные комментарии (объемом в 40 стр.). Твердый переплет, офсетная бумага, вклейка с хорошего качества фотографиями, также фото и в самом тексте.
Данное издание – это маленькое окошко в давно исчезнувший, но милый и дорогой сердцу любого человека мир – мир детства и юности, может быть, смешной и нелепый для других, но чем старше становишься, тем дороже именно эти воспоминания…
Вот один пример (воспоминания Худзинской-Гоельской – об «обожании»): «Одна приходящая шестиклассница во время большой перемены всегда встречала и провожала из класса до учительской этого же законоучителя и часто обливала его духами. Он ужасно злился, кусал губы, но все не решался оборвать ее. Наконец обернулся один раз внезапно, почти наткнувшись на нее, и распушил ее. Ну, на время прекратили проводы, но потом опять начались. Это самый частый прием обожания. Одному бедняге учителю пения Ляля С. залила все глаза духами. Он вскрикнул от боли и, как сумасшедший, вместо того чтобы идти в класс на урок, побежал в учительскую промывать глаза. Конечно, была ей проборка за это. Этот учитель бывал у нас в доме, и Ляля С. очень просила меня познакомить ее с ним, но они все как-то не встречались. И вот как-то мы гуляли по Большой. Он тоже гулял с каким-то господином. Она все делала ему глазки, но он этого не замечал, тогда она толкнула его, проходя мимо. Он обернулся, посмотрел на нее. Мне страшно неловко сделалось, и я сконфузилась, так как он мог подумать, что и я участвовала в этом поступке, я разозлилась на нее и сказала, что не буду с ней больше гулять, если она еще что-нибудь себе позволит подобное, но она опять его толкнула, только чуть-чуть. Я ушла от нее, тогда она на другой день облила его духами и так неудачно, что он только рассердился на нее и, конечно, не мог чувствовать к ней никакой нежности за причиненную боль».
Рекомендую эту небольшую, но симпатичную и познавательную книгу всем интересующимся историей нашей страны в конце 19 – начала 20 в.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Скажу сразу — это уникальная книга. Уникальная по тому, как она создавалась. По тому, что из нее вышло по сравнению с тем, что задумывалось. По тому воздействию, которое она может оказать на человека.
Жил-был обычный немецкий род Вагнеров. Ну, не совсем обычный, потому что жил он в России. Кто из них учительствовал, кто на земле работал, кто Богу служил. Жили честно, детей растили, родине служили бех изъяна. А потом пришла Красная армия и пошли клочки по закоулочкам. Разметала советская власть Вагнеров по разным углам, в основном по северным, там они маялись-маялись, да многие головы и сложили. А те, кто чудом жив остался, закаялся думать об этом, от своей проклятой неметчины отказался, и детям дал зарок о ней не вспоминать.
Да дети, а точнее, внуки, а еще точнее — один правнук — разными оказались. Не поверил он в бабкины-пробабкины сказки (не столько страшные, сколько туманные), захотел сам всё узнать. Семь башмаков железных по почтам да интернетам износил, семь посохов, в архивы секретные стучась, обломал. Узнал. И нам рассказал. Читайте, детки, только не сказку, а быль настоящую.
Александр Макеев был выпускником истфака Томского университета. По специальности не работал, но она пригодилась. С детства догадывался, что есть какая-то у них семейная тайна (бабушек звали Фрида, Гильда и Изольда, их папу — Вольдемар, тот умер в лагере, кто-то жил в Казахстане, неужели он сам из фашистов?). Когда Александр сам стал отцом, он решил, что надо эту тайну разгадать. Историю своих многолетних поисков Александр и изложил в этой книге. Результатом стало появление на свет этой публикации, которой можно было быть дать название «История одной семьи в документах и материалах НКВД», и это название было точнее, чем нынешнее.
Александр смог на основе архивов из нескольких бывших советских республик (Азербайджан, Казахстан, Украина) написать летопись рода Вагнеров, фактически воссоздать целый ушедший мир: прадеда Вагнера Вольдемара Готтлиба, прабабушки Паулины и их трех дочерей, сестре и трех братьев Вагнера. Сделать это ему позволило желание восстановить, говоря высоким языком, историческую память и справедливость, статус родственника репрессированного, настойчивость и знание законов. Обращаясь то в один, то в другой архив, знакомясь с такими же неравнодушными энтузиастами нашего прошлого в разных уголках нашей страны и за ее пределами, Александр вытребовал где копии, где оригинальные документы, позволившие ему воссоздать, пусть и ограниченно, жизнь своих давно ушедших предков. Без осуждения и эмоций, без всякой дурной публицистики, он поведал нам в 13 главах своей книги о каждом из своих родственников — всё строго на основе архивных документов (единственное отступление — это те 30 писем прадеда жене и дочкам, занимающие небольшое место в книге), которые проверялись и перепроверялись по разным источникам. И отдельную, завершающую, главу он посвятил палачам. Тем, кто создал дело пастора Вагнера, тем, кто судил его и приговорил к расстрелу (ни за что — потому что уже был когда-то репрессирован и потому что немец), тем, кто его по приговору неправедного суда убил. Распутывая ниточку за ниточкой, Александр смог заново расследовать дело своего прадеда, бывшего 80 лет назад, и интересно описать это практически детективное дело.
Из этого рассказа хорошо видно не только то, как работала репрессивная машина тогда, но и то, как работают сегодня наследники чекистов.
