Свои воспоминания автор, укрывшийся под псевдонимом Матроскин (это был его позывной в Афганистане – носил нештатную тельняшку), начал писать на пенсии. В них он рассказывает о событиях, касающихся его пребывания в Афганистане. Уехал туда молодой лейтенант, будучи замполитом на одной дальневосточной заставе, по предложению командования, в конце 84 г. Думал, что на два года, а покинул страну вместе со всеми, когда оттуда ушли советские войска, в феврале 89-го. Начал службу на границе с Таджикистаном, на погранзаставе Артходжа (подробнее о ней можно почитать здесь https://arxodmmg3.ucoz.ru/), через год перешел в пограничную разведку и стал заниматься, по его словам, шпионством. Выучил дари, на котором сносно разговаривал, тщательно изучил местные обычаи и культуру, при случае цитировал Коран и суры, что всегда производило очень благоприятное впечатление на афганцев. Очень хорошо отзывается о сотрудниках афганской госбезопасности, с которыми много пришлось вместе работать. Также очень высоко оценивает сотрудников КГБ СССР, с которыми пересекался и служил.
В начале подробно описывает обстановку в Афганистане в начале 1980-х гг. Рассказывает – подробно и откровенно – различные истории о своей службе (естественно, не раскрывая деталей и, в большинстве случаев, имен, а также изменив ряд географических названий). Приводит много смешных, грустных и трагических случаев, как связанных с непосредственной службой, так и выходивших за ее обычные рамки. Скажем, ему однажды пришлось сопровождать на родину тело погибшего в бою пограничника из его отряда – в целом, отработанная процедура, едва не ставшая нештатной, и потребовавшая от него неординарных действий. Участвовал более чем в 50 боевых операциях, ни разу не был серьезно ранен (не считая нескольких контузий и царапин, как он называет). Смерть много раз проходила совсем рядом с ним, но старлей Матроскин был убежден (будучи неверующим человеком), что его оберегал его ангел-хранитель. В общем, настоящий боевой офицер, который, правда, почти ничего о себе не поведал. Известно, что после Афганистана он служил в Средней Азии – но где, кем и сколько, автор скромно умолчал.
В целом вышла очень хорошая и теплая книга без морализаторства и публицистических загибов. Автор показал, без приукрашивания и официоза, становление молодого офицера и превращение его в опытного боевого разведчика.
К сожалению, он не раскрывает многочисленные и часто встречающиеся в книге сокращения (ХАД, ММГ, КСАПО, НДШПЗ, ДШМГ, ЗКРЦ и др.). На всякий случай, расшифрую: ХАД – это Министерство безопасности Афганистана, ММГ – мобильная моторизованная группа (пехота на броне нескольких БТР и БМП), ЗКРЦ – заграничный контрразведывательный центр, КСАПО – Краснознаменный Среднеазиатский пограничный округ, ДШМГ – десантно-штурмовая маневренная группа (высаживалась с вертолетов), НДШПЗ - нештатная десантно-штурмовая погранзастава (временная погранзастава).
Оформление типовое, есть вклейки с ч/б фото в конце книги. Карты, к сожалению, нет, а она была бы кстати. Тираж 800 экз. Отмечу, что тексту не помешал бы хороший редактор (многовато опечаток).
Очень рекомендую всем интересующимся «афганской» страницей истории нашей страны.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Это непростая, но весьма насыщенная материалами и интересная книга, исследующая малоизвестные, но важные для понимания истории революции и Гражданской войны сюжеты. Писать о ней оказалось непросто, как и читать ее.
Автор этого основательного труда (без малого 850 стр.) – Алексей Георгиевич Тепляков (1967 г. р.), к. и. н., старший научный сотрудник Cектора истории общественно-политического развития ИИ СО РАН. Еще с 1990-х гг. он активно занимается изучением репрессий и репрессивных органов в ранней советской истории, выпустив несколько монографий и множество статей на эту тему. С книгами А. Г. Теплякова я познакомился еще в 2007 г., и они произвели на меня большое впечатление обилием фактических данных и способностью анализировать их в не традиционном для нашей историографии ключе.
Это классическая академическая работа. Состоит из четырех частей неравного объема (от 60 до 300 стр.), введения (с характеристикой источников и литературы по теме) и заключения. Есть именной указатель. Безусловным плюсом стало то, что автор переработал огромное количество различных источников, включая неопубликованные архивные материалы, цитатам из которых обильно оснащен тест его книги.
Концептуально изложенный здесь подход не нов, документы, на которых он основан, были доступны исследователям давно, однако под одной обложкой ранее не собирались. Изображение революции и Гражданской войны как анархии и вседозволенности, где прав тот, у кого оружие, можно найти во многие мемуарах о том времени. Автор предлагает нам системную характеристику и объяснение этим явлениям.
Деревня против города, бедные против богатых (точнее, зажиточных), необразованные против интеллигентов и священников (которых уничтожали просто под корень, вместе с семьями - к вопросу о благостной картине святой дореволюционной Руси), переселенцы против казаков, короче, низы против всех, кто был выше их по происхождению, положению и возможностям, вот как показаны события 1918-22 гг. на востоке России. Такой же чудовищный лик гражданской войны мы видим во время культурной революции в Китае, во время правления красных кхмеров в Камбодже и др. Кроме того, партизаны практиковали преследование и нацменов, которых также грабили, насиловали и казнили, как и своих единоплеменников, что вызывало ответный террор и бегство целых поселков ойротов, хакасов и прочих местных народов в соседний Китай.
Можно упрекнуть автора в тенденциозности, в подборке фактов – но, отбирая их, А. Г. Тепляков черпал из такого огромного набора свидетельств современников, прежде всего, самих красных партизан, откровенно рассказывавших о своем «славном пути» в воспоминаниях, созданных ими на рубеже 1920-30-х гг. (в массе своей по причине этой самой откровенности и неопубликованных, но сохранившихся в архивах), что придумывать и искажать факты ему не приходилось. О политике/идеологии большевиков А. Г Тепляков почти не говорит, но очевидна его неприязнь к революционному движению тех лет. При этом никакой симпатии к белым, изображенным совсем не ангелами, у него не чувствуется.
Автор прямо пишет, что «среди мотивов партизанского террора исключительно сильны были такие, как беспощадная социальная чистка, сведение личных счетов и откровенная корысть» (с. 45). Еще цитата: «идейности в действиях партизан было не так много – гораздо меньше, чем анархического разбоя…, а также упоенного мародерства, пьяного дебоширства и садистского уголовного произвола» (с. 296). Пытки и казни часто были публичными – настоящий «театр». При это часто патроны жалели, предпочитая рубить головы, забивать палками, запарывать и сжигать насмерть, отправлять живыми под лед, душить (не вешать). Партизаны убивали детей, женщин, стариков, и потом, в своих воспоминаниях, не стеснялись этого, видя в социальных чистках единственный способ решения проблемы существования «гадов», как универсально назывались у партизан все их противники.
Во всех революциях такую пену волна выносила наверх. Где-то подобная публика гибла от руки своих и чужих, где-то она оседала в низовых парторганизациях и органах местного управления и особенно в карательных органах. С основной же массой красных партизан, не принявших НЭПа и жесткой дисциплины центральной власти и ударившихся после окончания Гражданской войны в «красный бандитизм», как называли их деятельность сами большевики, последние не знали, что делать, потихоньку перековывая на новый лад или незаметно уничтожая.
Интересно, что для официальной власти красные партизаны по-прежнему герои, им ставят и обновляют памятники, называют в их честь улицы и города.
Хорошее типовое оформление, жаль, что нет иллюстраций и карт. Тираж 1000 экз.
Очень рекомендую эту тяжелую в восприятии, но важную для понимания смысла истории нашей Гражданской войны работу.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Сказать, что Ежи Сосновский — эдакий польский Джеймс Бонд — был совсем неизвестен за пределами узкого круга посвященных, нельзя. О нем много писали в в середине 1930-х гг. в разных, преимущественно европейских СМИ. Но известность его была своеобразной, скорее такой, что его карьеру надо было изучать тем, кто не хотел бы идти в шпионы. И тем, кто хотел избежать его печального конца… Его имя встречается в современных работах по истории советской разведки предвоенной поры, но Сосоновский в них выглядит очень бледно и легко переигрывается нашими контрразведчиками, вроде Зои Рыбкиной. Рассматриваемая работа дает возможность более объективно и подробно познакомиться с подзабытым, но от этого не менее любопытным эпизодом отношений между Польшей и Германией накануне Второй мировой войны, в центре которого и находился ротмистр Ежи Сосновский.
Наш герой сделал карьеру в годы Первой мировой и советско-польской войны. Храбрый улан быстро двигался наверх, но ему помешала неудачная женитьба. Выходом стала карьера разведчика, которую он выбрал сам. Весьма успешно стал работать против Германии, проведя в Берлине восемь лет и завербовав ряд ключевых фигур. Вершиной работы его разведовательной сети стало получение плана войны вермахта против Польши. Женщины, деньги, рестораны, скачки, слежка, интриги – сюжет для настоящего блокбастера!
Интересен рассказ о польской разведке в 1930-е гг., доставившей своему правительству много ценной информации, в частности, в отношении Германии но, как детально описывает автор, оказавшейся невостребованной у польского руководства.
Любопытно было прочитать о следствии и суде над Сосновским (это 34-35 гг.) - это вам не сталинские процессы! Отмечу мужество, с которым держался Сосновский во время многочисленных допросов — немецких, польских, советских…
Автор очень резко пишет о Польше и ее руководителях в 1930-е гг. Много внимания он посвятил международным отношениям к. 1930-х гг., сильно отвлекшись, на мой взгляд, от основной темы.
Отмечу хороший стиль изложения, правда, с некоторым уклоном в беллетристику.
Автор провел серьезную работу по изучению своей темы, в которой он хорошо разбирается, явно работал в архивах, но что и где он цитирует, неизвестно, поскольку никаких отсылок в тексте он не дает. Немного опечаток. Есть вклейка с ч/б фото. Нет списка литературы и источников вообще.
Весьма рекомендую всем интересующимся эту хорошо написанную книгу историей разведки в межвоенный период.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Николай I, взойдя на престол при весьма драматических обстоятельствах, сразу же вызвал к себе огромный интерес со стороны всей Европы. Ранее находившийся в тени старшего брата, в декабре 1825 г. он выдвинулся на первый план благодаря своей решительности и мужеству. Столкновение между видными аристократическими родами России, напитавшимися не в малой степени французским вольнолюбием, и царем, защищавшим традиционные устои, попало на первые страницы европейских газет и породило множество версий произошедшего на Сенатской площади.
Французы, сходившиеся с русскими то на полях сражений, то за столом переговоров на протяжении почти двух десятилетий, и побежденные воинством во главе с Александром I, желали получше узнать, кто взошел на престол в далекой Московии, где сложили головы тысячи и тысячи жанов и мишелей. Еще больше, вернувшись оттуда, привезли с собой рассказы об ужасах и красотах этой диковинной и дикой страны.
Отложенная из-за мятежа и последующего следствия и суда над восставшими коронация нового монарха стала прекрасным поводом для того, чтобы на законных основаниях попасть в Россию и как следует рассмотреть эту страну и населяющих ее людей.
Зимой 1826 г. европейские державы формировали посольские миссии для поздравления Николая I с вступлением на престол и участия в коронационных торжествах. Французскую делегацию возглавил маршал Мармон, герцог Разузский — тот самый, который в 1814 г. подписал акт о капитуляции Парижа.
В его миссию стремились попасть все. Вошло всего 15 человек. Секретарем маршала стал поэт — Жак Арсен Франсуа Поликарп Ансело (1794-1854). Известность к месье Ансело пришла семью годами раньше, когда во Французском театре состоялось первое представление его трагедии «Людовик IX». Роялистские круги приняли пьесу на ура; тогдашний король — тоже Людовик, но XVIII — назначил автору пенсию и пожаловал ему дворянство. После революции 1830 г. Ансело всего этого лишился, став заниматься, как и раньше, литературным трудом. Литература оказалась жестокой к Жаку Арсену: его известность не пережила своего времени. Сегодня его имя известно, пожалуй, лишь историкам литературы.
Странным образом творчество Ансело стало частью и нашей истории. Помимо абсолютно проходным пиесок «Ольга, или Московская сирота» и «Фаворит, или Двор Екатерины II». Ансело оставил среди множества мало известных и мало интересных заметок небольшую книжечку, посвященную его поездке в Россию в 1826 г. В Европе произведение Ансело было замечено и хорошо принято — появившееся в апреле 1827 г. издание было быстро раскуплено и выпущен еще один тираж. Довольно скоро последовали и другие издания, в том числе на голландском и итальянском языках.
Именно ее и выпустило изд-во НЛО в далеком 2001 г. (востребованность этого издания, чей трехтысячный тираж не разошелся до сегодняшнего дня, вполне очевидна). Однако труд Ансело любопытен и достоит внимания, хотя вторичен как по форме, так и по содержанию.
Издательство предлагает весьма добротный продукт: это отлично оформленное стильное издание (твердый переплет, офсетная бумага, вклейка с ч/б иллюстрациями хорошего качества), чье содержание отвечает высоким требованиям научности — вводная статья Н. Сперанской об авторе и его книге на 20 стр., обстоятельные комментарии к тексту Ансело на 50 стр., именной указатель. Отдельно отмечу хороший перевод Н.М. Сперанской. Сама книга Ансело занимает 145 стр., приложением к ней стали статьи французского и русских авторов об Ансело и его работе объемом в 55 стр.
Теперь собственно о самой книге. О своем пребывании в России рассказывает на 130 стр. книги, в начале он повествует о дороге до пересечения границы Русской империи. Его заметки — это подробное описание пейзажей, местностей, памятников архитектуры, встретившихся людей. Много внимания уделено им тем местам и событиям, что связаны были с войной 1812 г.
Ансело в деталях перечисляет всё, увиденное им в Петербурге, Москве (и их окрестностях), по дороге из Петербурга в Москву, причем немалая часть его текста взята, без особых церемоний, впрочем, свойственных тому времени, из книг других авторов.
Заметки Ансело включают минимум характеристик, которые могли бы не понравиться русскому читателю. Он очень хорошо отзывается о русских крестьянах (правда, не без некоторых домыслов, которые вызвали особое раздражение тех русских, которые действительно прочитали труд Ансело). В целом в русской цивилизации, которой он отдал должное, он видел лишь более или менее удачное подражание западной, особенно французской (прежде всего в области искусства). Тем не менее, Ансело сделал попытку донести до иностранного читателя произведения современной русской литературы, приведя в своей книге подстрочные переводы стихов Рылеева, Пушкина, Жуковского и Баратынского. На русском языке ранее выходили лишь отдельные фрагменты «Шести месяцев в России». Настоящее издание содержит новый полный перевод оригинального текста Ансело.
Современному отечественному читателю работа Ансело будет, скорее всего, неинтересна. А если и интересна, то прежде всего, как памятник литературы того времени. Будет интересна и реакция тогдашнего российского общества на нее.
Если вам действительно хочется увидеть николаевскую Россию глазами небезразличного и умного иностранца, читайте лучше знаменитый труд А. де Кюстина — пристрастно, обидно, но метко и справедливо.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Странно, что эту отличную (и относительно недорогую) книгу еще не заметили ни наши записные фотографы, ни настоящие читатели. Надеюсь, воспоминания Б.В. Веверна найдут свою аудиторию, тем более, что вышли они совсем небольшим тиражом в 700 экз.
К сожалению, оформление данного издания оказалось не на высоте: полное отсутствие иллюстраций (и карт), неплохое введение и совсем немного комментариев (на 10 стр.) пера Д.И. Болотиной.
Содержание полностью искупает эти издательские огрехи. Воспоминания Болеслава Вильгельмовича Веверна (1878-1937) представляют собой не только ЖИЗНЕописание, но и БАТАРЕЕописание, поскольку описывают – от начала до конца – историю одного воинского подразделения (6-й батареи второочередной 81-й артиллерийской бригады 81-й пехотной дивизии), что для данного жанра большая редкость. Если учесть, что больше всего записок о своей службе оставили кавалеристы и пехотинцы, то мемуары артиллериста становятся еще более ценными.
Б.В. Веверн вырос в семье военных (отец был генерал-майором), что предопределило выбор его жизненного пути. Окончив Константиновское артиллерийское училище, служил в резервной артбригаде, т.е. не в первоочередном формировании, значит, второго сорта. С другой стороны, именно из таких бригад выходили замечательные русские артиллеристы, чью блестящую работу как прямой наводкой шрапнелью по пехоте, так и противобатарейную стрельбу по вражеским орудиям с закрытых позиций отмечали все участники войны по обе стороны фронта, ставя ее выше немецкой (бравшей верх лишь благодаря изобилию боеприпасов и более высокому количеству тяжелых орудий). Служил, надо полагать, хорошо, стал капитаном, с началом Первой мировой получил ту самую 6-ю батарею и из Ярославля прошел с ней всю войну от Брест-Литовска до Перемышля и Карпат.
Всю войну был командиром этой батареи, лишь на время лечения и отпуска покидая ее. В 1917 г., получив звание полковника за отличие в осенних боях 1916 г., ненадолго возглавил свою же артбригаду. С развалом фронта распалась и славная батарея, закончилась безупречная служба.
Но СЛУЖБА не завершилась. Настоящий полковник, Б.В. Веверн не уехал в деревню, а принял участие в неудачном антибольшевистском Ярославском восстании. Избежав ареста и расстрела, уезжает на юг в Добровольческую армию. Отслужив и там, как надо, в 1920 г. уходит в эмиграцию. После этого — Франция, работа на заводе «Рено», и писание воспоминаний. Уже после его смерти в Париже выходит в двух томах его «6-я батарея» с предисловием ген. Н.Н. Головина.
Война в этих записках показана очень откровенно (см. скан стр. 64), глазами простого офицера-фронтовика, не знающего и не понимающего многого из того, что происходило в штабах и в тылу, и этой правдивостью и ценная.
Рассказ Веверна – это не повестование о жестоких сражениях, победах и поражениях, это история повседневной боевой страды, где много суеты, бестолковщины, грязи, смерти, трусовости, доблести. Современный читатель такую естественную и совсем негероичную войну может увидеть скорее в художественных книгах (кстати сказать, Б.В. Веверн явно обладал литературным талантом — написаны его воспоминания отлично).
Остались, говорят, еще заметки Веверна об учебе в кадетском корпусе – было бы интересно их почитать…
Большая часть «6-й батареи» посвящена событиям первого года войны, с лета 1914 до осени 1915 г. Потом началась позиционная войны, двухлетнее сидение в окопах в Белоруссии. Стало скучно, хотя были и бои с потерями (скажем, весьма любопытно было прочитать о газовых атаках, как немецких, так и наших – об этом как-то мало пишут), но рассказ Веверна сосредотачивается в основном на окопном быте.
Завершается книга так:
«6-я батарея умерла.
6-я батарея 81-й Артиллерийской бригады умерла во время эпидемии, называемой революцией. Я покинул ее мёртвое разлагающееся тело.
За время своей короткой, но бурной жизни в длинном ряду других, более крупных памятников она всё же успела воздвигнуть и себе маленький Памятник Славы, и я, первый и единственный её командир, настоящей своей книжкой хочу его сохранить и укрепить в сознании и памяти грядущего времени.»
Лучше и не скажешь. И не только о 6-й батарее. Очень рекомендую. Это не Ремарк и Хемингуэй, но очень и очень достойная военная проза.

© Как много писателей, как мало читателей… Скрыть