Любопытно, как часто издавали в нашей стране эту не особенно ценную книгу, автор которой командовал дивизией, положившей тысячи наших солдат и офицеров на полях Великой Отечественной…
В начале об авторе. Хорст Гроссман (Horst Grossmann) (1891 - 1972) – немецкий военачальник, участник Первой и Второй мировых войн. Вторую мировую встретил преподавателем в военном училище, поучаствовал во французской кампании, потом был отправлен на Восточный фронт, где прошел путь от командира полка до командира корпуса, от полковника до генерала пехоты. Смоленск, Вязьма, Ржев, Курская дуга, Белоруссия, Восточная Пруссия. После двухлетнего пребывания в британском плену отпущен на свободу. В 1962 г. выпустил книгу об одном из эпизодов своего боевого пути под говорящим названием "Rzhew: Eckpfeiler der Ostfront» («Ржев - краеугольный камень Восточного фронта»). Потом было еще одно издание 1980 г. С него и сделали перевод для первой отечественной публикации в издательстве «Ржевская правда» (Ржев, 1996). Дальше эстафету подхватили столичные издатели, которым банальный перевод показался скучным – в 2010 г. Эксмо выпускает этот текст под названием «Ржевский кошмар глазами немцев» (средний уровень креативности маркетологов), а в 2013 г. планку поднимает «Яуза», заманивавшая читателей следующим названием – «Я бил маршала Жукова. Ржевский кошмар» (наверное, Гроссману это понравилось бы).
Повторить этот переводческий подвиг никто не решился, так что теперь мы имеем очередную пошлую перепечатку «Ржевского кошмара….».
Разобравшись с автором, посмотрим, о чем же сей труд. В начале историческая справка. Желание Гитлера закончить войну на востоке к концу 41 г. вызвало его решение, вопреки высказанному ранее мнению, нанести удар на Москву. Поэтому в сентябре 41 г., после взятия Киева, он перебрасывает свои основные силы с юга и 2 октября начинает наступление на советскую столицу. В рамках этого плана 9-я армия вермахта двигалась на Ржев, который в середине октября был взят немцами. В декабре 41 г. началось советское контрнаступление под Москвой и в январе 42 г. бои шли уже под Ржевом, затянувшиеся на долгие месяцы и ставшие одними из самых неудачных и кровопролитных для Красной армии.
С декабря 41 по май 44 г. 6-й пехотной дивизией, сражавшейся подо Ржевом, командовал как раз генерал Гроссман. Через 20 лет он дал свою оценку тем событиям, во многом сохранив свои взгляды времен нацизма. Нападение Гитлера (которого они нигде ни за что не осуждает) на СССР Гроссман объясняет превентивной войной, иначе Сталин мог бы ударить первым. Русские у него превосходят немцев живой силой, техникой, боевой подготовкой, экипировкой, коварством – всем, кроме боевого духа (ведь они слепо следуют за комиссарами). Именно боевой дух помог немецким солдатам – голодным, холодным, лишенным практически всего – победить Ивана. Возглавил эту борьбу идеологий ген. Модель, командовавший 9-й армией, которому Гроссман поет хвалебную песнь.
Повествуя – да что там, живописуя эти бои, Гроссман пользовался сугубо немецкими материалами, поэтому рассказ у него вышел весьма однобоким. О своих потерях он, за исключением пары случаев, вообще не пишет, только о наших, но откуда он их берет, сказать трудно, похоже, из ведомства Геббельса. Было любопытно читать о некоторых эпизодах боев под Ржевом, изложенных очевидцем, но в целом картина у Гроссмана получилась не очень убедительная.
Общий объем текста Гроссмана – 175 стр. Еще 70 стр. занимают приложения – частично авторские, частично явно добавленные уже отечественными издателями.
Оформление весьма посредственное: твердый переплет, газетная бумага, отсутствие иллюстраций и какого-либо сопроводительного текста (в оригинале были и карты, и фото). Крупный шрифт. Есть список литературы и источников на немецком языке.
В общем, книжка слабо соответствует современным историческим представлениям о тех боях, поэтому рекомендовать ее могу лишь только сильно увлеченным историей Великой Отечественной, да и то для общего представления.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Первое издание этой книги я пропустил. И слава Богу. Потому что второе оказалось еще лучше.
Идея этого сборника предельно проста — собрать вместе воспоминания разных людей, подвергшихся в свое время политическим репрессиям. Или работавшим вместе с этими политзэками. Именно, так — под одной обложкой, и те, кто сидел, и те, кто их охранял.
Подготовленный журналистками «Новой газеты» Анной Артемьевой и Еленой Рачевой и впервые выпущенный в 2016 г. издательством АСТ, этот материал сразу произвел — и совершенно заслуженно — ошеломляющее впечатление, как своим содержанием, так и оформлением. О последнем распространяться особо не буду, скажу, что так надо (хотя трудно) выпускать любые книги. Причем интересно, что богатое оформление не принципиально сказалось на цене, если сравнивать с другими, менее… достойными по исполнению книгами со схожими данными (бумага, размер, объем). Плюс оригинальная подача материала: большое цветное вводное фото, биографический очерк и лента времени в виде дополнения к собственно рассказу каждого из участников этого проекта.
Главным в этом издании, было, конечно, не КАК, а О ЧЁМ.
Из этой книги хорошо видно, что сажали разных людей и за разное — кого за веру, кого за то, что много и тяжело работал (т.н. кулаки), кого за разговоры (уголовники таких называли «балалайками», хотя за болтовню давали 25 лет, а за убийство -10…), кого за дело — реальную антисоветскую деятельность (скажем, создание организации «Смерть Берии» — тут следователям и придумывать за обвиняемых ничего не надо было, только успевай записывать; за связь с УПА и литовскими партизанами).
Кроме этих — всяких разных — за решеткой и проволокой находились и другие. Охранники, надзиратели, оперативные работники («кум» по-лагерному), санитарки и проч. честные советские люди.
Всем опрошенным по 80-100 лет. Они в основном были детьми или младшими родственниками тех, кто попал в жернова «большого террора» в 1930-е гг. Их взяли уже после войны, а то и в относительно «вегетарианские» времена Хрущева и Брежнева. Это еще крепкие, хорошо помнящие и готовые расскаазать (хотя не всегда умеющие сдержаться от эмоций — после стольких-то десятилетий!) мужчины и женщины (как-то не поваорачивается язык назвать их бабушками и дедушками). Их, среди прочего, объединяет и то, что все они остались живы.
Кто-то так и не понял, почему это случилось с ним/ней, кто-то говорит о разрушенной жизни, кто-то называет лагерь школой, сделавшей его настоящим человеком. Горечи и обвинений мало. Они собрались под одной обложкой, каждый со своей историей и со своей правдой. Надо просто их выслушать. В их рассказах есть много всякого: «справки, допросы, жандармов любезности», дружба, любовь, красота, радость труда, голод, предательство, смерть друзей и близких. Как ни странно, для многих лагерь был и самым лучшим, и самым ярким период жизни (певица перепела как заключенная весь лучший мировой репертуар, а после освобождения ее как бывшую зэчку в оперный театр на работу не взяли). Почти у всех были друзья-стукачи, следователи-звери, тюремщики-добряки. В общем, в России надо жить долго.
Интересно, что многие — и бывшие зэки, и бывшие охранники — остались жить на севере, недалеко от своих лагерей.
Читается это всё на одном дыхании. Некоторые материалы очень невелики по объему (1-2 абзаца плюс фото, см. скан стр. 58-59), но задевают не менее сильно. И все они удивительно откровенны.
64 человека дают нам неповторимую мозаику очень разной страны с конца 1930-х по 70-е гг., фрагментарную, но четкую и красочную. Любопытно, что после войны среди молодежи было довольно много антисталинских организаций. Последние интервью — это рассказ тех, кто сел за антисоветскую деятельность во второй половине 1950-х гг., после смерти Сталина. Среди них случайных людей уже не было, это были сознательные диссиденты.
ОЧЕНЬ-ОЧЕНЬ рекомендую эту замечательную книгу всем ищущим правды об истории нашей страны — и готовым к ней.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Уважаемая рецензентка «Северная», отругавши издателей сего тома, к сожалению, ничего по существу данной книги не сказала (а что скажешь, если ты ее не читал), даже не предложила задавшему справедливый вопрос КарликНосу скана оглавления подаренной мужу книги. Попробую внести свою лепту в развернувшееся обсуждение, стараясь быть более конкретным.
Н.С. Лесков, замечательный стилист, пытливый описатель русской жизни, пристрастный свидетель многих ее страниц, он сильно пострадал за высказанные вслух сомнения в правильности предложенного либералами и революционерами пути для России (романы «Некуда» и «На ножах»), равно как и от консерваторов (вроде Победоносцева), не одобрявших излишних рассуждений на государственные темы, смущавших народные умы.
Как результат, современников, готовых поделиться своими воспоминаниями об авторе «Очарованного странника», «Левшы», «Леди Макбет Мценского уезда», «Соборян» и других выдающихся произведений русской литературы второй половины 19 в., человека сложной судьбы и тяжелого характера, оказалось не так уж и немного.
Заслугой составителей этого сборника (их много, см. скан стр. 4)) стало тщательное выявление всех известных публикаций (преимущественно в дореволюционной прессе) о Лескове лично знавших его людей (мелким шрифтом) и подробное комментирование их текстов (еще более мелким шрифтом), сведенных под одну обложку. Спасибо издательству НЛО за выпуск этого издания, явно не ориентированного на широкого читателя (в том числе и благодаря мелкому шрифту), Лескова явно не читающего.
Хорошо видно, что Лесков шел не в ногу с русским обществом, за что в 1860-70-е гг. его немилосердно (и чаще несправедливо) ругали всякие большие и маленькие литературные фигуры, а еще больше «либералы» и «нигилисты», а в 1880-е гг. — «охранители». Не любя ни тех, ни других, Лесков искал и нашел свой путь и свой стиль в литературе, за что его ценили и ценят, хотя мало читают (особенно мелким шрифтом) и еще меньше знают (за пределами «Левши»). Как писала одна из мемуаристок, «несмотря на свой большой талант, для толпы он не был кумиром», а вот врагов у Лескова было много. Поэтому в Лескове, как в зеркале, отразились многие проблемы 1860-90-х гг., и вспоминавшие о нем нередко оценивали не только его, но и то, о чем он писал.
Интересно, что составители предложили нам не только воспоминания о самом Лескове, но и извлечения из воспоминаний, где Лесков был лишь одним из персонажей. Немалая часть таких текстов благополучно забыта или похоронена в немногих отечественных библиотеках, откуда их извлекли составители этого сборника.
Не все воспоминания интересны и ценны, в некоторых авторы, немного знавшие Лескова, наполняют свои тексты общими рассуждениями. Много мелких, на одну-две страницы заметок в виде некрологов.
В начале тома идет обстоятельная вводная статья А. Ранчина, но слишком академическая, больше посвященная стилю и философии Лескова, нежели его жизни и творчеству. Детальные комментарии (на 165 стр.!) и именной указатель делают этот труд помощником всем изучающим этот период истории русской литературы. Иллюстраций нет, кроме цветной репродукции портрета Лескова кисти Серова в начале книги.
Не знаю, кто является целевой аудиторией этого качественного (но злоупотребившего мелким шрифтом) издания, наверное, литературоведы, но им я очень советую познакомиться с этой совсем не «халтурой», пока она еще есть в продаже.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Я нередко отдельно рассматриваю историю автора той или иной книги и саму последнюю, так как они требуют разного подхода. В случае с работой Б.К. Ганусовского «10 лет за железным занавесом» в этом нужды нет, личность автора отчетливо проявилась в его труде.
Борис Казимирович Ганусовский (1906-83), хотя встречается и более поздняя дата рождения - 1908 г., появился на свет в семье астраханского казака. Начал обучение в одной стране и одной эпохе, в столице Российской империи, закончил в другой — в Королевстве сербов, хорватов и словенцев (Югославия). После университета торговал автомобилями, издавал журнал. С захватом Германией Югославии вспоминает о казацких корнях и делает свой выбор в пользу Гитлера, вступив в 15-й кавалерийский корпус. Отмечу здесь для протокола: созданный в 1942 г. на базе кавполка из числа казаков-перебежчиков из рядов РККА, этот корпус в 44 г был передан СС. Другими словами, военнослужащие этого подразделения входили в состав не вермахта, а т.н. ваффен-СС, подчиняясь Гиммлеру, лишь весной 45 г. решившего поставить эксперимент по созданию национальных частей РОА. Именно в этом нацистском соединении и служил наш герой в чине поручика в отделе пропаганды, поставляя материалы для печатной продукции казацкого кавкорпуса, пока его нижние чины и офицеры воевали с югославскими партизанами (и воевали жестоко, оставив после себя недобрую память).
По договоренности между Сталиным, Черчиллем и Рузвельтом, корпус, уйдя в Австрию и оказавшись в английской зоне оккупации, был в полном составе передан советскому командованию, отправившему его в СССР, где большинство казаков либо получили сроки и были отправлены в лагеря, как Ганусовский, никогда не скрывавший, как минимум на страницах книги, своего антикоммунизма, либо попали фактически бесправными рабами на различные народно-хозяйственные объекты (шахты, стройки и т.д.). Ганусовский провел в заключении 10 лет, преимущественно в лагерях на территории КОМИ ССР. Был признан югославским подданным и как инвалид по зрению, отпущен в 55 г. в Австрию. Вскоре уехал в США, где работал на радиостанции «Свобода», преподавал в военной школе, печатался в разных эмигрантских изданиях.
Написал книгу о своем пребывании в СССР, выпущенную отдельным изданием в 1983 г. (хотя писать ее начал еще в 1970-е гг.). Большого впечатления она не произвела ни за рубежом, ни в нашей стране, и к настоящему времени заслуженно забыта.
Издательство Тотенбург выпустило несколько книг воспоминаний, посвященных казачеству в годы Великой Отечественной войны. Рассматриваемая работа, на мой взгляд, не станет событием и вот почему.
Это не воспоминания в чистом виде, это публицистический памфлет с элементами мемуаров, причем последние занимают в этом издании лишь часть объема. Начиная свое изложение с событий 45 г., пребывания 15-го кавкорпуса в Югославии, автор ни словом не обмолвился о том, чем занимались там казаки. Далее излагается история передачи казаков-эсэсовцев советским властям (дело спорное с юридической точки зрения, поскольку далеко не все казаки были советскими гражданами), после чего хронологическая последовательность нарушается и Б.К. Ганусовский перескакивает с одного сюжета на другой, не закрывая все те 10 лет, что он провел в советских лагерях.
Автор явно ставил перед собой задачу прежде всего разоблачить сталинскую систему в целом и систему концлагерей в частности, поэтому с пафосом опытного пропагандиста он клеймит кровавый сталинский режим, используя случаи из своей жизни как иллюстрации тех или иных своих утверждений. Эта сверхзадача в значительной степени обесценивает воспоминания Ганусовского, так как очень часто чувствуется неискренность в его рассказе и, вполне вероятно, неточность, чтобы не сказать подтасовки фактов.
Не раз и не два он излагает такие истории, в которые верится с большим трудом. Это вызывает сомнения и в тех случаях, когда вроде бы никакого идеологического тумана не видно.
При этом Ганусовский слишком много излагает слухов и домыслов, которые уже в 1983 г. можно было бы проверить. Нового же и оригинального о жизни зэков я из его книги не узнал. В настоящее время издано такое количество настоящих воспоминаний узников ГУЛАГа, что книгу Ганусовского можно смело отставить в сторону. Поэтому рекомедовать ее не буду никому.
С точки зрения оформления, издание вышло так себе: твердый переплет, офсетная бумага, небольшое введение с биографией автора, ни одного примечания, ноль иллюстраций, даже портрета Ганусовского нет. Никаких выходных данных (где выпущена, кто редактировал, тираж и проч.). Много опечаток.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Генерал Брусилов — один из тех героев Первой мировой и Гражданской войны, пример которого показателен для понимания происходившего тогда в стране и в сознании людей. С одной стороны, прославленный генерал, клявшийся в любви императору, чьи адъютантские погоны он с гордостью носил. С другой стороны, без особых колебаний сдал своего сюзерена и пошел служить новой власти, вознесшей его на высший пост в армии, но так же быстро от него избавившейся. В конце концов, оставшийся в Советской России и поддержавший новый режим.
Собственные воспоминания Брусилова не дают нам по-настоящему взглянуть в его внутренний мир и разобраться в причинах его поступков. Недавно появился еще один источник, дающий нам новый угол для оценки Брусилова как человека — это воспоминания его жены, Надежды Владимировны Брусиловой-Желиховской (1864-1934).
Мать Н.В. Брусиловой была довольно известной в свое время детской писательницей Желиховской (Ган). После смерти отца семья перебралась с юга в С. Петербург, где жили за счет заработков матери. После смерти матери в конце 1890-х гг. Надежде приходится зарабатывать на жизнь журналистикой и писательством (судя по запискам, способности к этому роду занятий у автора были, но выдающимися назвать их не могу). В это же время она начинает серьезно заниматься благотворительностью. В 1910 г. вышла, по тем (да и сегодняшним) меркам уже старухой — 45 лет — за 57-летнего генерала Брусилова, знавшего ее и ее семью еще тогда, когда Наденька Желиховская была ребенком. Брусилов хорошо знал и ценил статьи своей будущей жены, а также ее деятельность в пользу раненых солдат. Кроме того, оба они увлекались мистицизмом, а родной теткой Желиховской была знаменитая теософка Блаватская, о которой много рассказывается в воспоминаниях Брусиловой. Другим известным родственником Н.В. Желиховской был С.Ю. Витте, ее двоюродный дядя, о котором (как и его семье) она пишет без восторга.
Желиховская много помогла своему мужу, с которым прожила 15 лет, о чем подробно повествуется в ее записках (Брусилов, правда, появляется лишь в конце 1-го тома). В годы Первой мировой войны генеральша Брусилова по-прежнему много занималась общественной деятельностью (судя по всему, искренне и с пользой для других, а не только для себя). С лета 1917 г. после отставки Брусилова с поста верховного главнокомандующего супруги переехали в Москву, где и прожили до конца его жизни. Впоследствии Брусилова смогла уехать за границу, в Чехословакию, к родственникам, где и умерла. Ни об отъезде, ни о жизни в эмиграции ничего не говорит.
Воспоминания Брусиловой об этих двух периодах ее биографии — до замужества и после — очень любопытны. Желиховская-Брусилова много видела и знала, была в целом чужда предрассудкам, виденное описала хорошим русским языком и довольно увлекательно. О жизни с Брусиловым пишет в общем не очень много, как и о нем самом, больше об интригах против него и своей благотворительной деятельности.
Это не очень связный рассказ без особой хронологической и тематической последовательности, по принципу «о чем вспомнилось», имеется довольно много общих рассуждений. В тексте много более поздних вставок, уточняющих те или иные описания. Автор часто и помногу цитирует разные документы (публикации в советских и заграничных СМИ, воспоминания). Значительная часть 2-го тома – это именно подборка таких документов относительной ценности.
Если говорить о главном герое записок Брусиловой, здесь то ли кругозор у автора оказался ограничен, то ли не интересовалась она многими вещами, то ли муж не доверял, но портрет Брусилова написан ею преимущественно светлыми красками. Его супруга видит в муже только хорошее, считает его исключительным патриотом, думавшим лишь о благе родины. Разумеется, Брусилов был много сложнее этой простой схемы и его критики не всегда придирались к нему, отрицательно оценивая его политические и военные таланты.
1-й том доведен до лета 17 г., т.е. до отставки Брусилова. Во 2-м томе много сюжетных повторов. Здесь же сосредоточен основной массив рассказов о жизни Брусилова после 17 г., не очень связных, и его смерти. Есть несколько очень любопытных эпизодов (скажем, похороны Брусилова). В отношении ряда эпизодов есть сомнение в их исторической точности, потому что некоторые факты Брусилова исказила, явно невольно — подвела память. В своих записках Брусилова одинаково критично пишет и про царское правительство, и про большевиков. Старается быть объективной, рассказывая о дурных поступках царских сановников и генералов, по возможности стараясь воздать им должное. Но постоянно подчеркивает, что случившееся в России — это закономерность, а находившиеся тогда у власти получили по заслугам, лишившись всего. Здесь чувствуется обида на многих эмигрантов, негативно оценивших сотрудничество Брусилова с советской властью. Кроме того, Брусилова очень ругает либеральную интеллигенцию за ее революционные идеи и деятельность до 17 г., считая ее виновной в гибели России. Весьма положительно отзывается о М.В. Фрунзе.
Записки Брусиловой, оказавшиеся в советских архивах (явно после захвата Пражского зарубежного архива), были известны специалистам и ранее. Отрывки их них печатались, но в полном объеме выходят впервые. К сожалению, история написания воспоминаний Брусиловой в данном издании вообще не раскрыта.
В книге имеется небольшое, но толковое предисловие С.В Девятова и Н.А. Шефова, постраничные примечания, которых явно недостаточно, комментарии в конце текста (только справки биографического характера об упоминаемых в тексте персонажах), именной указатель. Издание содержит вклейку с фотографиями хорошего качества.
В целом получились такие, извините, женские воспоминания, немного суетные и бестолковые. Много сора, есть ценные вещи, но придется всё это просеивать самостоятельно. Рекомендую их всем, интересующимся историей нашей страны в конце 19 – начале 20 в.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть