Революция революцией, а спецслужбы работают всегда. Вот и в начале 20 в. – старый режим свергли, а откладывать борьбу с врагами нового общества большевики не стали, создали свою охранку, к которой бывших жандармов привлекать не стали (по крайней мере, сразу), но опыт их взяли на вооружение, тем более что многие большевики имели личный опыт преследования жандармами.
Одним их тех людей, который много сделал для охраны Империи и самого царя, был Александр Иванович Спиридович (1873-1952), генерал-майор Отдельного корпуса жандармов, отвечавший в последние годы империи за физическую охрану Николая II и его семьи. Человек, безусловно, талантливый, он стал для советской власти одним из символов царского режима, заслужив почти такое внимание в научной и художественной литературе, как основатель политического розыска в России граф А.Х. Бенкендорф.
Родом из дворянской семьи, Спиридович с детства выбрал военную стезю и стал офицером, но довольно быстро предпочел иную карьеру. Жандармы в Российской империи были более привилегированной группой – более высокое жалованье, более быстрое продвижение по службе, в целом имидж таинственной и замкнутой касты.
Оказавшись в Московском охранном отделении под руководством легендарного Зубатова, усвоил азы сыскной службы, которыми пользовался и после того, как Зубатов был отставлен. Возглавив впоследствии Киевское охранное отделение, вел активную и успешную борьбу с эсеровскими террористами, был неоднократно награжден и отмечен, а также тяжело ранен. В 1906-16 гг. был начальником Дворцовой охранной агентуры, много лично общался с последним царем и его семьей.
Автор интересных начинаний в работе царских охранников – стал инициатором создания служебного собаководства, поставил своих подчиненных на лыжи.
После революции эмигрировал и закончил свою жизнь в Нью-Йорке, оставив после себя довольно богатое литературное наследие.
С детства много читавший, он и став жандармом, много внимания уделял созданию библиотек для свои подчиненных. Помимо этого, Спиридович стал первым настоящим историком социал-демократов и социал-революционеров, выпустив еще до революции 17 г. две серьезных книги о них. В эмиграции написал любопытные и информационно насыщенные воспоминания о своей жизни.
Автор рассматриваемого издания, полковник в отставке Борис Георгиевич Колоколов (19? – 2011), еще в детстве связал свою жизнь со спецслужбами, окончив Кутаисское суворовское училище НКВД СССР. Как и Спиридович, стал писать еще на службе, но плотно занялся литературой после выхода в отставку. В 2007 г. выпустил в соавторстве с Борисом Григорьевым в издательстве «Молодая гвардия» интересную работу под названием «Повседневная жизнь российских жандармов». Немало материалов по истории и практике работы спецслужб Борис Георгиевич опубликовал в «Красной звезде». Перед смертью подготовил биографии. Гапона.
Данную книгу он целиком посвятил жизни и деятельности Спиридовича. Издание получилось основательное и весьма любопытное, основанное на разнообразных, в том числе архивных источниках. Хорошо написанная, эта работа, которую я всячески рекомендую, будет полезна всем интересующимся историей нашей страны в конце 19 – начале 20 в. в целом, и особенно тем, кто хочет побольше узнать о деятельности отечественных спецслужб.
Отмечу хорошее оформление – твердый переплет, офсетная бумага, две вклейки с фотографиями, почти нет опечаток.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Издательство Кучково поле выпустило за последние несколько лет ряд интересных мемуаров, посвященных Отечественной войне 1812 г. Какие-то были простым переизданием, какие-то стали возвращением основательно забытых публикаций.
Данное издание принадлежит к числу последних.
Николай Николаевич Муравьев-Карский (1794-1866) принадлежал к обширному семейству, прославившемуся в России разными своими представителями, прежде всего военными. Среди них был Муравьев-Апостол («из тех Муравьевых, которых вешали», граф Муравьев-Виленский («из тех Муравьевых, которые вешали»).
Прожил весьма бурную и опасную жизнь, о которой оставил интереснейшие записки. При этом многие из записей делались по свежей памяти, что позволило сохранить столько деталей и частностей, что читатель подчас чувствует себя очевидцем описываемых событий.
Н.Н. Муравьев вырос и воспитывался в большой семье. Его отец стал основателем училища колонновожатых, которое окончили впоследствии три его сына, из которых Николай был средним. Превосходно зная математику, с 16 лет он уже на службе – преподавателем и смотрителем училища колонновожатых.
Получив в 17 лет первый офицерский чин прапорщика, служит в Петербурге, но уже с лета 1812 г. Муравьев-второй отправляется в армию и проходит весь боевой путь русской армии – от западных границ Российской империи, где он состоял при гвардейском корпусе в.к. Константина Павловича (о котором он оставил множество интересных и ценных заметок), до Москвы и Тарутинского лагеря. Смоленск, Бородино – во всех этих сражениях он принимал участие, был под огнем, но ни разу не ранен. Гнал французов назад (и описал ужасающую картину постепенного уничтожения французской армии), участвовал в заграничном походе русской армии, был почти во всех крупных сражениях, дошел до Парижа. Отличался личной храбростью, неоднократно продемонстрированной в деле. Отмечен наградами и повышением по службе.
Знал и был связан родственными узами с адмиралом Мордвиновым, графом Перовским, Михаилом Луниным, Александром Грибоедовым и многими другими. Обо всех них оставил заметки в своих воспоминаниях. Вообще «Записки» Муравьева содержат множество интереснейших характеристик разных известных и не очень людей. В частности, автор очень невысоко отзывается о полководческих и личностных качествах генерала Милорадовича.
Его воспоминания – это не просто описание собственной жизни, это еще и образец жизни простого – не особенно знатного, совсем не богатого, не избалованного связями - русского офицера, верно служившего царю и Отечеству, и заработавшего к концу жизни не столько материальные блага, сколько раны и болезни, а также репутацию настоящего боевого генерала и неплохого администратора.
В 1816-18 гг. Муравьев служил в Персии и на Кавказе, где и записал всё, что с ним произошло в 1811-16 гг. Написано все прекрасным русским языком, образно и увлекательно.
Записки Муравьева печатались в «Русском Архиве» с 1885 по 1894 год, куда они были доставлены его дочерью — А.Н. Соколовой. Следует указать, что, пересматривая свои записки в конце своей жизни в 1866 г., Муравьев не только многое в них зачеркнул, так что прочитать невозможно, но некоторые страницы целиком уничтожил.
П. Бартенев также прошелся по его тексту, так что от этой цензуры многое было утрачено.
Моя претензия заключается в том, что располагая возможностью использовать для печати сохранившийся оригинал и восстановить цензурные сокращения, составитель А.М. Валькович пошел по самому простому пути, воспроизведя вариант «Русского архива». Назвать эту публикацию новой едва ли возможно. Жаль, что упущена отличная возможность воссоздать максимально близко к оригиналу одно из самых интересных свидетельств об Отечественной войне 12 г.
К сожалению, и старый текст нельзя сказать чтобы влит в новые меха: записки Муравьева получили минимальное сопровождение – введение на пять страниц, 56 комментариев на 500 стр. текста (при этом первое примечание появляется на стр. 67), аннотированный именной указатель (это удобно). Нет ни карт, хотя вся книга о войнах и походах, ни даже портрета Муравьева (исправляю это досадный недостаток). Традиционный для серии твердый переплет, хорошая офсетная бумага. Много опечаток.
Обеими руками рекомендую эти увлекательные и познавательные воспоминания всем интересующимся не только историей наполеоновских войн, но и жизни России первой четверти 19 в.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Был такой известный советский писатель Вадим Кожевников (1909-84), один из руководителей СП СССР, автор очерков, рассказов, пьес, повестей и романов, самый известных из которых стал «Щит и меч» (1965 г.) с одноименным четырехсерийным фильмом, снятым В. Басовым, где в главных ролях были С. Любшин и О. Янковский.
У В. Кожевникова было две дочери от второго брака – Екатерина, ставшая композитором, и Надежда (1949-), пошедшая по стопам отца.
Знаменитой Надежда стала в три года, когда К.И. Чуковский поместил ее фотографию в выдержавшей миллионные тиражи книге «От двух до пяти». Причем это фото он получил не от родителей Нади, а купил, увидев в витрине фотоателье.
Долгое время работала журналисткой, до 1983 г. проживала в Москве, где выходили ее рассказы и повести. В 1983 г. она уехала с мужем в Швейцарию, с 1997 г. эмигрировала в США, где и проживает по сегодняшний день, периодически публикуясь в разных, преимущественно зарубежных, изданиях. Если я правильно понимаю, сказать Н. Кожевниковой сегодня уже особенно нечего - идут повторы воспоминаний о разных людях, с которыми ей повезло встретиться. Как ни ругала она проклятое советское время, для нее оно было временем творчества...
Слава ее первым работам сопутствовала, возможно, более скандальная, чем литературная, наверное, это ее тогда не устраивало. Сейчас именно «срывание масок» или «подлинные воспоминания» можно назвать характерной особенностью ее произведений.
Еще в давней своей повести «Елена Прекрасная» Н. Кожевникова вывела известные в ее кругу фигуры (О. Ефремова, среди прочего), дав им такие характеристики, так отобразив их, что Ефремов писал жалобу в ЦК КПСС.
Как писала впоследствии сама Кожевникова, «Ефремов, его театр «Современник» считались в то время кумирами, недосягаемыми для какой-либо критики, особенно в среде либеральной интеллигенции. А я позволила себе низвести с пьедестала якобы святыни. Осмелилась глянуть ну что ли житейски, буднично на то, что уже претендовало на иконописность».
Данное издание – сборник статей, смесь мемуаристики с публицистикой. Это тексты и текстики разного объема, вышедшие с конца 1980-х по начало 2000-х гг. Ничего свежего для данного сборника Н. Кожевникова не написала.
Объекты ее заметок – это музыканты, писатели, ученые, артисты. Есть воспоминания об отце и деде, о Большом театре.
Героями воспоминаний и размышлений Н. Кожевниковой стали Олег Ефремов, Ю. Олеша, В. Радзинский, А. Проханов, Е. Мравинский, Э. Гилельс, Александр Чаковский, Г. Нейгауз… Есть заметки о зарубежных знакомых Кожевниковой – художниках, переводчиках (оставившие меня равнодушным, если честно).
Твердый переплет, газетная бумага, вклейка с ч/б фото.
Читать почти всё интересно, почти всё хорошо и качественно написано – остро, умно, оригинально, временами зло, временами восторженно. Но если бы я точно представлял, что это такое, покупать не стал. На полноценную мемуаристику это не тянет, мелковат формат; для публицистики слишком глубоко и обстоятельно. Поэтому рекомендовать эту книгу не буду – даже не знаю, кому она может быть интересна, если только историкам литературы.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Николай Александрович Варенцов (1862-1947) - почетный московский гражданин, купец и промышленник. В начале XX в. он был широко известен в деловых кругах Москвы и России как владелец нажитого собственным трудом 11-миллионного состояния, директор двух солидных фирм, торгующих хлопком, шерстью и каракулем по всей стране; как председатель правления крупной текстильной мануфактуры, благотворитель и общественный деятель. В деловых кругах Варенцов имел репутацию честного, справедливого и отзывчивого человека. После Октябрьской революции Варенцова несколько раз арестовывали, но отпускали. В 1918 г. его фабрики национализировали. В годы НЭПа он пробовал снова заняться торговлей, но уже неудачно. Затем он некоторое время являлся консультантом ВСНХ по хлопководству. После этого Варенцов отошёл от дел и начал писать мемуары. К этому моменту его имя было уже прочно забыто.
Оказавшись полностью разоренным, последние годы он прожил в полной нищите, но не потерял ни веры в жизнь, ни душевного спокойствия. Во многом, ему помогло то, что он в 1930-е гг. нашел себе занятие – вспоминать ушедшую жизнь. Работу над своими воспоминаниями Н.А. Варенцов начал в 1930-е гг. Ему это помогли сделать отдельные дневниковые записи, деловые заметки, письма, документы, сохранившиеся у него, и очень хорошая память. До 1980 г. рукопись хранилась в семье, а затем была передана в Государственный исторический музей, откуда их и извлекли составители этой книги.
Время, особо жестокое к бывшим из привилегированных сословий – дворянам, купцам, священнослужителям – вместе с людьми уничтожило и память о них и их жизни. Тем же, кто остался цел и на свободе, писать об ушедшем было просто небезопасно. В те годы бумаги старательно уничтожали, а не берегли…
Особенно мало осталось записок от представителей купечества. Воспоминания Варенцова, написанные доступным и ярким языком, представляют большой интерес во многом благодаря личности самого мемуариста, много видевшего и знавшего, но не пытавшегося своими воспоминаниями ни свести счеты с лишившими его богатства и власти, ни улучшить свою нынешнюю жизнь. Это действительно понарама прошлого: и жизнь отчественного купечества, и создание мануфактур в Средней Азии, как велись дела и составлялись купеческие миллионные состояния, кем были на самом деле эти Кит Китычи, больше известные нам по пьесам Островского.
Впервые данное издание вышло в 1999 г.
Как всегда в этой серии у НЛО, публикация получилась качественной. Тщательно подготовленное В.А. Любартовичем и Е.М. Юхименко, издание снабжено толковым предисловием об Н.А. Варенцове и его воспоминаниях на 15 стр., обстоятельными комментариями (объемом в 60 стр.), развернутым именным указателем, указателем промышленно-торговых предприятий, финансово-банковских и страховых учреждений и списком сокращения. Помимо этого, имеется две вклейки с фотографиями. Сами воспоминания Варенцова состоят из двух частей – «Слышанное. Виденное…», охватывающие жизнь Варенцова в России с середины 1870-х гг. по 1905 г. и его путешествия по Средней Азии, Египту, Европе (объемом в 680 стр.), и небольшую заметку «Жуткие годы» (объемом в 15 стр.) о событиях 1918 г.
Книга подходит для неторопливого и обстоятельного чтения всем интересующимся историей нашей страны в конце 19 – начале 20 в., кому я ее и рекомендую.

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть

Книга харьковского историка Романа Пономаренко, к.и.н. – не первая его книга о боевых действиях в годы Второй мировой войны. Однако до этого преимущественно он писал о тех или иных подразделениях Третьего рейха, особенно СС. Вот и эта книга, чье название точнее бы звучало как «Битва за Ковель глазами немцев», не стала исключением.
В центре ее – сражение за город хоть и небольшой, но ключевой транспортный узел Полесья, где мало проходимых дорог. Сражение это состоялось в марте – апреле 1944 г., т.е. уже на завершающей стадии Великой Отечественной войны, и интересно оно по следующим причинам.
Во-первых, первоначально советские войска довольно успешно окружили Ковель, блокировав там небольшой немецкий гарнизон, судьба которого, как казалось тогда и нашим, и немецким участникам, предрешена. Однако немцы смогли сгруппироваться, воспользоваться допущенными нашим командованием ошибками и отдельными промахами, и суметь деблокировать город, нанеся советским войскам заметный урон – как материальный, так и моральный. Город нам достался, но потом, когда немцы сами его оставили.
Во-вторых, объявленный Гитлером «крепостью», Ковель стал одним из первых (и успешных) примеров новой немецкой оборонительной тактики «укрепленных пунктов».
Однако и в наших, и даже в немецкий источниках встречается мало материалов об этом сражении. Книга Р.О. Пономаренко могла бы стать образцом современного исторического исследования этой малоизученной темы. Могла, но не стала.
Дело в том, что при всех достоинствах этой работы – опора на разнообразные источники, знание и использование современных западных исследований на немецком и английском языках, хороший (доступный, но вполне научный) стиль изложения, наличие специально сделанных для данного издания карт, небольшого количества опечаток и проч. - есть одинЮ но весьма концептуальный минус.
Это полный перекос в сторону немецких источников и информации со стороны немцев. Вышло так, что наши источники для автора – это немногочисленные воспоминания преимущественно брежневских лет, из которых по самым разным понятным причинам много не возьмешь; а немецкие источники просто стали основой для всего повествования, так что те или иные эпизоды излагаются исключительно по немецким данным. Разумеется, нет никакого сравнения, сопоставления и уж тем более анализа – ни по планам сторон, ни по их реализации (напр., на с.202 рассказывается, как 6 апреля в одном бою немецкие танкисты из 35 танкового полка подбили 28 советских танков; что было на самом деле, можно было выяснить по нашим архивам, но их автор не изучал, увы).
Это, конечно, лучше чем ничего, поэтому рекомендую данное издание всем интересующимся историей Великой Отечественной, однако надо ждать продолжения, поскольку тема совсем не закрыта .

Как много писателей, как мало читателей… Скрыть