Работа над делом своего прадеда изменила правнука, который изменил профессию, став руководителем Центра документации Музея истории ГУЛАГа. В конце книги Александр делится своим опытом, как искать информацию о репрессированных родственниках.
Очень симпатичное оформление: твердый переплет, пухлая офсетная бумага, множество иллюстраций в тексте (большое количество копий архивных документов и семейных фото). Правда, шрифт мелковат. Тираж 2000 экз.
Очень рекомендую эту замечательную книгу как памятник и пастору Вагнеру, и правнуку его Александру, достойно продолжившего свой род.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Вадим Яковлевич Бирштейн - сын известного советского ученого-биолога и исследователя Я.А. Бирштейна, о котором он в 2013 г. выпустил книгу, не профессиональный историк. Он по образованию биолог-генетик, доктор наук. Историей репрессий в СССР стал заниматься в конце 1980-х гг., в частности, репрессиями против советских ученых-биологов. В 1991 г. уехал в США, где живет и работает по специальности. Его первая книга по истории советских спецслужб вышла в 2001 г. на английском языке.
Первое издание рассматриваемой книги вышло в 2012 г. также на английском и получило высокую оценку критики. Данная публикация было отчасти переработана для выпуска в России. Моя оценка этого обстоятельного труда будет, вероятно, более скромной.
Академическое образование автора хорошо чувствуется — это исследование основано на большом количестве документальных материалов, прежде всего архивных. Автор также активно использовал современные исторические работы и воспоминания ветеранов Великой Отечественной, в том числе интернет-ресурсы. Правда, собственно из архивов автор, как мне думается, практически ничего не извлек, работая с открытыми данными. Хотя в предисловии автор утверждает, что какие-то документы он впервые извлек из архивов и цитирует их в своей работе, я нашел таковые только на стр. 25 и 281, да и те считать находкой, по-моему, ни приходится.
Во введении В.Я. Бирштейн дает характеристику современным публикациям, посвященных СМЕРШу, источникам по теме, и отношению к СМЕРШу в современном обществе. Книга состоит из девяти частей. Первые три посвящены предыстории СМЕРШа, последняя — его деятельности после окончания Второй мировой войны. Части 4-8 повествуют об участии сотрудников СМЕРШа в Великой Отечественной войне и военных действиях против Японии, а также деятельности немецкой разведки на Восточном фронте (гл. 5). Имеется также послесловие Б. Соколова, в котором о книге В.Я. Бирштейна вообще по существу ничего нет, зато рассматриваются два эпизода из деятельности СМЕРШа во время Великой Отечественной.
В эпилоге (около 80 стр.) приводится история В. Абакумова, главы СМЕРШа, и его сотрудников
На мой взгляд, автор достаточно предвзято трактует описываемые им события, придерживаясь установок, популярных в 1990-е гг., а не свойственных для современных исторических работ. Вообще знакомства с последними, В.Я. Бирштейну, по моему мнению, не хватает (им использовались, если я правильно понимаю, только доступные в интернете материалы), как и неких общих представлений по истории.
Скажем, роль СМЕРШа им демонизируется — существует огромное количество интервью с ветеранами (напр., в серии А. Драбкина их сотни), которые свидетельсвуют, что особистов те или не видели вообще на фронте или не чувствовали на себе их внимания. То ли этот контроль был не так тотален, то ли СМЕРШ распространял о себе мифы для создания нужного впечатления. Вообще у автора преобладает в основном обвинительный пафос, не стыкующийся с документами, приводимыми им же. Встречается много исторических мифов, разоблаченных отечественными историками за последние два десятилетия.
По всей книге встречаются странные утверждения. На стр. 149 он пишет, что заградотряды «впервые в истории Красной армии» появились в 1940 г. — на самом деле они были уже в Гражданскую войну. На с. 165 автор пишет, что в России Вторую мировую войну называют Великой Отечественной, что совсем не так. Документальный фильм «Битва под Москвой» 1941 г. в прокате в США получил название «Москва наносит ответный удар», это такой перевод, а не оргинальное название, вопреки утверждению автора на с. 216. На с.228 глупые советские солдаты хранили немецкие листовки для самокруток, хотя знали, что за это можно было запросто получить расстрел. На с.231 политруки вели бойцов в атаку под лозунг «Смерть немецким оккупантам!» (никогда не слышал об этом). На с.268-69 кровожадные советские солдаты и офицеры на протяжении всей войны пленных не берут, почти всех расстреливают, и т.д. и т.п.
При переводе «русские» все время превращаются в «российских», а надо бы «советских».
Автор нередко ссылается на непроверенные источники (скажем, работы М. Солонина и других «историков»). Отмечу как плюс, что все цитаты, приводимые В.Я. Бирштейном, снабжены отсылками к источникам. Кроме этого, мне понравилось, что автор описывает биографии многих людей, о которых он рассказывает.
Обилие информации в тексте не всегда достоинство — часть ее явно избыточна, напр., о народном ополчении (стр. 184-85), о панике в Москве в октябре 41 г. (с.213-15), о боях и потерях в 1941-43 гг. (стр. 218-23) и др. Есть повторы текста.
Тираж 500 экз. Иллюстраций нет. Большое количество таблиц. Имеется именной указатель, но нет списков литературы и сокращений (последний нужен). Многовато опечаток.
В целом, автором была проделана большая работа, но не тема не закрыта и даже не исчерпана. Будем ждать продолжения - более взвешенного, объективного, и, главное, основанного на новых фактических материалах.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть